Малыш 44
Шрифт:
Лев готов был стерпеть унижение и потерю лица, насмешки и презрительное отношение, и все ради того, чтобы получить свидетельские показания женщины. Хотя Федор оставался сотрудником МГБ, Лев сделал ставку на то, что верность памяти сына возьмет верх. Какую бы ненависть ни испытывал ко Льву Федор, но его стремление добиться справедливости должно было подвигнуть его заключить союз со Львом. Или нет? Особенно учитывая тот факт, что четыре месяца назад Лев правильно оценил ситуацию. Несанкционированное расследование смерти сына подвергло бы опасности всю семью. Скорее всего,
Дверь квартиры № 18 на четвертом этаже открыла пожилая женщина — та самая, что когда-то осмелилась возражать ему и прямо назвала убийство убийством.
— Меня зовут Лев, а это моя жена, Раиса.
Старуха уставилась на Льва. Она узнала его, и в глазах у нее вспыхнула ненависть. Она перевела взгляд на Раису.
— Что вам нужно?
Раиса негромко ответила:
— Нас привело сюда убийство Аркадия.
Последовало долгое молчание. Старуха внимательно вглядывалась в их лица, прежде чем наконец ответить:
— Вы ошиблись адресом. Не было никакого убийства.
Когда она стала закрывать дверь, Лев просунул в щель ногу.
— Вы были правы.
Лев ожидал вспышки ярости. Но вместо этого старуха расплакалась.
Федор, его жена и пожилая женщина, мать Федора, стояли рядом, образуя гражданскую тройку— общественный трибунал, — и смотрели, как Лев снял пальто и бросил его на стул. Затем он стянул джемпер и начал расстегивать рубашку. Под нею, примотанные к телу, находились материалы об убийствах: фотографии, протоколы осмотров, показания свидетелей, карты с географической привязкой мест преступления — самые важные улики, которые им удалось собрать.
— Мне пришлось принять некоторые меры предосторожности, чтобы привезти с собой эти материалы. Здесь подробности более чем сорока убийств детей — мальчиков и девочек, погибших в западной части страны. Все они убиты практически одним и тем же способом, так, как был убит и твой сын, в чем я теперь не сомневаюсь.
Лев оторвал от груди бумаги: те, что касались кожи, были влажными от пота. Федор стал бегло просматривать их. Его жена и мать одновременно подались вперед. Вскоре все трое читали документы, по очереди передавая их друг другу. Первой заговорила жена Федора:
— А если вы поймаете его, что с ним сделаете?
Как ни удивительно, но Льву впервые задали подобный вопрос. До сих пор они думали лишь о том, возможно ли в принципе поймать насильника.
— Я убью его.
Как только Лев объяснил, в чем заключается предпринятое им частное расследование, Федор не стал тратить времени на упреки или оскорбления. Очевидно, ему даже не пришло в голову отказать им в помощи, усомниться в их искренности или тревожиться о возможных последствиях. Равным образом эти же мысли не беспокоили и жену, и мать Федора, или же они сумели отогнать их прочь. Сам Федор согласился немедленно отвести их к Галине.
Кратчайший
Подойдя к дому, в котором жила Галина, Федор заявил, что Льву лучше подождать их снаружи. Однажды он уже напугал ее до полусмерти, так что не стоило рисковать еще раз. Лев согласился, и к свидетельнице отправились только Раиса и Федор.
Раиса поднялась вслед за Федором по ступенькам, подошла к квартире и постучала. Она слышала, как изнутри доносится шум: там играли дети. Как удачно. Разумеется, она не считала, что женщина обязательно должна быть матерью, чтобы оценить всю тяжесть совершенных преступлений, но тот факт, что дети самой Галины оказались в опасности, может существенно облегчить задачу.
Дверь им открыла сухопарая и изможденная женщина лет тридцати с небольшим. Она куталась в теплую шаль, словно на улице стояла суровая зима, и выглядела больной и усталой. Она нервно окинула Раису и Федора быстрым взглядом, подмечая малейшие оттенки выражений на их лицах. Оперативник сразу узнал ее.
— Галина, вы меня помните? Я Федор, отец Аркадия, маленького мальчика, который был убит. Это — моя хорошая знакомая, Раиса. Она живет в городе Вольске, это на Урале. Галина, мы пришли к вам потому, что мужчина, который убил моего сына, продолжает убивать и других детей, в других городах. Поэтому Раиса приехала в Москву, чтобы работать вместе с нами. Нам нужна ваша помощь.
Голос Галины прозвучал едва слышным шепотом:
— Чем же я могу помочь? Я ничего не знаю.
Ожидая подобного ответа, Раиса заранее подготовилась к нему.
— Федор пришел сюда не как офицер МГБ. Мы — родители, отцы и матери, просто неравнодушные граждане — решили объединиться, чтобы положить конец этим преступлениям. Ваше имя не будет упоминаться в каких-либо официальных бумагах; мы вообще не ведем документации. Вы больше никогда не увидите нас. Все, что нам нужно знать, — это как он выглядел. Сколько ему лет? Какого он роста? Какого цвета у него волосы? Какая у него одежда, дорогая или дешевая?
— Но мужчина, которого я видела, был один. Ребенка с ним не было. Я уже говорила вам об этом.
В разговор вмешался Федор:
— Пожалуйста, Галина, позвольте нам войти. Это не займет много времени. Давайте не будем разговаривать на пороге.
Женщина отрицательно покачала головой.
— Я ничем не могу помочь вам. Я ничего не знаю.
Федор начал нервничать. Раиса коснулась его руки, приказывая ему замолчать и успокоиться. Они должны сохранять спокойствие, потому что угрозы здесь бесполезны. Главное — терпение и еще раз терпение.