Малк. И когда ты её нашёл
Шрифт:
И жрец встретил его слова холодной улыбкой.
– Поглотить его и сделать частью себя, конечно, – выдал он со значением. – И вот тут мы подходим к самому важному… к тому, на что готов пойти маленький Адепт ради приобщения к знаниям храма Кетота?
– То есть… не знаю… просить поставить на мой Дворец Духа какой-нибудь барьер, скрывающий от внимания карлика, ну или что-то в этом роде… смысла нет? – на всякий случай уточнил Малк.
Жрец медленно, и почему-то показалось что издевательски, покачал головой.
– Святому Кетоту угодно, чтобы мы помогали себе сами, – с каким-то внутренним
Малк же не решился ему возразить. Хотя мысль о каком-то неправильном Защитнике у него всё же мелькнула.
– Очень здравая и близкая мне позиция, но становиться жрецом какого бы то ни было Святого я не хочу! – Вместо этого сказал он. – Что угодно, любая услуга, деньги… Ради того, чтобы избавиться от бестелесного урода, я готов пойти на многое! Но служба какой бы то ни было церкви выходит за рамки допустимой цены.
– Хорошо! – с каким-то скрытым смыслом улыбнулся жрец. – Нести бремя Наследия можно и будучи обычным магом.
– Нести бремя… – повторил вслед за ним Малк и тут же насторожился: – Но разве следование пути Святых не ведёт к ненужным рискам? Тварью я хочу становиться ещё меньше, чем принимать знаки сана.
– А у тебя есть выбор? Лично мне другой способ правильно «переварить» Семя неизвестен. Кстати, пока тебе везло и выбранное Тайное Искусство не противоречило природе Семени. Но что будет дальше, когда станешь Учеником? Когда, если позволят Святые, дорастёшь до Бакалавра? – не без издёвки спросил милес Драго. – Что? Не знаешь? Вот и никто не знает. А это я ещё молчу про то, что в нынешнем виде чужое Наследие есть главный изъян в твоём Духе. Иначе твой карлик так легко бы тебя не находил, и через сновидения потусторонних хищников не натравливал. Понимаешь?
– Догадываюсь, – нахмурился Малк.
Всё услышанное звучало, конечно, складно и убедительно, однако как-то он не рассчитывал, придя сюда за помощью, закончить всё кардинальным изменением в своих тренировках.
– Хорошо, но откуда такая уверенность, что мне подойдёт именно Наследие Кетота? – спросил он, взъерошив волосы.
Жрец, словно давно ожидая данного вопроса, коротко хохотнул.
– Четвёртый Святой – покровитель мистических знаний и искателей потусторонних секретов. Если его Наследие не поможет, то чьё?! – воскликнул он с затаённым восторгом в голосе.
Малк бросил на него скептический взгляд, но комментарии всё же оставил при себе. Да и к тому же сейчас его гораздо больше беспокоили более приземлённые темы, чем чей-то религиозный восторг. То ли влияние Толфана сказывалось, то ли появившийся жизненный опыт, но условия сделок он теперь предпочитал обговаривать прежде всего.
– Понятно. Тогда возвращаясь к той цене, что должен заплатить каждый… благочестивый верующий в Девятерых, – Малк далеко не сразу подобрал верный эпитет, поэтому получилась некоторая пауза. – Для меня ею станет изучение Наследия, я правильно понимаю?
– Неправильно, – медленно покачал головой милес Драго, выражением лица показывая, что оценил хитрость Малка. – С каких пор в этом насквозь гнилом мире приобретаемая выгода становится одновременно и платой за её получение? Неужели ты так до «Сборника колхаунских народных сказок» и не добрался?
– В
История про торговца, который за спасение жизни пообещал жрецу Кетота услугу, а в итоге заработал проклятие службы храму, длящееся три поколения, его весьма впечатлила.
– Ну, не надо так драматизировать, – снисходительно сообщил милес Драго, снова закрывая глаза и принимая прежнюю позу. Будто бы считая дальнейшее уже вопросом решённым и не требующим повышенного внимания. – От тебя многого не потребуется. Всего лишь поклясться в том, что никогда не примешь сторону Пекла. И всё. Даже просить дать обет уничтожать тварей при каждой удобной возможности не буду. Такая цена вопроса ведь не кажется слишком обременительной, а?
Малк растерянно потёр лоб. Действительно, звучало как-то слишком просто. Он ведь вроде и так компромиссы с тварями не приемлет, и подобная клятва фактически станет обещанием вести себя в точности так, как он вёл себя ранее. И где подвох? О Четвёртом Святом ведь не зря слава идёт как об олицетворении хитрости и коварства, подвох обязан быть! Однако как Малк ни крутил в голове предложенную формулировку, как ни старался, никакого двойного дна найти не мог. Всё вроде бы было в порядке.
– И всё? – переспросил он.
– Всё. Разве что бросишь пару драхм в копилку для пожертвований, – кивнул милес Драго. – От муниципалитета денег на ремонт храма не дождёшься, хоть так соберу…
Малк задумчиво подошёл к висящей на стене жестяной банке с прорезью и уронил в неё две золотые монеты. После чего вернулся на прежнее место.
– Так с чего начнём? – сказал он, наконец, решительно тряхнув головой.
Как ни крути, а гадать и выискивать чужие хитрости можно до бесконечности. Проблемы сами от этого не решатся, а значит, надо просто в какой-то момент сказать стоп и сделать шаг вперёд. Так почему это не сделать прямо сейчас?
Жрец удовлетворённо фыркнул.
– С клятвы, разумеется. Подойди вон туда к той нише, встань на одно колено перед статуей с раскрытой книгой и мысленно обратись к моему господину. Когда увидишь слова – просто читай их вслух.
Малк благодарно кивнул и незамедлительно прошёл в указанную часть храма, попутно оказавшуюся ещё и самой слабо освещённой. Единственная пара светильников еле тлела, из-за чего чёрный провал ниши казался потусторонним порталом, а та самая статуя выглядела словно бы утонувшей в темноте. В общем идеальное место для таящегося в тенях покровителя всего мистического!
Однако как ни странно, стоило приблизиться, и фигура воплощённого в камне Святого раскрылась перед Малком во всей красе. Всё тот же традиционный чёрный плащ с глубоким капюшоном и длинными рукавами, скрывающими лицо и кисти рук. Висящая на цепи у пояса книга в тяжёлом металлическом окладе с массивной кованной застёжкой. Непонятного рода знаки, покрывающие всю одежду одного из Девяти и практически невидимые издалека… Всё было как всегда, как и требовал канон, и в тоже время что-то отличалось. Что-то неуловимое, но вместе с тем весьма и весьма ощутимое.