Манул
Шрифт:
Естественно, что подобное перевоплощение не осталось без внимания господина Ульса. Мужчина нахмурился, глаза его потемнели, а зажатый в руке бокал с вином внезапно лопнул, обдав своими осколками Солоху. Девушка айкнула, схватившись за оцарапанную щеку.
— Вот паршивец… — шептал тем временем господин Ульс. Морщины на его лбу разгладились, на губах расцвела недобрая усмешка. — То-то он за меч хвататься не спешил. Думал, не узнаю. Ха! Эту стойку, эту манеру удара я не забуду никогда.
— О чем это вы? — тут же убито спросил купец. Чутье подсказывало ему, что в Мае достопочтимый господин Ульс
— О твоем охраннике, естественно! — улыбка Ульса на этот раз вышла такой зубастой, что могла спокойно сойти за хищный оскал. Купец громко икнул, обтирая вспотевшее лицо и шею небольшим платочком. — Этот шельма некогда знатно мне насолил! А все потому, что приглянулся этой придворной крысе — Жориху Дорскому! Этот парнишка мне тогда знатно поднагадил в документах. Лет семь отмыться не мог, пришлось в карцерах строгого режима идти в помощники к дознателям! Ну, хорошо, потом кто-то очень красиво этого самого Дорского отравил. При нем ведь приходилось жить скромно. Чуть что, эта крыса заморская была тут как тут! И все с рапортами, с докладами… Я бы мог сказать, что он был человеком чести и чтил закон. Но нет, он был просто очень изысканной сволочью!
— Неужели вы говорите о пятом канцлере Имарраиле-Жорихе Дорском? — захлопав глазами, прошептал купец, стремительно зеленея.
— Именно. Небось, до сих пор славятся в народе легенды о том, какого размаха достигали его оргии в загородном поместье? — спросил начальник городской стражи. Добрик поспешно закивал. Ульс одобрительно кашлянул, подытожив: — Пойдемте, поприветствуем нашего героя в более приватной обстановке. У меня много чего накопилось сказать нашей царской шлюшке.
С этими словами начальник городской стражи поднялся, подхватив Солоху за волосы. Девушка отчаянно завизжала от боли, замолотив руками. На ее счастье, или же несчастье, рукам удавалось молотить исключительно воздух.
— Вы что, не хотите досмотреть? — Добрик поднялся с готовностью обреченного, идущего на казнь.
— Исход боя мне уже известен. Впрочем, останься. Передашь ему послание. Пусть приходит ко мне в особняк, если захочет увидеть свою сестричку живой и здоровой, — заговорил Ульс, подтянув к себе яро сопротивляющуюся селянку. Девушка, охрипнув, отчаянно шипела и выдиралась. Тонкая душевная организация господина Ульса не выдержала беспредела, и мужчина с елейной улыбочкой отвесил ей смачную пощечину. Кожа на месте удара покраснела, девушка вскрикнула, моментально присмирев.
— Вот так-то лучше, — довольно заявил Ульс, скрывшись из своей ложи.
Тем временем ситуация на арене стремительно накалялась, доходя до желанной всеми развязки. На этот раз уже не Икар — Май теснил противника. Наемнику приходилось туго. Улыбка его померкла, глаза же зажглись необычной для него настороженностью. Он начинал уставать, а вот разъярившийся не на шутку манул явно только входил во вкус. Его не страшили ни мелкие кровоподтеки, ни ссадины, ни даже раненный бок. Он оттеснил Икара к стене, вложив в последний удар всю накопившуюся ярость. Встретившись с теккокаги, старенькое лезвие, не выдержав такого напряжения, треснуло. Некачественная сталь раскололась, унеся вместе с собой отвалившиеся лезвия когтей. Май охотно выбросил рукоятку, молниеносно ударив зазевавшегося Икара в челюсть. Наемник, закатив глаза, медленно сполз по стенке, оставив на холодном камне влажный багровый след.
— Чистая победа! — отрапортовал ведущий под всеобщий восторженный гул. Май усмехнулся, для порядка пнув постанывающего наемника в живот. Икар подниматься не соизволил, чем изрядно облегчил оборотню дело.
Выбравшись с арены, манул решительно направился к выходу. Там его уже поджидал купец. По одному его виду Май понял, что произошло непоправимое, моментально подлетев к мужчине.
— Где она? — зарычал он, склонившись над купцом. Рванул он так быстро, что не успевшие перехватить его, охранники вынуждены были только бледнеть, крестясь.
— Пойдем, он велел идти к нему, — заикаясь пробулькал Добрик.
— Можешь не провожать, — отстранившись, ответил оборотень, В тот же миг Май отступил, взвесив в ладони многообещающе звякнувший мешочек. Добрик машинально потянулся к вороту, нащупав пугающую пустоту. — Я возьму свою плату, ладно? Вы обещали!
Не успел посиневший купец возразить, как его бывший охранник исчез. Уходить оборотень умел так же мастерски, как и сражаться на мечах.
— Вот шельма! Чернобожий выродок! Думаешь, тебе эти деньги пригодятся? — закричал ему вслед Добрик, потрясая кулаком. Отсутствие звонкой монеты тут же вернули его в реальность. Бежать и отнимать свои злотые он пока не спешил, вызвав едкий смешок стоящих позади наймитов.
Стоящий у стены мужчина криво усмехнулся, сплюнув в пыль, скопившуюся во рту кровь. Подлец Грабленосец, вложив всю ярость в единственный удар, явно лишил Икара парочки зубов. Впрочем, наемник не злился. Он предвкушал новую встречу. И чувствовал, что она случиться даже раньше, чем он смел бы ожидать.
Комментарий к Глава 29 Манул встречает Икара
Шлында - бродяга, бездельник.
Теккокаги - оружие из арсенала ниндзя, представлявшее собой крепившиеся как на руки (сюко), так и на ноги (асико) шипы или когти.
========== Глава 30 Манул и начальник городской стражи ==========
Пронзительный крик Солохи не смог бы проигнорировать и глухой, заставив сидящих доселе спокойно напарников Лана и Адина подскочить. Ранее они тоже пытались незаметно скрыться, но побег все никак не задавался: стражники успевали не только наслаждаться геройствованиями Грабленосца на арене, но еще и следить за вверенными пленниками. Пленники, пару раз получив по маковкам, присмирели, отлично понимая, что двое на две дюжины — не самый честный расклад. Теперь же, услышав, что Солоха в беде товарищи более не желали сдерживаться, вовкулака уж точно. Развить бурную деятельность им впрочем, не дали.
— Чего всполошились? — гавкнул на них Бес — один из охранников личной свиты господина Ульса. Мужик этот обладал не только грозным профундо*, но еще и угрожающего вида кулаками, смутив даже вовкулаку.
— Это… — замялся Адин, взяв на себя роль парламентера. Парнишка, призадумавшись, смешно сморщил нос, пытаясь сгенерировать достойный ответ.
— Сиди спокойно, — осадил его тут же еще один стражник Ульса. Аналогично своему товарищу вид у него был откровенно бандитский. Впрочем, для напарников теперь это не имело никакого значения.