Манул
Шрифт:
— Мы должны допросить его, младший мастер, — неожиданно зло и как-то устало ответил мастер Аллир, пряча оружие. — Свяжите его и переправьте в темницу. Я лично разберусь с ним….
С этими словами Аллир развернулся, стремительно зашагав прочь. Не взглянул ни на кого, клоня голову к земле, отгораживаясь от мира парчой своего капюшона.
Спорить с мастером никто не решился. Парочка мастеров тут же прошептали связующие заклинания, подхватывая Мая на носилки. Рядом погрузили все еще живого, но уже доживающего последние песчинки жизни юношу-охотника. Его Май
Было горько осознавать свое бессилие. Предчувствовать свой скорый конец. Ведь, как и всякий кот, манул в душе Мая уже чувствовал дыхание смерти. И нервничал, желая отстрочить неизбежное. Но связанный магическими путами зверь был бессилен.
Маю же оставалась только последняя прогулка, и он не хотел терять свое время на пустые сожаления. С упорством безумца он рассматривал узор серых туч над головой, и промелькивающие крыши старых зданий Северного Квартала, вдыхая как манну пропитанный вонью воздух. В тот момент он уже не обращал внимания на запах тлена, и был готов вдыхать его, смакуя.
Некогда ненавистный город стал для него каким-то откровением, радостным открытием. И только показавшиеся на горизонте стены Вороньего Гнезда отрезвили оборотня. Он попытался дернуться, скатиться с носилок. Его кто-то стукнул, обновляя силовые нити заклинаний. Они сжались сильнее, казалось, впиваясь в кожу сотнями раскаленных игл.
От боли у Мая потемнело в глазах, но он мужественно сдержал рвущийся из груди стон. Его вновь куда-то понесли. Но Май уже не разбирал дороги. Единственное, что он запомнил — так это скрип открываемого засова и запах плесени, витающий в его темнице. А затем было падение и холод. Успокаивающий, приносящий с собой отдых. И забытье.
С трудом подползая к стене, прижимаясь спиной к холодному влажному камню подземелья, оборотень смог выдохнуть, невесомо касаясь треснувших костей, ноющей грудины. Дышать было мучительно больно, и за каждый вдох приходилось бороться. Но Май готов был сражаться за эту малость. Его губы тронула горька усмешка, и по камере раздались его тихие слова:
— Вот ты снова и попался, глупый кот…
Комментарий к Глава 51 Манул попадает в темницу
Ну что же, выходим на финишную часть работы “Манула”! Развязка уже не за горами, дорогие друзья!
========== Глава 52 Охотник терзается сомнениями ==========
Вечер уже давно сменила ночь, а Май все никак не приходил. И Солоха, не могла найти себе места, взволнованно меряя шагами свою комнату. Жалобно поскрипывали доски под ее ногами, и колыхался язычок пламени небольшой свечки, освещавшей комнату. Словно бы отзываясь на солохин настрой, он задрожал мелко, а затем и вовсе зачадив, погас, погружая комнату в тревожный мрак.
Солоха остановилась, вздрогнув. Отчего-то ей стало не просто страшно — жутко.
— Где же тебя носит, хвостатый… — прошептала она, подходя к двери. Вздохнув, девушка приложилась лбом к холодному дереву, пытаясь приостудить свой пыл и взволнованно колотящееся сердце.
Селянка никак не могла отделаться от мысли, что с манулом произошла беда. И чем больше времени проходило, тем больше Солоха в этом убеждалась. От одной мысли, что манулу угрожает беда, селянке становилось дурно, и больно сжималось сердце в груди.
Девушка решительно мотнула головой, отходя от двери. Что толку ждать? Нужно во всем убедиться самой…
Развернувшись, Солоха подошла к кровати, склонившись, вытаскивая из-под матраса заветный мешочек. Осторожно взяв припрятанное, селянка постаралась унять дрожь в руках. Да, она давала себе зарок, что больше не возьмет в руку колдовскую палочку. Но в сложившейся ситуации знала, что эта сила ей точно не помешает.
Спрятав в юбке палочку, девушка уверенно вышла в коридор, затравленно осматриваясь. Заветный мешочек слегка нагрелся под платьем, неприятно оттягивая ткань, заставляя нервничать только сильнее.
«Успокойся, тряпка!» — шикнула себе мысленно девушка, спускаясь вниз. Дело оставалось за малым — найти вовкулаку и уговорить его пойти вместе c ней.
Мысль о верном друге слегка приободрила селянку, и остаток пути по лестнице она прошла спокойно, даже выдавив из себя улыбку, встретившись взглядом с хозяином трактира.
— Госпожа еще не спит? — участливо поинтересовался он, заступая ей дорогу.
— Что-то не спится… — вяло ответила девушка, осматривая зал.
Последний буквально бурлил и фонтанировал жизнью. С наступлением ночи многие работники и любители питейных заведений подтянулись в «Плакучую Иву» гремя стаканами из-под пива, рассказывая друг дружке сальные анекдоты, смеясь и обсуждая недавние новости.
Особенно расшумелась одна компания стражников в середине зала. Обсуждаемые там новости оказались настолько актуальными, что привлекли внимание чуть ли не всей почтенной публики «Плакучей Ивы»
— Вот брешешь, пес! Как пить дать, брешешь, — ворчал громко какой-то дедок с краю, покряхтывая и потирая бороду. Солоха повернулась в его сторону, привлеченная шумом.
— Да чтоб мне вовек горилки не видать, ежели вру! — возмущенно рыкнул оратор, вскочив из-за стола. — Победили гуля, ясно вам! Своими глазами видел! И не только я!
Солоха настороженно прислушалась, подходя ближе. Вновь услышать о гуле в этот день стало для нее неожиданностью.
— Вот прям сам и видел? — хитро прищурился дедок.
— Не только видел, но еще и участвовал… — надувшись, гордо заявил оратор. — У охотников раненные были… Надо было помочь носилки нести, вот наш отряд и нагрузили! Гуль-то этот успел парочку охотников знатно потрепать! Одного вот вообще, считай, по кусочкам собирали. А жалко. Я видел его. Молодой такой, а уже не жилец. Ох, тяжкая доля. Ирриил его защити…