Мама, папа, я и Перестройка
Шрифт:
Андрей Голосов
А помнишь, Ельцина из снега лепили? А медведь твой Изаура с рваной пастью? Помнишь, ты его кормила?
Ирина Полякова
Я-то помню, а ты из каких закоулков памяти вдруг это вытащил? :)
Андрей Голосов
Да так как-то, выплыло. Ты
Ирина Полякова
Хихи :) Я старалась :)
Андрей Голосов
Кстати, помнишь загадку? Что больше: сто двадцать минут или шестьсот секунд?
Ирина Полякова
Пятьсот дней
Я в голос рассмеялся. Есть что-то ужасно приятное в том, чтобы вспоминать совместно приобретенный исторический опыт с человеком своего поколения. А Ирка, хоть и нервная, зато остроумная и какая-то всё же своя... Эх, была не была!
Андрей Голосов
Может, встретимся как-нибудь?
Ответа не последовало. То ли Ирку что-то отвлекло от телефона, то ли она просто не считает нужным отвечать на такие глупые предложения после всего, что у нас с ней случилось...
Ну ладно. В конце концов, у меня есть более актуальные задачи. Надо всё-таки выяснить, что там с похоронами деда, с годовщиной родителей – и вообще, что творится на свете. Может, Юлька меня разыграла? Она всё ещё не в сети. Всё-таки сорок три года совместной жизни моих родителей – это как-то очень странно... Позвоню-ка лучше маме, всё узнаю...
Я набрал.
– Алло!
– Алло. Привет, мам!
– Ну, привет. Что скажешь?
– Да так, – промямлил я. – Ничего важного... А вот как ты, например, считаешь, какой торт лучше: «три шоколада» или «красный бархат»?
– Ой, не надо, пожалуйста, тратиться! Торты ещё какие-то придумал...
– А что такого?
– Ну так дата же не круглая! А у тебя сейчас даже нормальной работы нет. Ну какие ещё торты?!
Дата не круглая... Юлька, выходит, со мной не шутила...
– У меня нормальная работа, – сказал я.
– Да прям «нормальная»! Рисуешь там какие-то рисунки за копейки раз в неделю. Сегодня заплатили, завтра нет. Все нормальные люди на пятидневке, один ты баклуши бьёшь. Устроился бы уже в нормальную фирму.
– Типа МММ? – Не удержался я и глупо захихикал.
– МММ, МММ! Умные вы все такие, я посмотрю! Сколько можно вспоминать одно и то же?! Между прочим, в восемьдесят девятом году это было ещё нормальное предприятие, которые торговало компьютерами и оргтехникой! И ты должен быть благодарен отцу за то, что ему хватило смелости уволиться с военного завода и пойти туда! Иначе нам вообще не выжить было бы!
– Я благодарен.
– Вот то-то же. А как стало ясно, что это становится пирамидой, так отец сразу оттуда и уволился, своё дело открыл... Ты вот даже понятия не имеешь, какой это был полезный опыт, это МММ! Мы хоть знали, что это такое, и деньги туда не вложили. Да знакомых всех отговорили! А иначе погорели бы, как тысячи!
– Да полезный опыт, я не спорю. Всё меняется, люди меняются, это нормально. Тебе, например, вот так нравился Ельцин...
– Никогда мне не нравился Ельцин! Не выдумывай ерунды! Я сразу понимала, что эта проклятая перестройка приведёт к величайшей геополитической катастрофе! Меченый начал её по заказу американцев, давно известно! Я-то сразу это чувствовала, только сказать не решилась! А ты тоже: «Ельцин нравился»! Вот глупость-то! Это ж надо такое сморозить!
– Ну ладно, не нравился.
– Да кому когда он нравился вообще?! Алкаш проклятый! Худшее время в моей жизни! Что Ельцин этот, что Горбачёв, одна кодла, предатели чёртовы!
– Ладно-ладно. Не спорю. Понятно... Время тогда, конечно, и правда непростое было. Как раз вспоминал. Знаешь, дед мне всю ночь нынче снился...
– Мне он тоже часто снится, – вздохнула мама. – И бабушка твоя тоже. Так рано ушли... Жить да жить им обоим ещё! Никогда себе не прощу, что мы помогли тогда деду купить эту проклятую машину, на которой он разбился... Ему ведь тогда пятисот рублей всего не хватало, так мы добавили. Надо было сказать, нету денег. Тогда бы ему пришлось отказаться от приглашения...
– Ну... зато он исполнил мечту своей жизни, – промямлил я, поражённый этой новостью.
– Какую ещё мечту?! Ты вообще, что ль, не думаешь, что говоришь?! Разбиться, не дожив даже до пенсии – отличная мечта, ничё не скажешь!
– Но я имею в виду, если бы он тогда отказался от приглашения, то другого шанса купить машину уже бы не представилось.
– Ну и хорошо. До сих пор был бы жив.
– Он бы жил с ощущением, что так и не получил того, к чему всю жизнь стремился.
– Ну конечно! Ты прям знаешь, что он думал. Ты ж вообще его не помнишь. Для тебя его как будто бы и не было никогда...
– Неправда. Помню.
– Всё равно. Ты был маленький, и для тебя они с бабушкой не люди, а какие-то абстрактные фигуры... А вот я по ним скучаю... – Мать опять вздохнула. – Бабушку, конечно, гибель деда подкосила. Думаю, из-за этого у нее рак и случился, на нервной почве. Врачи, болваны, тоже проглядели... Обнаружили уже на поздней стадии...
– Ладно, что-то мы о грустном, да о грустном, – сказал я. – Сегодня ж праздник! Дед и бабка наверняка смотрят с неба и радуются, глядя на то, как мы хорошо живём.
– Да обычно мы живём, – сказала мать. – Живём как все. У отца опять спина болит, вон. Машины обе сломались как по заказу. А клининг не приехал, приходится колготится самой. Ни на кого положиться нельзя! Чёрт те что!
– Да можешь особо не колготиться, все свои.
– Ну конечно! В праздник доме убрано должно быть. Я же не какая-то там чумичка! У меня к вашему приходу всё должно блестеть!
– Ну как знаешь. А во сколько приходить-то?
– Как «во сколько»? В пять! Мы ж договаривались!