Манука Камардада
Шрифт:
— Я согласен Арилл. — Ответил Честер. — И буду тебе обязан.
— Не надо обязанностей. Я просто отдам тебе то что обязан отдать взрослый детям.
Честер учился и Арилла. Он учился видеть то что не видели другие. Учился слышать, учился понимать, учился, учился, учился…
Они путешествовали, продвигаясь к северу и вскоре пришли в Мингород.
— Ты меня специально сюда привел? — Спросил Честер.
— Да, Честер. Я научил тебя всему что умею сам. Все остальное это лишь жизненный опыт. И я хочу показать тебе кое что.
— Да. У нас ее больше чем у других теннеров и так можно отличить теннеров, подобных нам.
— Правильно. А теперь идем.
Они прошли в город, прошли через него и оказались вблизи замка, в котором жила Ина Вири Калли.
— Остановимся здесь и подождем, Честер. — сказал Арилл, присаживаясь на камнях.
— Чего?
— Терпение, мой друг, терпение. Садись. У нас достаточно времени. Мы можем позволить себе ждать только сколько нам потребуется.
Они сидели так и ждали. Ждали почти целый день, а под вечер Арилл показал Честеру на двигавшуюся машину по дороге к замку.
— А теперь смотри.
— На машину?
— Нет. На замок, Честер. На ворота. Сконцентрируйся, как я говорил тебе, и смотри.
Честер смотрел. Он смотрел и он увидел. Это были голубоватые всполохи над замком. Слабые и почти невидимые голубые всполохи силы жизни.
— А теперь, Честер, подумай, какова должна быть сила тех кто там живет, что бы мы смогли увидеть подобные отражения?
— Ты хочешь сказать, что у них она…
— Во много раз больше нашей.
— Значит, ты знал тогда, что она не теннер?
— Конечно знал. Я и переселился в Мингород только из-за этого. Но я боюсь к ней подходить. У нее огромная сила жизни, и у нее огромная сила смерти. Она убила многих теннеров, прежде чем пришла сюда.
— Убила? И это все знают?
— Нет. Об этом знают не многие. Ее дела странны и непонятны. Сейчас ты уже можешь знать, что наш Президент это один из нас. А перед тем, как он стал им, у нас был другой Президент и другое Правительство. Там было не мало наших и после одно из встреч с ней они все были убиты.
— Значит она!..
— Не спеши, Честер. Нельзя спешить с выводами в таких делах. Она убила одних и спасла других. Она действует не так как мы. У нее другая логика. Она многое воспринимает иначе. И мы не знам, что может ее заставить убивать, а что наоборот. Ты участвовал в каком-то заговоре против нее, Честер. Я слышал это от других теннеров.
— Это была глупость. — Сказал Честер.
— Это точно была глупость. И представь себе, что все те твои дружки решили, что она тебя убила.
— Почему?
— Они не нашли тебя после той схватки. Не нашли только тебя одного.
— А остальные?
— Остальные остались живы. Представь себе это. Представь. Что может заставить зверя оставить в живых тех кто напал на нее?
— Я не знаю.
— Я думаю, все дело в ее молодости. Она молода и она постоянно учится. Она делает ошибки, исправляет их, делает другие.
— Но тогда почему она такая, что все на нее молятся?
— Во первых, не все. Она просто нашла ключик и знает что и как сказать, что бы толпа тех кто не умеет думать сам, пошла за ней. И в этом смысле мне ее жаль. Сейчас эта толпа идет за ней, а случись что, она развернется и пойдет против нее. Она не замечает других. Или не хочет замечать. Она считает, что все решает большинство и не видит, что в действительности все решает тот кто лучше умеет говорить. Сейчас это она, а потом может оказаться, что это будет другой. Сейчас у нее просто нет противников в этом разговоре.
— А если он появится?
— А если он появится, наступит катастрофа. И я боюсь, что появится какой нибудь недоумок, который начнет этот спор. Теннеры окажутся разделенными на два лагеря, которые начнут войну друг с другом.
— Может, она этого и добивается?
— Нет, Честер. Она искренна в своих действиях. Просто она не понимает всего.
— И некому ей это объяснить?
— Кому? Я уже сказал, я боюсь ее. Она видит нас насквозь и поймет кто мы сразу же.
— Но она же видела нас там в лесу и никого не убила.
— Кто знает, почему? Может, у нее было такое настроение. Может, ее недостаточно разозлили. Кто знает, Честер?
— И что же нам делать?
— Мне трудно говорить. Ты молод. Да-да, Честер. Ты молод. Это твоя вторая жизнь. Ты рассказывал мне историю о том, как тебя в детстве учили пришельцы. И они сделали это так, что я не могу сказать, что они сделали это плохо. Они подарили тебе то, чего нет у многих теннеров. И, может быть, сейчас тебе стоит рискнуть.
— Пойти к ней? Я же ее обманул.
— Приди к ней и скажи все честно. Скажи, что обманул по глупости, что ты передумал, что ты понял.
— Но и это будет обман. Не то что по глупости. А то что я пришел к ней с честными намерениями. Я не могу считать ее своим другом.
— А это и не нужно. Пойми. Если она враг, то она ведет игру и ты имеешь полное право вести такую же игру. А если она друг, то тогда нет никаких проблем.
— Значит, я должен прийти к ней и играть? Я не смогу.
— А я тебе помогу, Честер. Я не сказал тебе еще одно. Если ты решишься, я пойду с тобой. Я пойду, что бы в случае чего принять огонь на себя.
— Но она же тебя убьет!
— Тогда ты будешь точно знать друг она или враг.
— Я не могу, Арилл.
— Ты обязан, Честер.
— Но…
— Ты обязан. — Повторил Арилл. — Ты обязан, потому что ты теннер. У тебя есть то, чего нет у других. У тебя есть все шансы получить от них то, чего нет ни у кого из нас. И у кого еще мы можем это получить, как не у них? Другого пути нет, Честер. А если ты будешь ждать, то время уйдет и ты не сможешь ничего получить.
— И все равно, это больше похоже на воровство.