Мама, я мальчика люблю!
Шрифт:
– Как ты хорошо говоришь по-русски! – изумилась Римма, даже забыв поздороваться.
– А что, не похоже было? – Кинеша рассмеялась, блеснув зубами, которые на ее смуглом лице казались белее снега, – и стало ясно, что это очень веселая девчонка, несмотря ни на что. – Я русский не хуже тебя знаю! Меня мама научила. Да и вообще, у нас во дворце было много тех, кто знал этот язык, – почти все министры учились в институте имени Патриса Лумумбы, что находится здесь, в Москве. И папа тоже…
По лицу Кинеши словно пробежало облачко – она тосковала
– Я тебе очень рада! – сказала Римма. – Ты теперь с нами будешь жить? Ой, я всегда мечтала о сестре!
– Наверное, с вами – больше мне идти некуда… Ну, здравствуй, Римма, моя сестра!
– Твоя сумка? Какая здоровущая… Ну, пошли, тебя бабушка ждет. Ты ведь еще никогда не видела своей бабушки, да? Еще есть тетя Карина, и тетя Регина, и моя мама… А папа у меня очень хороший, только он все время занят работой…
Римма помогала Кинеше тащить сумку – та хоть и катилась по полу на колесиках, но все равно была тяжелой. Они сели в вагон, продолжая болтать, как будто знали друг друга тысячу лет.
– Тебе не холодно, а? – спрашивала Римма. – Сейчас еще конец лета, но, наверное, в Такании гораздо теплее…
– Гораздо! Там все время светит солнце… кроме сезона дождей, разумеется.
– А пустыня там есть?
– В этой части Африки в основном леса – джунгли. И саванны. Есть реки и водопады, еще национальный парк, где водятся редкие животные… Я надеюсь, Римма, что когда-нибудь сумею показать тебе мою родную страну!
– А у нас в реке один бензин, – с огорчением сказала Римма. – Я совсем не ожидала, что ты выглядишь как настоящая негритянка… ой, прости, я слышала, это звучит обидно, надо говорить – африканка! Вот в Америке, например, негров принято называть афроамериканцами…
– Да я и не обиделась! Слушай, Римма, какое у вас красивое метро! В столице Такании его нет.
– Это еще что – я тебе Красную площадь покажу…
Люди в вагоне с любопытством смотрели на двух девчонок, которые, не обращая ни на что внимания, увлеченно болтали. Одна была обычной московской девчонкой – бледной, немного полной, в смешных очках, с густой косой, – а другая походила на героиню зарубежных сериалов. Вообще Римма сразу заметила, что Кинеша очень красивая – таких красивых действительно можно увидеть только в кино.
Дома их ждал сюрприз – все родные уже были в сборе.
– Кинеша, внученька! – Бабушка опять вытирала платочком слезы и обнимала гостью.
– Какая взрослая! Какая смуглая! – ахали мама, тетя Регина и тетя Карина.
А Кирилл Юрьевич, папа Риммы, только удивленно разводил руками:
– Вот уж не ожидал, что у меня есть племянница! Почему вы скрывали этот факт? Амазонки, признавайтесь, – может, я еще чего-нибудь не знаю? Получилось не хуже, чем в каком-нибудь мексиканском сериале…
– Господи, худенькая-то какая! – вздыхала Настя, нервно теребя свой передник. – Голодом, что ли, в этой Африке морили? Ну ничего, с моей помощью здесь ребенок поправится!
Кинеше отвели свободную комнату, рядом с Риммой.
Поздно
Римма опять не могла уснуть. Было столько впечатлений! Еще утром она была единственной девочкой в семье, которая мучилась от своего одиночества. А теперь появилась Кинеша. Не у всякого есть сестра, которая к тому же является настоящей принцессой!
И вдруг Римма вспомнила о Егоре. Целый день она о нем не думала. Так хотелось ему обо всем рассказать – вот бы он удивился!
Преодолевая сомнения, она опять включила компьютер. Наверняка Ежов теперь на нее обиделся – после того как она запретила ему писать.
Но неожиданно на экране высветилось сообщение:
«Привет, Римма! Я ничего не понимаю. Я что, обидел тебя? Пожалуйста, ответь…»
Глава 4
Вместе веселее!
Первого сентября Римма пошла в школу.
Одна – потому что была неразбериха с документами Кинеши, еще несколько дней должно уйти на их оформление. Римма мечтала учиться с сестрой, ведь вместе это делать было гораздо веселее.
После шумной торжественной линейки все отправились по своим классам, и только тогда Римма почувствовала, как она одинока. Все сбивались в пары и группы, обсуждая, как прошло лето.
Многие за каникулы здорово выросли, стали какими-то другими.
На задней парте сидели Каткова с Вишневецкой – они хихикали и болтали больше всех. Каткова покрасила свои волосы в малиновый цвет, а Вишневецкая с ног до головы была украшена пирсингом. Колечки были у нее в носу, на языке, в ушах, из-под короткого топика было видно колечко в пупке. Больше всего, конечно, досталось ушам – на каждом ухе было не менее шести дырочек, в которых дребезжали серебряные украшения.
«Да-а, любой металлоискатель из строя выйдет, если наша Вишневецкая к нему приблизится…» – мелькнуло у Риммы в голове.
– Ну сьто, насе тюдо плилоды? – на переменке сказала Вишневецкая, столкнувшись в дверях с Риммой. Она шепелявила – из-за того, что мешало колечко в языке, к которому она еще не привыкла. – Все лето книзьки, поди, титала, да? Клюпськая, сьто не говоли!
– Крупская! – засмеялась Каткова. – Это ты мощно задвинула, Вишневецкая…
Римму иногда дразнили «Крупской» – была такая историческая личность. Дразнили главным образом, из-за старомодной косы и из-за того, что Римма была отличницей.
– У меня логопед есть знакомый… – рассеянно ответила Римма. – Хочешь, телефончик дам? Исправляет дефекты речи.
Вишневецкая, надувшись, отошла.
«Какой кошмар! – с ужасом подумала Римма. – А что будет, когда в школу придет Кинеша?! Они же совсем озвереют…»
У окна она заметила Ежова.
Тот моргал укоризненно, но не подходил.
Все занятия Римма просидела как на иголках. Ей казалось, что кто-то смотрит ей в спину, и она догадывалась, кто это был.
«Прости! – мысленно обратилась она к Егору. – Но я дала обещание…»