Мама, не горюй! (криминальная комедия, сценарий)

Мурзенко Константин

АРТУР

Жесток ты к своим друзьям, однако..

(Возвращаются Зубек с Мариной.)

МАЙОР

Друзьям? Ты повтори что сказал — заплющу сейчас иуду, вместо него пойдешь, грохну на месте, не морячком, так танкистом станешь... Друзьями... Вот мой друг — указывает на Зубека... Это надо так сказать — жесток... Да это он к нам был жесток.. Он тут весь вечер так хуел — по полной нам выдал — как мы не пригондошили еще гниду — не могу понять... Сидел тут нудел, нудел, нудел, потом нажрался, в говно причем, с первой же рюмки...

МАРИНА (Улыбаясь)

Так у вас тут

такие рюмки...

ЗУБЕК

Нормальные у нас рюмки, дамочка... Всем нравятся...

МАЙОР

Нажрался — так сразу в бутылку полез, истерику начал, предъявы такие давал — Сталин таких не давал.. Мы его едва сложили там — чтобы отдыхать не мешал — так он говно начал по телефону бормотать что-то — стук у них в крови, у этого говна прокурорского... Ну ладно, ты звонил, ты понимаешь все.. но так ведь мой начальник позвонил — он ему понес: тут, говорит, братание с уголовниками, тут, говорит, беспредел, тут, говорит, коррупция, алкоголизм, короче пиздел-пиздел, а Петрович-тот у меня — врубается во все, человек реальный, да вроде знаешь его — позови, говорит, мне Лёху... Так этот ему, говно — говорит — он, типа, подойти не может, он там в беспределе... Петрович, понял все — ты, говори, паскуда, сам в беспределе — это тебе до майора не дойти, а не ему до аппарата, давай, говорит — или ползи, сука, или, говорит, я сейчас лично приеду, посмотрю кто там в коррупцию залетел, и у людей спрошу — у реальных! Так живо приполз — лизоблюд, блядь... Но и это еще ладно, так ведь потом Турист еще прорезался.. Тут мы услышали, слава Аллаху, не ему хуйни нести...

АРТУР (оживляется)

А с Туристом кто беседу держал?

ЗУБЕК

Да не Турист это был, прикинь... Выпасок какой-то бренчал...

АРТУР

Ну, и что ты ему втер?

ЗУБЕК

Что хуеть не надо, я ему втер.. Веско так, по мужски..

АРТУР

Нет, а реально, в конкретности?

ЗУБЕК

Ну и в конкретности — он меня спрашивает — хуй ли вы не упакованы. Я ему — мы упакованы, упаковки у нас — пиздец, аж блестят, блядь, как подарки новогодние стоим, под елочкой.. Он мне — это говорит... без петрушки давай — хуй ли вы не садитесь? Я ему — мы говорю сидим уже.. Реально, говорю, сидим, приезжай, брателло, с нами посидишь, двести накатим тебе, успокоишься...

МАЙОР

Ладно, хватит пиздеть тут всякое.. Давайте как раз — на посошок накатим все вместе, и ехать пора.. (к Марине) Выпьете с нами?

МАРИНА

Только не двести...

ЗУБЕК

Жоржик! Полундра, аврал — давай вылазь.. Иди двести прими, подругу отправляй и будем Гитлера будить.. В тюрьму пора грузиться — сидеть будем там.

БАР АЭРОПОРТА.

(Ринат и его спутники в баре.)

МУЖЧИНА

... там контора, козлиная, блядь.. Межбанковский фонд... решили что они крутые... как путь к счастью.. Мы их пробиваем третий месяц — они нам динамо вертят, как будто большие.. На завтра там большой решили сделать толчок — наехать, уже не по детски их проплющить, чтобы протрясло хорошо... Если не пристроят краник — их ломануть тогда — но это сам понимаешь — не сейчас базар.. А будет краник — будет

твой — мне не жалко, я насосался уже — не удержать, мне рядом крепкие нужны, чтобы свои стояли еще.. Я там ехать к ним уже собрался, натащил кабанов — оттуда, отсюда — таких, каких на Москве отродясь не видали — а над ними поставить некого — а тут ты... Так что все.. будешь стоять реально — вся Москва у тебя нюхать будет.. А кто не будет нюхать — те брать будут... За обе щеки, брателло...

(Входят Ксения и Игорь. Мизансцена такова, что Ринат и Ксения сидят лицом к лицу, а их спутники — не видят противоположенной пары. Более того, какое-то время — пока делается заказ — Ксения не видит и Рината.)

ИГОРЬ

А ты все злишься на меня? Ну, подумай сама, ну что я мог тогда сделать? Разогнали нас всех, но у вас же у всех хоть что-то было, хоть какие-то варианты, а меня же просто съели, что мне делать было...

КСЕНИЯ

Да я забыла это все уже...

ИГОРЬ

А забыла, так что же ты куксишься? Знаешь...

(Здесь он рассказывает какую-то длинную смешную историю, Ксения сидит все более и более насупленно — глаза в глаза с Ринатом, взгляды у обоих — одинаково ненавидящие, в самом конце истории — Мужчина хлопает Рината по плечу и они встают уходить. История Игоря обретает свое смешное разрешение. Ксения едва не плачет, но вдруг начинает нервно, почти истерически хохотать. Ринат выходит вместе с Мужчиной.)

КВАРТИРА ЗУБЕКА.

МАЙОР

Ну все, вроде по коням... Давайте, мужчину поднимаем и паковаться...

ЖОРЖИК

Слушай, сейчас такое заведется... Может, так его отгрузим — нас же тут накроют всех, как он вставать будет...

ЗУБЕК

Да, молодой, ты бы не хуел лучше... Гитлер как Гитлер

ЖОРЖИК

Да, Гитлер... Ох лютый он — что понты то кидаешь... Вспомни — папу унесло как-то, Гитлер тут охуевал — как колотило то нас...

МАЙОР

(подходит к Гитлеру)

Гитлер, Гитлер! Хэнде хох, капитулирен, Гитлер, Пподъем!

ЗУБЕК

Ага, блядь, капитулирен... Он себе какой-то мудянки загнал — кубов двадцать пять с утра, а ты его потрепал — и он вскочил сразу, заправился, противогаз нацепил... Дочку свою так буди...

(На последних словах Майор трясет Гитлера сильнее. Тот ворочается, кряхтит, бормочет)

ГИТЛЕР

Дочку... Была бы у меня дочка... Я бы не куковал тут...

ЗУБЕК

Да не у тебя, мудила... Вставай давай, кончилась воля...

ГИТЛЕР

Постойте, дайте досмотреть... Немножко совсем... Пытается укрыться, спрятаться.

МАЙОР

Все, хватит девочку мне ломать, давай поднимайся — на зоне досмотришь, время будет...

ГИТЛЕР

Да ну не душите же вы, суки! Немного же осталось, блядь, ну теперь все, обломили, подрезали опять крылья орлику.. (садится, продирает мутные глазки) Фашисты, блядь, насекомые, блядь... Вам всем вместе — такого сна в жизни не будет... А мне он уже какой раз приходит — и никак до конца не досмотреть — перед самым хвостиком будит всякая...