Малышкина и Карлос. Магические врата
Шрифт:
Нина легла спать в расчете на то, что утро вечера мудренее, но стоило погрузиться в дрему, как неведомая сила подбросила ее на постели. Она села и сильно сжала пальцами виски. Что же она натворила? Ситуация вышла из-под контроля! Кто мог ожидать такого оборота событий? И что теперь делать?
Остаток ночи Ниночка провела без сна. В конце концов встала, заварила себе крепкий кофе и несколько часов простояла возле кухонного окна, пока не стало совсем светло.
Баба Ванда решительным взмахом руки оборвала аплодисменты и заглянула в черный проем двери. А Грызлов прыгнул в него и пропал в темноте.
Они оказались в очень большой палате неправильной ромбовидной формы. Это и был знаменитый тайный кабинет Брюса. Посередине сводчатого помещения стоял огромный стол со столешницей зеленоватого мрамора, заставленный старинными приборами непонятного назначения. На изъеденной кислотой поверхности стояли колбы, реторты, перегонные кубы и разнокалиберные банки-склянки. Некоторые из них были пустыми, а в других на дне виднелись цветные следы высохших жидкостей и препаратов. В углу располагалось удобное на вид покойное кожаное кресло, немного дальше письменный стол, у стены стояли секретер и странного вида софа, одна сторона которой выглядела как застывшая морская волна. Количество книг в многочисленных книжных шкафах, застывших вдоль стен, поражало воображение.
Баба Ванда подумала, что, пожалуй, здесь будет очень трудно отыскать главную книгу Брюса, если, конечно, он догадался спрятать ее в своей библиотеке, а не где-нибудь в другом месте.
Грызлов сосредоточенно и с шумом обнюхивал мебель, разыскивая вожделенный перстень. Домовой ни на кого не обращал внимания. Юля жалась к профессору и старалась от него не отходить.
Алиса направилась поближе к стеллажам, полностью закрывавшим все стены. На полках теснились банки толстого стекла, а в них были заспиртованы всевозможные уродцы и диковины. Сначала Алиса подумала, что ей кажется, но, присмотревшись, она увидела, что обитатели банок живы и смотрят на нее. Помаргивая, они следили за ее передвижениями. Пораженная Алиса помахала уродцам рукой, они тут же принялись активно махать в ответ. Так вот почему были слышны странные звуки! Жидкость булькала, когда узники пытались что-то сказать, и банки быстро наполнялись пузырьками.
– Смотрите! – закричала Алиса. – Они шевелятся, они живые!
К стеллажам подошел профессор, долго разглядывал экспонаты, потом с довольным видом кивнул.
– Спиритус универсале, – уверенно сказал он, – интереснейшая штука… А вы что скажете, Ванда?
– Да, это живая вода, – подтвердила ворожея, – посмотрите, вон в углу целая бутыль стоит, и ярлычок имеется… – А рядом на бутыли видите надпись «каменная вода»? Это значит «мертвая».
Внимание Швыра привлек совсем другой экспонат. Он положил скарабея на один из шкафов и направился в угол палаты. На невысоком постаменте стоял похожий на Железного Дровосека средневековый робот! На нем была металлическая юбка, голову покрывал металлический платок, а в клешнястых руках был зажат пустой поднос.
– Ого! – Профессор похлопал робота по плечу. – Это же знаменитая Железная Баба! Она прислуживала Брюсу за столом, он держал ее в своем поместье, хотя домочадцы дрожали от страха.
– А я думала, это легенда, – сказала Ванда.
Профессор был похож на ребенка, который попал в кладовую с вареньем. Он ощупывал железную куклу, а сам рассказывал о том, что слышал и читал по этому поводу. Оказывается, изучив живые организмы, Брюс научился создавать механические существа из подручных средств. Его современники рассказывали, что своими глазами видели железную бабу, которая умела ходить и говорить, но не имела души. Эта механическая горничная прислуживала Брюсу в лаборатории на Сухаревке, иногда граф отвозил ее в свое подмосковное поместье Глинки, где даже выпускал ее побродить по парку. Несколько раз она до смерти пугала крестьян, которые называли ее между собой «Яшкиной бабой». А после смерти Брюса среди его бумаг был найден искусно выполненный чертеж этого магического робота…
Алиса застыла перед коллекцией холодного оружия. И чего только здесь не было! Турецкие ятаганы и самурайские мечи, масайские кинжалы, мачете, томагавки, сабли и шпаги, изукрашенные потемневшими серебряными узорами. Небрежно прислоненная к стене, стояла трость из красного дерева с массивным набалдашником полированного серебра. Алиса взяла ее в руку. Трость оказалась очень тяжелой, но, что самое удивительное, была теплой, почти горячей на ощупь. Разглядывая трость, Алиса вспомнила, где ее видела. Подозвав Юлю, показала свою находку. И подруга сразу вспомнила:
– Ой, это же трость с портрета, который у профессора дома висит! Вот и углубление есть в набалдашнике. Вилен Стальевич, посмотрите, что мы нашли!
Серебряков благоговейно взял трость, и лицо его расплылось в довольной улыбке.
– Она, голубушка! Кажется, это кипарис. А набалдашник из платины, а вовсе не из серебра, как я думал. Вот уж не предполагал, что такой знаменитый артефакт сохранился.
Неожиданно раздалась громкая барабанная дробь. Все обернулись на звук. Швыр сидел на полу по-турецки, зажав между ног обтянутый кожей и покрытый черно-красной росписью бочонок, и самозабвенно лупил по нему ладонями.
– Вот это звучание! – восхитился Швыр, отбивая какой-то негритянский ритм. – Ничего похожего никогда не слышал. Можно, я эту штуку себе возьму?
– Потом, пусть все остается на своих местах. Давайте ничего не будем трогать, пока не изучим обстановку, – сказал Серебряков, и добавил: – Во избежание непредвиденных последствий.
– Ищите перстень! – обиженно проворчал Грызлов. – Похоже, уже никто не помнит, зачем мы сюда пришли!
Отчаявшийся домовой в который раз обежал по периметру кабинет Брюса.
– Я чую, что он здесь, этот перстень. Куда же он запропастился? – сказал он тихонько и присел в уголке.
– Мы найдем его, Разлай Макдональдович, обязательно найдем! – постаралась утешить Юля. – Надо осмотреть все по очереди.
– Давайте разобьем кабинет на участки и поищем, – предложила Алиса.
Профессор распределил участки: Алисе достались полки с заспиртованными уродцами. Переходя от банки к банке, она заметила на крошечной ручке одного из них кольцо с гладким черным камнем.
– Вот он, перстень Гиппократа! – радостно закричала Алиса.
Домовой метнулся к полке, подпрыгнул и ловко смахнул лапой банку на пол. Брызнули во все стороны осколки, в кабинете остро запахло спиртом. В луже, образовавшейся на полу, с шумом отряхивался бледный, с огромными глазами крылатый уродец, то ли человечек, то ли маленький птеродактиль. А скорее и то и другое вместе взятое. Грызлов с рычанием вцепился зубами в перстень и с усилием стащил его с тонкой ручки чахлого создания. Издав победный клич, домовой кинулся вон, унося свое сокровище в темноту подземелья.