Манчестер Блю
Шрифт:
– Ты его отпустила? – поразилась Джилл.
– Да, только предупредила, чтобы он ездил осторожнее.
– Он, поди, испугался еще больше тебя.
– Вполне возможно.
Какое-то время они ели молча.
– Не знаешь, почему твой отец отстранил разведывательный отдел от дела по Мосс-Сайду? – сменила тему Джилл.
– Нет.
– Решение пришло сверху.
– Это еще не значит, что он к этому причастен. – Тесса вдруг заняла оборонительную позицию. Они с отцом придерживались правила: никогда не компрометировать друг друга в служебных делах, у обоих могли
– Как-то странно. Ни с того ни с сего нас снимают с этого дела, потом вдруг суют снова. Все считают, что по преступникам-китайцам тоже надо ударить, однако все силы направлены только против черных.
– Мы дома не обсуждаем такие вещи. Поэтому я знаю не больше, чем остальные. – Тесса склонилась к Джилл. – Что с тобой?
– Ничего.
– Да брось. Ты все время нервничаешь. Почему тебя так волнует Мосс-Сайд?
– Мосс-Сайд здесь ни при чем.
– Что же все-таки?
– На меня как-то разом все навалилось.
– Давно?
– С тех пор как он приехал.
– Кто?
– Мой американец.
– Он здесь? – удивилась Тесса. – Когда он приехал?
– Пять дней назад. Я тебе не говорила, но я с ним виделась снова, когда ездила туда в отпуск.
– И он последовал за тобой?
– Можно сказать и так.
– Мне казалось, ты любишь его.
– Да, люблю. Но ты знаешь меня, Тесса. Я не хочу, чтобы меня укрощали. Он единственный, кто для меня что-то значит. Мне нравится быть рядом с ним. Но я скучаю по свободе. Я хочу иметь свое собственное пространство. И чем больше я... Это все слишком сложно.
– Не понимаю, Джилл. Ты действительно его любишь?
– Я не хочу быть связанной.
– Потому что он старше?
– Возможно. – Она улыбнулась. – Хотя он отнюдь не стар. Заткнет за пояс любого из моих молодых прикинутых ухажеров с их вечным «со мной ты получишь большое удовольствие», – произнесла она, подражая их манере. – Вчера ночью, оглаживая мое колено, он сказал: «Зачем такой женщине, как ты, нужен этот шарнир?» – Они засмеялись. – Каков наглец! – Она вдруг посерьезнела. – Беда в том, что мне это нравится. Мне с ними весело. Но я не воспринимаю их всерьез, хотя и ложусь с ними в постель. И не смотри на меня так. Уж такая я есть. Я люблю свою работу, свою независимость. Я не готова остепениться, Тесса. Во всяком случае, пока. А ведь он именно этого от меня ожидает.
– Ты не можешь его винить за это.
– Знаю. Он мне очень нравится. Я его уважаю, нахожу его сексуальным, он понимает, что значит для меня моя работа.
– Неужели этого недостаточно?
– Видимо, нет. Иначе я бы себя так не чувствовала. Черт возьми! Он мне нужен вообще, однако совершенно не нужен в данный момент.
– Что же ты собираешься делать?
– Не знаю. Но это еще не все. Его жизнь полна опасности.
– Какой опасности?
Джилл пожала плечами.
– Сейчас не время об этом. Потом, я не знаю, смогу ли я это выдержать. Может быть, все разрешится само собой. А может, будет развиваться до самого конца.
Мосс-Сайд
Манчестер
Маршалл прибыл в Мосс-Сайд на взятом напрокат голубом «воксхолле» на полчаса раньше. По дороге сюда, на Принсес-Паркуэй, он заметил «хвост». Это был тоже «воксхолл», зеленого цвета, за рулем сидел черный водитель, издали узнать его было невозможно. Маршалл замедлил ход, чтобы тот приблизился, но зеленый автомобиль тоже притормозил, и расстояние между ними не сократилось. Потом, когда Маршалл свернул на улицу, где жила Шерон, заниматься преследователем стало уже поздно. Подъехав к тротуару, он увидел в зеркальце, что «воксхолл» остановился на углу. Маршалл вышел, заперев дверцу машины, проверил спрятанный в ботинке «НК-94» и пошел к дому.
Одна из проституток окликнула его с другой стороны улицы, он помахал ей рукой и, войдя в дом, поднялся по лестнице. Постучал в дверь Шерон и подождал.
– Ты слишком рано. – Она выглядела встревоженной. Ее голое пышное тело было завернуто в простыню. В комнате, полной дыма, стоял терпкий запах секса.
– Да какая разница? – сказал он, проталкиваясь внутрь. С кровати торопливо вскочил Парас и стал натягивать пурпурного цвета сатиновые штаны. Маршалл остановился. – Извини, я не знал, что ты не одна.
– Я не приглашала тебя войти, – зашипела она.
– А я не могу ждать снаружи.
Шерон беспомощно посмотрела на Параса. Определенно он ее побьет, когда они останутся одни.
– Я тут, бля, ни при чем! – обращаясь к нему, закричала она.
Парас натянул золотого цвета рубашку и вышел из-за кровати.
– Сейчас же оденься, сука, – приказал он.
– Я ему сказала в половину...
Парас рванул с нее простыню и толкнул на кровать.
– Одевайся, сука. И давай уебывай на улицу. Ну! – Всхлипывая, она встала и начала одеваться. Парас повернулся к Маршаллу: – Это ты, бля, продаешь дешевое дерьмо на моих улицах?
– Я ничего не продаю. Приехал заключить сделку, если ты тот, с кем я должен встретиться. – Он повернулся к Шерон: – Это и есть тот самый?
– Ну ее на хуй! Ты говори со мной, мудило.
– Это не способ укреплять деловые отношения.
Парас сделал глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. Бурн велел ему быть поспокойнее и выяснить, что Маршалл может предложить. Куда же они, на хер, подевались?
– Ладно. Ладно. Черт, ты перепугал меня, когда вот так ворвался. Ты должен был подойти к половине четвертого.
– Я уже извинился.
– У тебя товар с собой?
– Сперва надо поговорить. Сможешь ли ты его распространить.
– Конечно, бля, смогу, – прорычал Парас. Затем он повернулся к Шерон: – Ты все еще копаешься? А ну уебывай!
Схватив в охапку оставшуюся одежду, она побежала к выходу, он пнул ее, и она чуть не упала. Кое-как, полуголая, она выскочила из комнаты.
– Сука ебаная! – прокричал он ей вслед и захлопнул дверь ногой. Потом обратился к Маршаллу: – Садись. Мы должны подождать моих партнеров.