Манас. Каганат. Книга четвертая
Шрифт:
Красавице Акылай, дочери Шоорук хана исполнилось шестнадцать с половиной лет. Заплетенные в одну толстую косу черные волосы притягивали взгляды многих женихов. Черные тонкие брови, глубокие черные глаза, сверкая молнией, поражали сердца многих джигитов. Ей не нравилось действие отца в отношении новых хозяев земель. Она подошла к нему степенной плавной походкой.
– Отец! Послушай меня, – молвила она с вопросом. – Не можешь ли ты отменить свою затею против кыргызов?
– Что случилось, дочь родная? – спросил он удивленно. Она если вмешивалась в дела, происходили невероятные события.
– Мне приснился плохой сон, отец! – ответила она.
– Не может быть этого, доченька! –
– Я слышала, что мы пользовались чужими землями.
– Они стали нашими землями, доченька.
– Все же, отец! – настаивала Акылай. – Послушай про мой сон.
– Что за сон, доченька? – поинтересовался Шоорук хан и велел дочери. – Давай, рассказывай!
– С северных гор пришел огромный сель, отец, – начала рассказывать свой сон Акылай. – Он на своем пути ничего не оставлял на месте. Все что находились на его пути, подверглись разрушению, сель уносил с собой все живое на земле. Сель разрушал целые горы, холмы, аулы и селения. Затопил наш город, что сравнялся с землей. Дома, здания и строения исчезли бесследно. Сель превратился в красную кровяную реку, где плавали и тонули раненые люди, среди которых находились и мы, отец. Ты и я. Я успела ухватиться за ветки огромного горного тополя, который на действия сели никак не хотел подчиниться, а стоял с подчеркнутой гордостью и пренебрежением кровавому потоку. За мной к этому тополю зацепился и ты, отец!
– Видишь, доченька! – отозвался Шоорук хан. – В твоем сне мы с тобой спаслись от неминуемой гибели. Значит, с нами ничего худого не произойдет. Не беспокойся. Оказаться во сне на текущей воде, это значит, будем жить долго. Так говорят старики.
Шоорук хан успокаивал свою дочь Акылай, но внутри возникло какое-то беспокойство, что начало уничтожать внутреннюю ханскую уверенность. Всю ночь не мог сомкнуть глаза и утром уехал за своим войском уже без всякой уверенности в будущем.
К вечеру войско дошло до перевала Чаталак и принялось устроиться на привал. Чечендер отправил часть жайсанов в разведку, чтобы быть в курсе о расположениях кочевий, с какой стороны напасть на них. Рядом с перевалом возник многотысячный лагерь, который подчеркивал мощь и силу народа маймундук. Главные люди войска ходили с гордо поднятыми головами, будто они сами создали такую мощь в войсках, при которой не каждый осмелится сражаться с таким войском. Но, у Шоорук хана было другое настроение. Перед глазами у него стояла Акылай, рассказывая с отрывками свой плохой сон, который в течение одного дня съедал всю силу Шоорук хана. Он не отпускал Шоорук хана даже тогда, когда он залез в свой походный шатер для отдыха. Ему предстоял разговор с Чечендером для определения порядков действий в нападении на кыргызские селения. Ему никак не хотелось включиться в любые разговоры. Махнул рукой Чечендеру, следом заходившему в шатер.
– У тебя готовы замыслы или будешь просить у меня что делать?
– У меня задуманы все наши действия, мой хан, – заторопился сообщить Чечендер, ибо он понимал состояние своего хана. – Я хотел бы известить вас.
– Действуй, как задумал, – буркнул Шоорук хан, укладываясь на олпоке, и еще раз махнул рукой.
Чечендер вышел из шатра. Он посмотрел в сторону перевала, откуда должны были возвратиться люди, которые уехали на разведку. Он невольно себе глубоко вздохнул и направился к своему походному шатру…
К полудню следующего дня прибыла часть войска с численностью две тысячи жайсанов, которая вчера ушла на разведку в те места, где расположились аулы неприятеля. Пригнали они семь тысяч лошадей и целый аул пленников. Глава части войска, которая занималась разведкой, Эркеймен подошел в ставку Шоорук хана со своим окружением, где совещались о предстоящем нападении на пришельцев в ожидании вестей от разведки.
– Проходи, Эркеймен! – Чечендер пригласил его учтивым голосом и предоставил место рядом с собой.
Эркеймен, мужчина лет тридцати, крепкого телосложения, с большим носом с горбинкой и впалыми в череп большими глазами огляделся окружением Шоорук хана и поздоровался со всеми:
– Всем желаю здоровья!
Некоторые промолчали, некоторые ради приличия шевелили губами, произнося про себя неслышные слова ответных приветствий. Шоорук хан счел необходимым начать разговор до того, пока Эркеймен присядет к месту рядом с Чечендером.
– Что скажешь про свои дела, – обратился к Эркеймену Шоорук хан с вопросом. – Много ли людей пришельцев?
– Примерно составляют одну десятую часть, – Эркеймен остановил свою речь, присаживаясь на указанное место. – Нашего народа.
Шоорук хан начал рассуждать про себя. Он, еще находясь под впечатлением плохого сна Акылай, думал, что пришельцы составляет несметное количество. Ответ Эркеймена его успокоил окончательно. Через некоторое время он уже повеселел.
– Они смогут оказать нам сопротивление? – Вопрос Шоорук хана был неожиданным для всех.
Эркеймен задумался, вспоминая утреннее событие при нападении на аул пришельцев. В ауле оказалось несколько воинов, которые стали оказывать сопротивление. Они не только оказали сопротивление, но и показали искусное ведение войны в меньшинстве. Было их четверо. Воины Эркеймена сумели уничтожить только двоих, ценой жизни сотни жайсанов, а двое скрылись среди горных неровностей. Об этом говорить Эркеймену не хотелось из-за возможных упреков Шоорук хана, но известить о том, что предстоит сражаться с опытным врагом, ему было необходимо ради предостережения своих же людей.
– Среди них были отважные воины, – сухо ответил Эркеймен. – Они непременно окажут нам сопротивление. Нам следует быть очень осторожными.
Он очень боялся расспросов до мелочей и хотел, чтобы разговор перешел в другое русло.
– На пастбище Кара-Тегин на северных склонах горы Ызар, напротив Алайских гор расположился большой аул, на который напали наши передовые войска, – начал рассказывать Эркеймен. – Много было вооруженных людей в этом ауле. Всех мы перебили, но и у нас тоже было много жертв. В плен взяли всех безоружных людей аула и угнали лошадей.
Шоорук хан задумался. Что-то скрывает этот Эркеймен. А что делать с его пленными? Может их всех перебить или требовать за них выкуп? Наверное, будет лучше, если за их головы они больше не сунуться в Алайские горы. А насколько ценны головы пленных людей для кыргызов? Пусть пока они поживут еще в плену. Завтра все прояснится.
Утром Шоорук хан сам первым пересек седло перевала Чаталак. Перед его взором простиралась обширные степи Кенжут до Аральских гор. К раннему полудню войско Шоорук хана добралось до ущелья, только через нее можно было проехать в просторы Алайских гор. Передовые части войска перед ущельем остановились, в глубине ущелья перекрывали путь вооруженные люди. Это были аскеры катаганов. Во главе аскеров стояли человек – скала – сам Кошой-хан и богатырь в стальных доспехах Кутубий – главный чоро Манаса. Сходу дал приказ Шоорук хан на наступление своему войску. По ширине ущелья свободно могли перемещаться только двадцать человек. Полегли поперек ущелья сотни жайсанов Шоорук хана от рук аскеров катаганов. Ни один аскер из катаганов ни получил даже ранения. Шоорук хан остановил нападение. Отправил богатыря Килениш на переговоры с катаганами.