Мамба в Сомали: Чёрный Союз

Птица Алексей

Лидеры оппозиции дёрнулись. Однако почти неуловимое движение охраны, взявшей автоматы на изготовку, мигом заставило их успокоиться. И все остались сидеть, как прикованные к своим стульям.

– У кого ещё остались ко мне вопросы, задавайте их смело! – не без иронии заявил я. – Отвечу на любые и даже помогу стать президентом в загробном мире. Есть у меня знакомые духи Африки, они с радостью примут любого и сделают его своим помощником. Есть ещё желающие отправиться на тот свет? Повторюсь: там можно говорить что угодно и кому угодно. Надеюсь, мне не нужно напоминать: чьи солдаты захватили город и по чьему приказу убили Аптидона? Мы это сделали

один раз и сделаем ещё столько, сколько потребуется. Однако сейчас всё зависит от вас. Я хочу, чтобы мы стали добрыми друзьями, а не врагами. И пусть Джибути повернётся лицом к Эфиопии, как это уже сделала Эритрея. Вместе мы будем лишь сильнее и покажем всем Европам и америкосам-абрикосам, что и мы не бананом деланы! – закончил я несколько спонтанную и, возможно, не очень умную речь.

Но, как давно известно, чтобы управлять людьми, достаточно быть слегка умнее большинства. А уж слегка подкорректировать свою речь в нужную сторону не составляет никакого труда. Как говорится: будь проще, и люди к тебе потянутся…

Ещё не остыл труп валяющегося на полу афарского подельника, а собравшиеся лидеры бывшей оппозиции уже сидели с горящими глазами и чутко внимали о грядущих радужных перспективах. Да уж… Легко же вы забыли плохое… «Впрочем, придётся иногда напоминать об этом, – думал я без всякой насмешки. – Ведь, сидя под яблоней, следует ожидать попадания в голову этим плодом». Мысли промелькнули и ушли, и я продолжил.

– Сегодня – великий день для вас! В ближайшее время вы свяжитесь с французами и проведёте с ними переговоры от лица новой власти Джибути. Я предлагаю здесь и сейчас поделить полномочия. Так как власть Аптидона полностью закончилась, отныне и на продолжительное время управление страной переходит к афарам, которые и захватили её с моей помощью. Но распри и войны вам не нужны, поэтому афары поделятся своими полномочиями с сомали. Итак, президентом Джибути станет Мохамед Адойта, – безапелляционно выдвинул я кандидата на высший пост. – А премьер-министром Мохамед Илабе. Министром обороны назначаю Иду Аббате, а Сулеймана Лодона – министром внутренних дел. Надеюсь, я никого не обделил? Разграничивая ваши полномочия, я стремился раздавать министерские портфели сбалансированно. Все остальные министры меня не интересуют. Их вы назначите путём выборов, голосования или переговоров. Все согласны?

Возражений не последовало. Возможно, что они и возникнут, но не сейчас. Я обвёл глазами всех присутствующих.

– Труп прошлой власти следует захоронить навсегда. Вам же следует приступить к строительству новой, счастливой и свободной от предрассудков жизни. Сейчас вас подготовят и помогут связаться с французами, дальше вы сами. Войска у вас есть, уважение народа тоже. Надеюсь, мозги свои вы по дороге не растеряли. Так что: удачи вам! А мне пора решать другие дела, – попрощался я с ними.

Растерянные афарские и сомалийские лидеры задали ещё по парочке вопросов. Затем их вывели из подвала, и они отправились приводить себя в порядок. Всё-таки пребывание в тюрьме курортом не назовёшь. Я же собирался остаться здесь до вечера и лишь ночью покинуть город. Сопротивление в нём было окончательно подавлено, президент убит, власть сначала разогнана, а теперь заново сформирована. Дальше сами! Ну, а я буду держать руку на пульсе. Эфиопия и мои полевые лагеря совсем рядом, так что можем и повторить. Ну да ладно, пора домой, в Аддис-Абебу.

Как-то незаметно она стала для меня домом. Правда, пока дом этот казался пустым. Никого в нём

нет, кроме меня. Не звучит в нём женский смех, разве что прислуга иногда скромно улыбнётся. Да и детских голосов не слыхать… И пенять ведь не на кого: взвалил на себя миссию объединения Африки, неси и не ной.

Весь остаток дня мне подробно докладывали, как продвигаются переговоры с французами. Вскоре наступил вечер, быстро перешедший в ночь. Оставив в городе часть своих людей, мы с остальными выдвинулись в путь. На всякий случай я разослал в разные стороны дозоры, не забыв и о контроле внезапного нападения с воздуха. От французов можно ожидать любой подлости! Потому как если француз предаёт, то он делает это незаметно. А когда заметишь, поздняк метаться: поезд ушёл.

Если на нашем пути и попадались засады, то мы их счастливо избегали. Двигаясь на предельной скорости, наша колонна буквально неслась по ночной дороге с потушенными фарами, пока не уехала относительно далеко от города. Впрочем, и дальше так ехали. Водители, получив порцию зелья для улучшения ночного зрения, не нуждались в освещении пути, а всем остальным было как-то наплевать. Ведь на случай мин и засад вперед заведомо был отправлен старый тарантас с ничего не подозревающим водителем и десятком вооружённых до зубов афаров.

А нашу колонну, выехавшую чуть позже, возглавляла мотолыга. И ехала она по уже опробованной дороге. Следом за ней следовали и все мы. В общем-то, доехали до границы мы быстро и без происшествий, а там недалеко и до самой Аддис-Абебы. И вот передо мной раскинулся высаженный ещё при императоре эвкалиптовый лес. Воздух буквально благоухал: ароматная смола, нагреваясь на солнце, щедро насыщала всё вокруг своим пряным запахом.

Столица к этому времени потихоньку разгребла и следы сражений, и последствия многочисленных переходов власти из одних рук в другие. Природа тоже неплохо справлялась, постепенно затирая полученные от человеческих войн раны и пытаясь вернуть былое могущество. Честно говоря, столица прямо порадовала меня своим видом! Но скоро сезон дождей, и на страну вновь обрушатся буквально потоки низвергающихся сверху ливней. Они-то и смоют следы войны окончательно. Такой уж тут климат. А ещё дожди обещают богатый урожай. И он просто жизненно необходим Эфиопии. Так что хлеб будет. А уж зрелищами я всех обеспечу!

Глава 4. Лондон

Мистер Джеймс Вуд и мистер Уильям Лендгроу сидели в просторной приёмной одного полугосударственного учреждения. Приёмная поражала старым великолепием стиля английской сдержанно-вычурной классики. Тяжёлые деревянные стулья, массивный стол красного дерева, синие с золотой бахромой и кистями бархатные шторы на высоких и узких окнах. Здесь словно застыло само время, невольно возвращая обитателей и посетителей в эпоху королевы Виктории.

Упомянутых выше мистеров вызывали сюда вроде бы и по отдельности, но получилось так, что прибыли они одновременно. Правда, посетителей было отнюдь не двое. Здесь же, в роскошной приёмной расположились и другие приглашённые. Некоторые из них уже когда-то пересекались и теперь сдержанно приветствовали друг друга при встрече. Однако попадались и новые, совсем незнакомые лица.

Впрочем, долго посетители в приёмной не засиживались. Один за другим они заходили в кабинет и, пробыв там минут десять-пятнадцать, выходили оттуда с непроницаемым выражением на лицах. В итоге мистеры Вуд и Лендгроу остались вдвоём.