Мама напрокат, или Семья в подарок
Шрифт:
До этого дня я никогда не шла наперекор воле родителя, каждый раз находя оправдание любым его бредовым идеям и поступкам. Всегда старалась поддерживать в трудную минуту, считая это своим дочерним долгом, особенно после смерти мамы, но сегодняшнее его поведение перешло все границы дозволенного. Получив приглашение на завтрак, я и подумать не могла, что он закончится подобным образом.
Мой отказ привёл отца в бешенство! Он тут же позвонил нотариусу с указанием подготовить новое завещание, в котором я уже не значилась его наследницей. Следующим звонком были
Чего я только не наслушалась от отца сегодня в свой адрес, вплоть до того, что и не дочь ему вовсе, поэтому, когда мне указали на дверь, уходила с чистой совестью и высоко поднятой головой, твёрдо решив больше туда не возвращаться. Давно надо было начать жить своей жизнью, а не потакать прихотям отца, вот и повод появился, да ещё какой!
Задумавшись, я не заметила, как первые капли, срываясь с небес, застучали по мостовой, и опомнилась лишь тогда, когда особо крупная из них щёлкнула меня по носу, приводя в чувство. Подняв взгляд, тут же наткнулась на непроглядную стену дождя, неумолимо приближавшуюся ко мне.
Подобное явление я видела впервые в жизни, и это завораживало, но вот ощутить на себе всю его «прелесть» совершенно не хотелось, поэтому спешно пришлось обернуться в сторону ряда магазинов в поисках места, где можно переждать непогоду. Увидев маленькое кафе, так вовремя оказавшееся поблизости, свернула к нему.
Стена дождя приближалась с каждой секундой, и мне не оставалось ничего другого, кроме как ускорить шаг, чтобы не оказаться мокрой с головы до ног, а последние метры так и вовсе пришлось преодолеть бегом. И не зря! Поскольку стоило мне оказаться под полупрозрачным козырьком с кованым витым каркасом, как стихия обрушилась в полную силу, будто только и ждала этого момента.
Резкие порывы ветра швыряли мне под ноги крупные капли, попадавшие на туфли, поэтому я решительно толкнула стеклянную дверь и под дружный перезвон колокольчиков, вошла в уютное кафе.
Подойдя к барной стойке, по обе стороны которой в творческом беспорядке стояли конфетницы вперемешку с фигурками героев из мультфильмов, только сейчас поняла, что кафе оказалось детским.
– Чашечку кофе, пожалуйста, и какое-нибудь ваше фирменное пирожное, – присаживаясь на высокий стул, сделала заказ миниатюрной девушке расставлявшей на витрине фруктовые десерты, с бейджиком «Марина» на груди,
– Ой, извините, мы закрыты, – встрепенулась она, словно только что меня заметила, хотя, судя по виду, так оно и было.
– Я не видела табличку с соответствующей надписью на двери, – упрямо покачала головой, совершенно не желая в такую погоду оказаться за дверью.
– Да, моё упущение. Прошу прощения! Я здесь новенькая, поэтому ещё теряюсь, – разволновалась она, краснея. – Понимаю ваше возмущение, но на сегодня наш банкетный зал арендован, а заказчик строго-настрого запретил впускать посторонних.
Обернувшись, я окинула взглядом банкетный зал, находившийся за аркой, буквально заваленный воздушными шарами, с одним единственным занятым столиком, где расположились мужчина и маленькая девочка.
– А я тихонечко посижу здесь, они меня и не заметят, – вновь обратилась я к девушке и для большей убедительности, добавила: – Мариночка, вы же не выставите меня в такой дождь на улицу? Позвольте остаться, барная стойка ведь не арендована. Так?
Девушка неуверенно кивнула.
– Вот и замечательно, – ободряюще улыбнулась ей, – а за это я оставлю вам весьма щедрые чаевые.
Не знаю, что именно подействовало на девушку – ливень, бивший в окно, или обещание щедрых чаевых, но мне всё же позволили остаться.
Не спеша потягивая ароматный напиток, я вновь взглянула на дальний столик у окна, притягивавший моё внимание, где молча сидел мужчина, одетый в строгий костюм и белую рубашку, закрыв лицо руками, и маленькая девочка примерно лет пяти, разнаряженная как куколка. Золотистые завитки волос обрамляли бледное осунувшееся лицо, с бескровными губами, на котором отражалась такая печаль, что сердце защемило от сочувствия к ней.
Похоже, здесь у них планировался какой-то праздник, судя по количеству шаров и игрушек, а так же торту на столе, лимонаду и прочим не особо полезным вкусностям, которые в виде исключения, позволяют родители своим детям в такие дни. Но, судя по гнетущей тишине за их столом и выражению лица малышки, что-то явно пошло не так. И, как ни странно, меня это беспокоило, хотя я видела девочку впервые в жизни.
За размышлениями не заметила, как опустела чашка, поэтому, не раздумывая, тут же заказала другую. Из-за непонятного волнения меня то и дело пробирала лёгкая дрожь, и приятного в этом было мало. Усердно пытаясь справиться с ней при помощи обжигающего напитка, я грела заледенелые пальцы о чашку, неосознанно бросая взгляды на девочку.
Сердце сжималось от жалости, когда я смотрела на худенькую фигурку в розовом платьице, сидевшую с опущенными плечами перед заваленным сладостями столом, к которым, похоже, она так и не прикоснулась. Захотелось обнять малышку, прижать к груди крепко-крепко, но вместо этого я отвернулась к окну, понимая, что подобное позволить себе не могла.
«Да, Линка, кажется, гормоны устроили тебе бунт, – пробормотала под нос, обращаясь сама к себе, при этом горько усмехнувшись, – и сейчас ты в полной мере ощущаешь все прелести отсутствия личной жизни, из-за чего, похоже, и пробудился материнский инстинкт к чужому ребёнку. Дожилась!»
Тряхнув головой, отгоняя навязчивые мысли о девочке, я сосредоточилась на проблемах, так внезапно свалившихся на мою голову. Работы я лишилась, но на первое время у меня были кое-какие средства, которые планировала потратить на ремонт в бабушкиной квартире, поэтому и сняла довольно крупную сумму буквально на днях.
Хорошо, что эта светлая мысль так вовремя посетила мою голову, иначе пришлось бы очень постараться, чтобы хоть как-то протянуть до того времени, пока найду новую работу. Вот только вряд ли мне теперь удастся нормально устроиться в этом городе.