Маленький Петров и капитан Колодкин
Шрифт:
Степа ловко поймал монету. Развел руками.
– Решка...
– Колька сказал: иди к Степе, он возьмет...
– Ты бы ко мне и пришел. А то: Каштанов велел!
– Ну, Степа...
– Пришел бы ко мне, так и так...
– Да мне по пути было!
– По пути...
– Степа сплюнул, поглядел вокруг, еще сплюнул. Он выдержал паузу, во время которой Маленький думал: "Нарочно тянет, себя показывает, а сам Кольку-то боится..."
– Ладно, приходи на построение, - снисходительно
Дело сделано. Теперь что скажет капитан. Но тут Маленький Петров ничего предпринять не мог. Оставалось ждать общего сбора. Так он и сделал. Пришел к Дворцу пионеров, сел на траву, привалился к стене и, прикрыв глаза, стал медленно, со смаком жевать горбушку. Сахар он оставил напоследок.
ГЛАВА ВТОРАЯ
"Чего бы им сыграть?.."
– Ленц!
– Есть!
– Каштанов!
– Есть!
– Петров!
– Есть!
– Какой же ты Петров? Ты - Маленький Петров, а Большой где?
– В Сланцевое уехал...
– Это еще зачем?
– В техникум поступать, в химический...
– Боцман Каштанов!
– рявкнул капитан, да так, что Маленький чуть язык не прикусил.
– Человек уезжает в другой город, а я узнаю последним. Думаете, мне все одно - что Большой, что Маленький?
Боцман Каштанов вышел из строя и зажег свои синие глаза. Боцман улыбался.
На ушах у него были веснушки. Боцман почесал крутой, пылающий на солнце затылок.
– Затылок чешешь, разгильдяй!
– вскипел капитан.
А Маленький Петров постригся вчера наголо. Хотел понравиться капитану. Да, видно, зря.
Боцман Каштанов, тот хоть бы что - руки по швам, объясняет:
– Товарищ капитан, Большой Петров телеграмму получил, вызов на экзамены. С последним поездом уехал. Мы и решили...
– Кто это мы?
– вежливо спросил капитан.
– Ну, боцмана решили, - сказал Каштанов, - совет...
– Когда посоветоваться успели, а? Может, ночь не спали? Меня почему не разбудили? Я бы штаны натянул и тоже - на совет.
На левом фланге хихикнули. Боцман Каштанов смотрел капитану в живот и молчал.
– А почему у тебя, Маленький Петров, бескозырка на носу? И форменка не по росту. И брюки по земле волочатся.
– Это не его форменка, это Большого!
– крикнул Чубчик из второй шеренги.
Капитан метнул в его сторону тяжелый взгляд.
– Брата форменка, - подтвердил Маленький, - и беска тоже.
– Что такое беска!
– вскричал капитан, и на лице его, круглом, розовом, без намека на морщинку, изобразилось презрение. Голос капитана звучал раскатисто, свободно, будто пробовал он его в чистом утреннем воздухе и всякий раз чуть прибавлял силы. Полновесный голос. Дай бог каждому.
– Что такое беска, я спрашиваю?!
Боцман Каштанов поднял голову:
– Мы, товарищ капитан, просим за Маленького. Взять бы его вместо Большого...
– Опять мы!
– охнул капитан, ударив кулаком левой руки о ладонь правой.
– Ну, боцмана, я же говорил, боцмана просят, - сказал Каштанов и показал капитану полный набор зубов.
– Пусть каждый боцман сам скажет, у каждого боцмана есть свой язык... Или не так, Каштанов?..
Маленький Петров и не смотрел кругом, а все видел, такой уж у него глаз. Два шага вперед. Это Ленц вышел. Два шага вперед. Степа.
А вокруг простирался тихий утренний двор, укрытый росистой травой. За спиной Маленького Петрова - длинное, крашенное голубой краской одноэтажное здание с низкими, настежь распахнутыми окнами, сквозь которые внутрь дома заглядывает крапива, ромашки. На фасаде доска: "ГОРОДСКОЙ ДВОРЕЦ ПИОНЕРОВ". Настоящий-то Дворец еще строится, в старой ратуше, а доску уже заказали. Чтоб зря не лежала, не пылилась, ее и прибили.
Тихо. В окнах стоит темнота, обещая прохладу, если день опять будет жарким. Маленький Петров тронул ногой рюкзак. На месте. А то еще уведут для смеху.
Чубчик зашептал сзади:
– Выгонит тебя капиташа...
А солнце так приятно щекотало стриженую голову, и воробьи так весело чирикали на каменных плитах у входа во Дворец, и шлюпка-шестерка в "сухом доке" выглядела так величественно, возвышаясь над землей на уровне его плеча, и борта шлюпки поблескивали такой свежей краской, и, наконец, такой добрый ветерок тянул из-за забора, что Маленькому Петрову казалось: если вокруг так хорошо, не может быть ему плохо, не может!
...Два шага вперед. Это Ленц.
– Я - за.
Два шага вперед. Это Степа.
– Я тоже.
– Ах, разгильдяи, - восхищенно простонал капитан, - ах, разгильдяи, спелись!
– Капитан, как всегда, брал догадкой, опираясь на богатый жизненный опыт.
– Разрешение есть от матери?
– Разрешение?..
– Ну, что позволяет в поход идти. В письменном виде.
– В письменном? Я не знал... В устном разрешила...
Маленький в упор посмотрел на Каштанова. Тот морщился, пожимал плечами. Маленький подмигнул ему отчаянно.
– Иди принеси разрешение, - сказал капитан.
– Матери дома нету, она на фабрике, - жалобно начал Маленький Петров, чувствуя: еще миг - и все рухнет.
– Она на фабрике, товарищ капитан!
– подхватил Каштанов.
– Точно! Да вы не беспокойтесь, полный порядок будет, матуха у него законная...
– Кто, кто?
– Капитан сердито покосился на Каштанова, фыркнул, поглядел на часы, потом на Маленького.
– А что ты умеешь, Маленький Петров?
– И повторил, как бы чуточку издеваясь: - Ну, что ты умеешь, Маленький Петров?