Мама, я мальчика люблю!
Шрифт:
Бабушка вздрогнула и хотела что-то сказать, но мама успокоительно похлопала ее по руке.
– Слушай, а чего это они? – с испугом спросил Егор, когда они шли по коридору. – Ну вроде как я им не понравился? Да, и я еще твою маму не понял, что она там напоследок сказала. Дрова – это Corel Draw, драйвера то есть… а вот что такое веники? Может, она имела в виду винды, то есть операционную систему Windows?
– Господи, Ежов, у тебя совсем крышу снесло от этих твоих игр! – с отчаянием воскликнула Римма. – Я и то половину того, что ты говоришь, не понимаю… Дрова –
– Ты что, я не выражаюсь! – замахал руками Егор. – Особенно при дамах…
В комнате у Риммы он почувствовал себя более раскованно, потому что здесь не было ничего такого, что могло бы смутить мальчика из обычной семьи. Ни антиквариата, ни бронзовых подсвечников… Компьютер на столе вообще показался ему родным существом.
– «Пентюх» [13] … второй? Мать, тебе пора апгрейт делать, на такой машине у тебя ни одна приличная игра не пойдет! – воскликнул он.
13
Пентюх – «Пентиум».
– Ты что, Ежов! – возмутилась Римма. – Я в игры не играю. Мне мощности моей машины – тьфу ты! Моего компьютера – вполне хватает.
– Да-а… – протянул Ежов и плюхнулся в вертящееся кресло. – Теперь я вижу, как отличники живут. Слушай, Денисяк, а у тебя что – ни братьев, ни сестер?
– Нет, – ответила Римма.
– Повезло… а у меня вот двое сестренок младших. Такой от них шум, что хоть из дома беги. Ну, собственно, что я и делаю…
– Я бы хотела сестру, – мечтательно произнесла Римма. – Хотя бы одну. Хотя бы двоюродную!
– Ну ты даешь! Кстати, а вот эти тетки, что с нами за столом сидели…
– Тетя Карина и тетя Регина, – напомнила Римма.
– Точно! У них что, своих детей нет?
– Нет, – грустно ответила она. – Они вообще не замужем. Говорят, что для них существует только искусство, но я же вижу, как им грустно иногда бывает.
– Нет, правильные тетки. Фанаты своего дела. Вот я, например, геймер. У меня девушки нет, потому что – некогда.
«А ты бы хотел, чтобы я была твоей девушкой?» – хотела спросить Римма, но вовремя спохватилась. Егор смотрел на нее так дружелюбно и доверчиво – как на девушек не смотрят. Так смотрят на друзей или хороших знакомых, с которыми иногда просто болтаешь…
– У меня еще третья тетя была, – вдруг сказала Римма. – Только она умерла давно. Ее фотография у бабушки в комнате стоит. Тетя Алиса была очень красивая… хотя я ее никогда не видела.
– Жалко, – сказал Егор. – Впрочем, чего мы о грустном… А это что?
– Музыкальный центр.
– Класс! Шикарные сабвуферы… Давай что-нибудь послушаем, а?
– Давай. Бетховена или Баха?
– Баха, конечно, – словно бы удивился Егор. – С такими сабвуферами только Баха и слушать – низы будут отпадно звучать… Я бы, конечно, Эминема послушал, но что поделаешь… Врубай!
Глава 3
Запрет на чувства
– Риммочка, детка… – нервничая, начала бабушка, Элла Леопольдовна. – Ты только не обижайся…
– Да-да, мы совсем не хотим тебя обидеть! – в один голос воскликнули тетя Регина и тетя Карина. – Мы просто хотим высказать тебе свое мнение…
– Римма, этот человек не может быть тебе другом! – решительно произнесла мама, садясь в удобное кресло. Мама была в домашнем халате, но он больше напоминал концертное платье – такой блестящий, переливающийся, шуршащий при каждом движении. Римма машинально подумала, что мама в этом платье похожа на какую-нибудь императрицу, особенно когда делает вот такое строгое лицо, как сейчас…
– Кто? – растерянно спросила Римма.
– Вот этот, вчерашний, как его там… – бабушка озабоченно наморщила лоб.
– По-моему, Демьян – да? – спросили тетушки.
И тут Римма поняла, о ком речь.
– Не Демьян, а Егор, – сказала она. – И с чего это вы взяли, что его зовут Демьяном?
– Демьян, Егор, Агафон, Никифор… все это не имеет значения. Главное – он совершенно тебе не пара, – вздохнула мама.
– Да вы что? – удивилась Римма. – Я же не замуж за него собираюсь… Типа мы это… просто друзья!
Тетя Карина и тетя Регина переглянулись и часто-часто заморгали глазами, как будто собирались заплакать.
– Он плохо на тебя влияет, – скорбно произнесла бабушка, тоже поднося к глазам надушенный платок. – Ты посмотри, ты совсем разучилась нормально говорить…
– Он не может на меня плохо повлиять, мы с ним только два раза и встретились, – ответила Римма. – Один раз в парке гуляли, а потом вчера в гости зашел. И все!
– Если ты после двух встреч с ним так изменилась, то что же будет через десять, через двадцать встреч? – нахмурилась мама. – Ты, моя девочка, превратишься в человекообразное существо.
– С чего ты взяла, что я стану обезьяной? – рассердилась Римма. – Егор – хороший парень, уж скорее я на него повлияю, чем он на меня… Он уже классическую музыку стал слушать… Баха, например.
Но этот аргумент не произвел никакого впечатления.
Римма стояла посреди гостиной растерянная, удивленная, рассерженная. В кои-то веки у нее появился друг! А они его считают чем-то вроде обезьяны…
Она вспомнила, что сказал ей вчера Егор на прощание: «С тобой интересно, Денисяк. Никогда не думал, что с девчонкой может быть так интересно общаться! Ты это… еще как-нибудь мне напиши».
– Ах, Римма, ты совсем не знаешь жизни! – печально произнесла бабушка. – Ты умная девочка, талантливая, у тебя блестящие перспективы в будущем… я, например, нисколько не удивлюсь, если ты когда-нибудь станешь академиком, как твой покойный дедушка.
– Да-да, академиком! – в один голос воскликнули тетушки.
– А ты знаешь, например, что твоему дедушке чуть не дали Нобелевскую премию? – многозначительно проговорила бабушка, хотя Римма слышала эту историю тысячу раз. – В тысяча девятьсот семьдесят четвертом году он открыл квантовое излучение магнитных полей… сенсация во всем научном мире!