Малый народ и революция (Сборник статей об истоках французской революции)
Шрифт:
257
ящики картотеки: «исполнительная ведомость» готова — и, следовательно, задача власти ясна: надо закончить сводки, заполнить пропуски.
Этот барометр социального соответствия — инструмент самый механический и пассивный: нельзя вообразить себе менее сопоставимого с привычными атрибутами власти — авторитетом вождя, компетентностью администратора. И в то же время именно этот колесный механизм и есть господин машины, центр и местоположение Неделимого. Больше того, именно к методам этого бюро надо обратиться, если хочешь понять смысл новых органов власти: и каждый из них революционен, лишь пока подражает, в своей сфере, Исполнительному бюро, и сопротивляется естественному уклону, который ведет
Именно ему в действительности вменяется в обязанность пускать в ход собственно силу нового режима, социализированного государства. Эта сила не в привлекательности доктрины, но в давлении факта: подчинение остальных. Признают «аргумент совершившегося факта», общественный аргумент по преимуществу, который ссылается на общественное мнение как таковое, не заботясь ни о доктринах, ни об интересах, которые могут его основать. Он обращается не к уму и не к сердцу, но только к пассивным силам, начиная со стадного чувства и кончая страхом. Ему подвластны те, кто подчиняется, потому что все подчиняются, или потому что верят этому; и эту инертную массу он направляет и концентрирует, чтобы подавлять ею отдельных упрямцев.
Эта система выгодна для руководителей, которых она наделяет правами, талантами, даже популярностью. Она непобедима для управляемых, при
258
двух условиях: если они «освобождены», в отрицательном и демократическом смысле слова, то есть совершенно разъединены, изолированы друг от друга, и с тех пор беззащитны перед аргументом совершившегося факта. Затем, эта расчлененная масса должна быть однородной, равномерно распределенной по единообразным ящикам картотеки, чтобы политическая арифметика надзора имела дело с величинами одного порядка. Известно, что эти два условия, необходимые для работы обществ мысли, были осуществлены в стране первой революцией, революцией свободы: тогда освободилось место и для второй — революции порядка, и машина, которую мы описали, смогла прийти в действие. Функция ее главного колеса на самом деле состоит в том, чтобы в любой момент, на любой вопрос, против любого инакомыслия выставлять аргумент совершившегося факта. Сводки и таблицы и не имеют другой цели. Вот секрет системы — единственной, способной обеспечить союз, не разрушая свободы.
И именно социалистические законы дали ей новую силу и прибавили к аргументу соответствия, уже имевшему такую власть над отдельными людьми, еще более прямое принуждение. У них есть одна особенность: любое их нарушение не только полезно виновным, но очевидно вменяется в вину невинным. Если максимум плохо выполняется в одном округе, если там продают дороже, чем установлено, туда стекаются продукты из соседних округов, более послушных, где вследствие этого тоже возникает голод. Так же обстоит дело и со всеобщей реквизицией: все, чего не потянет один, падает на плечи другого; с учетом: сколько один, припрятавший, сохранит, столько возьмут у другого, который ничего
259
не скроет; с распределением: все, что один расходует сверх своего пайка, урезается от пайка другого, и т. д. Все законы об обобществлении дают повод к таким же замечаниям: физически связывая граждан между собой, духовно они их разъединяют. Это принцип республиканского братства: дело в ситуации, а не в нравах и принципах. Сила вещей делает каждого гражданина настоящим врагом и соглядатаем своего соседа. За десять месяцев Террора вся Франция, все ее округа, общины и люди представляли собой зрелище этой войны между каторжниками, скованными одной цепью, — войны, которая, впрочем, как мы увидим, была в такой же мере условием, как и результатом обобществленного строя: у всеобщей ненависти есть свое равновесие, как у любви — своя гармония.
Неожиданным следствием этого порядка вещей стало то, что правительство было избавлено от необходимости прибегать к вооруженному принуждению, — даже тогда, когда это больше всего казалось нужным и когда Террор усилился; революционная армия, необходимая в ноябре, чтобы отнимать у крестьян зерно, стала ненужной в марте и была расформирована. Ибо каждый округ, даже каждая община, обезумевшие от голода, организовали за свой счет набеги на соседей, необходимые для исполнения продовольственных законов: правительству ничего не остается, как разрешить и пустить это на самотек. Отныне для него достаточным средством против восстания одних будет нищета других. По тому же принципу, начиная с марта месяца, Комитет общественного спасения поручает учет зерна в одном округе комиссарам из другого; по тому же принципу он командирует в какой-либо департамент только представителей другого, и т. д. Здесь — целая
260
система управления, основанная на алчности, слежке, ненависти, примеров действия которой можно привести сколько угодно, и которую можно, подводя итог, назвать «чужеродным правлением».
Теперь видно, какие возможности и какое значение дает новый порядок надзору за исполнением. Если виновник больше не считается с велениями своей совести — со своей верой, лояльностью, Богом и королем, — ему есть отчего опасаться свидетелей своего поведения, и он не может больше полагаться на свою изолированность, на безразличие других, поскольку он причиняет им непосредственный, очевидный ущерб. Таким образом, власть заранее заручается эффективным и постоянным присутствием коллектива, и надзор и поддержка против «непатриотичности» ему обеспечены; и ей достаточно проконстатировать и заявить, чтобы натравить на эгоизм каждого эгоизм всех. Именно это — сдерживание страсти страхом — при социальной демократии называется добродетелью: нельзя сказать, что это зло, так как преступления не было. Но это нечто худшее.
Такова, в сущности, функция Бюро надзора за исполнением, функция беспрецедентная и свойственная именно этому режиму. Повторю еще раз: это бюро не управляет, не руководит: это самое ничтожное — но в то же время самое главное колесо машины, социальный орган по преимуществу, центр и душа Неделимого: его действие утверждается вместе с действием самого режима. Вначале «домашнее», «внутреннее», ограниченное внутренним надзором за министерствами, оно становится национальным и универсальным весной 1794 г., когда министерства исчезают и обобществление распространяется на все
261
области, охватывает мельчайшие округа. В последнем томе нашей работы мы представим этапы развития этого органа, в которых и заключается сама история Террора. Предыдущих указаний достаточно, чтобы объяснить предмет и рамки нашего сборника — так же, как и происхождение и ценность наших источников.
262
Указатель имен
Алье (Аллие, Аллье) Рауль(Raoul Allier, 1862–1939), французский социолог 168
Амелоде Шайу, Антуан-Жак (Antoine-Jacques Amelot de Chaillou), интендант Бургундии, позднее интендант финансов 46, 62–64, 74, 87, 88
Анна Бретонская (1477–1514), герцогиня Бретани и королева Франции. Выйдя замуж за короля Франции Карла VIII, а затем за Людовика XII, предопределила присоединение ранее независимой Бретани к Франции. Договор герцогини Анны — брачный контракт, согласно которому она была обязана в случае смерти своего мужа, короля Карла VIII, выйти замуж за наследника французского престола. Кошен, видимо, упоминает здесь и герцогиню, и контракт метонимически, разумея под ними просто дворянство Бретани 222