Маленькие рассказы о большом космосе
Шрифт:
Еще одно неутешительное для землян известие: атмосферное давление в нижнем слое — в 20 раз выше, чем у нас. Поистине угнетающая атмосфера, в которой посланцы Земли могут оказаться расплющенными!
Из чего же состоит венерианская атмосфера? Почти целиком из углекислого газа. Кислорода и водяных паров в ней всего полтора процента, так что жизнь, в нашем понимании этого слова, на Венере, очевидно, невозможна. Кстати, именно углекислота — одна из причин страшной жары на планете, ибо она создает так называемый оранжерейный эффект, при котором солнечные лучи, пройдя через стекло, нагревают внутренность парника, а уйти наружу теплота уже не может — стекло не пропускает инфракрасных
Но у этого газа есть еще одна любопытная особенность: он способен преломлять световые лучи даже при нормальном давлении. А при 20 атмосферах оптический эффект становится просто фантастическим. К тому же в венерианской атмосфере плотность слоев углекислоты неодинакова, поэтому луч света будет преломляться там неоднократно. Путешественнику покажется, что горизонт уходит вверх, а он сам находится на дне огромной воронки. Если бы от него удалялась машина или корабль, то они не исчезали бы за горизонтом, а поднимались ввысь. Изгиб световых лучей может оказаться таким, что, обежав планету, они вернутся туда, откуда вышли, то есть наблюдатель увидит предметы, расположенные за его спиной. На пресс-конференции в Москве один ученый даже пошутил, сказав, что венерианцу не нужно зеркала, чтобы разглядеть собственный затылок.
«Венера-4» подтвердила предположение, что наша соседка очень медленно вращается вокруг своей оси и у нее нет магнитного поля и радиационных поясов. Зато обнаружена была водородная корона, состоящая из легких атомов водорода, постоянно улетучивающихся из атмосферы Венеры…
Путь в царство «белолицей красавицы» проложен. По этому пути пойдут другие корабли и станции, которые принесут новые сведения о таинственной планете.
По нашему мнению…
«Мы, марсиане, не сомневаемся, что на Земле разумная жизнь вполне возможна, хотя условия там очень уж неблагоприятные. Чего стоит их густейшая атмосфера с таким количеством ужасного, обжигающего кислорода, которого, к счастью, так мало у нас! А давление там такое, что нам пришлось бы подняться на 15–17 километров над ее поверхностью, чтобы почувствовать себя как дома… Правда, в 30 километрах над нашим Марсом атмосфера уже плотнее, чем в 30 километрах над Землей, — ведь у нас нет той жуткой силы тяжести, которая нормального 20-килограммового марсианина сразу превратит на соседней планете в 60-килограммовое чудовище; эта сила тяжести, наверное, требует от земных обитателей невероятно прочных скелетов и заставляет их космические корабли брать разгон больше чем в 11 километров в секунду, в то время как у нас хватило бы и шести.
Конечно, наша планета невелика (всего половина земного диаметра, шестая часть объема, девятая часть массы). Но, как мы установили, 3/4 земной поверхности — это океаны, которых у нас нет; земляне, если таковые существуют, располагают даже меньшей твердой площадью, чем мы.
Часто у нас говорят: „Земля — увеличенная копия Марса“, — сутки там только на полчаса короче, ось наклонена, почти как у нас, и поэтому тоже бывают весна, лето, осень и зима (впрочем, в два раза более короткие: ведь их год — 365, а наш — 687 суток).
Но этот климат (и не исключено, что землянам он нравится!), эта удушающая жара (ведь они в полтора раза ближе к Солнцу и получают в два с половиной раза больше тепла), эта влажность, эти громадные горные хребты и, главное, эта ужасная, расслабляющая равномерность температур! Подумать только: ночь лишь вдвое холоднее дня! Как это не похоже на наш нормальный, хороший денек близ экватора, когда с утра температура +5, в полдень +20, вечером 0, а в полночь —45°!
Между северным и южным земными полушариями особой температурной разницы мы тоже не заметили; это и не удивительно, потому что наша соседка приближается к Солнцу до 147, а удаляется до 152 миллионов километров, то есть колебание всего в 5 миллионов, в то время как у нас — почти 50 миллионов километров, отчего наше южное полушарие теплее северного.
Если на Земле есть телескопы, там, вероятно, видят, как иногда совершенно стаивает наша южная полярная шапка и никогда не исчезает северная. Зато на Земле белое пятно около Южного полюса что-то совсем не уменьшается…
Мы любим наши бесконечные красно-бурые равнины, наши великие бури и вихри, которые тоже мог бы заметить с Земли разумный глаз. Кстати, интересно, чем они объясняют светлую полосу, пересекшую диск нашей планеты 23 августа 1956 года?
Для голубовато-зелено-желтой Земли наши цвета темноваты, и они там, пожалуй, еще назвали наш мир каким-нибудь зловещим, мрачным именем…
Конечно, мы давно изучаем вопрос о жизни на Земле. Около ее экватора замечены большие зеленые пятна — по-видимому, зеленая растительность: очевидно, на Земле растения не поглощают, а отражают зеленую часть спектра. Только на высоких горах и ж холодных поясах этой планеты, вероятно, имеются растения, благоразумно пользующиеся „зеленым теплом“ и отражающие синий свет, как и у нас, ка Марсе…
К сожалению, никаких прямых доказательств существования животной и разумной жизни на Земле мы еще не получили. Яркие вспышки в земной атмосфере, конечно, любимый предмет дискуссий марсианских ученых и фантастов: то ли это грозы, которые там, ближе к Солнцу, посильнее наших, то ли это результат деятельности землян… Вспышки в нашей атмосфере тоже, конечно, должны вызвать любопытство соседей, которые должны все более убеждаться в существовании мощных марсианских вулканов…
В общем, если земляне существуют, у них должно накопиться немало гипотез насчет того, есть ли жизнь на Марсе.
Например.
ЗА. Марс — суровый, старый мир, следовательно, на нем высокие формы жизни; остыл раньше Земли, ибо невелик и от Солнца далек; вулканы, горообразования — бурная молодость планеты — уже позади. Красный цвет — цвет громадных гладких пустынь.
Борьба за существование выработала на Марсе совершенные формы жизни: синие растения, мыслящие существа. Их цивилизация обогнала земную. Особенные успехи достигнуты за последнее столетие.
У Марса громадные спутники весом в миллионы тонн. Их открыли во время великого противостояния 1877 года и назвали Деймос (Ужас) и Фобос (Страх).
Во время предшествующих противостояний Марс наблюдали в сильные телескопы и спутников не замечали, а после 1877 года их легко находили телескопами сравнительно слабыми…
Значит, незадолго до 1877 года спутников у Марса еще не было!
Другое „за“.
Итак, над Фобосом и Деймосом тяготеет „страшное“ подозрение, что они искусственные. Фобос обегает вокруг Марса быстрее, чем Марс — вокруг оси. Очень вероятно, что его запустили с таким расчетом, чтобы период обращения был как раз равен марсианским суткам, и спутник многие века, а может быть, и тысячелетия неподвижно парил над экватором планеты. Однако со временем равновесие было нарушено, он стал медленно приближаться к Марсу, обращаясь все быстрее.