Манулар. Часть 1
Шрифт:
Здесь чародейница трудилась с утра и до самого вечера, отвлекаясь только на то, чтобы наполнить пустой желудок едой, прогуляться по саду и восстановить силы в роскошной купальне в большом зале, где по каменным стенам сверху вниз стекали эфирные масла и прогоняли даже самые мрачные мысли.
Ей бы не помешало наведаться в этот зал прямо сейчас, но вход в купальню разрешался только в вечернее время, и только в том случае, если внутри не отдыхал император. Изначально купальня предназначалась только для монарха, но со временем Август разрешил посещать зал еще ей и своим советникам. Слуги меняли воду, тщательно все убирали и чистили, доливали масла, так что подхватить заразу она не боялась. К тому же, каждый раз она с помощью магии, на всякий случай, очищала воду еще раз.
Все остальное время Марена устанавливала и укрепляла защиту императорского дворца, снимала порчу и проклятия с императора, его подданных и придворных, искала провокаторов и нечистых на руку людей, желающих свергнуть правителя с престола, помогала нанять на службу простолюдинов с чистыми помыслами, считывала их ауру. Все это требовало от нее определенных знаний, заклинаний и сил.
«Если природа не наделила ведьму достаточно крепким физическим здоровьем или чем-то обделила, то, тем более следует читать книги, подпитываться от них, продолжать изучать то, что необходимо, чтобы восполнить этот пробел!» – эти слова стали ее девизом с тех пор, как она покончила с Мануларом.
Именно тогда она утратила свою истинную силу, которой ее наградила природа. С рождения она обладала таким бесценным даром, что ей могли позавидовать и Алана, и Тахмина. О последней Марена тоже слышала много раз, но никогда не виделась лично.
С потерей своих сил чародейница научилась принимать себя любой: слабой и в каком-то отношении опустошенной, где-то бездарной, где-то смышленной и приспосабливающейся к грядущим переменам. Она научилась отпускать прошлое и принимать то, что есть, пусть иногда жизнь подбрасывала вызовы и болезненные уроки. В любом случае, какой смысл все время горевать из-за утраты чего-то? Жизнь непредсказуема и зачастую под перемены нужно подстраиваться, вместо того, чтобы сопротивляться им. «Проявляя гибкость, вам подвластно все! Научитесь принимать все, как есть, и тогда станет легче», – твердил профессор одни и те же слова, несмотря на несогласие студентов. Многие считали старика выжившим из ума, но Марена к нему прислушивалась.
Открывать плотно задернутые коричневые шторы, с изумрудными узорами Марена не стала, как и проветривать помещение. Сейчас ей требовалось вдохнуть пропитавшие помещение ароматы, чтобы интуитивно сонастроиться со своей истинной сущностью, интуицией, осознать, как поступить дальше и, применив свою силу, увидеть то, что необходимо.
Кабинет чародейницы, по размерам в два раза меньше ее спальни, казался уютным и не от мира сего, из-за его особенной атмосферы. Все три стола завалены талмудами и книгами с подробно изложенными ритуалами на разные случаи жизни. На свободных участках лежали груды амулетов, от пучков трав исходил приятный, слегка различимый запах.
Марена не впускала сюда слуг и не трогала то, что лежало на столах. Подобный хаос действовал на нее умиротворяюще, а вот абсолютный порядок ввергал чародейницу в пучину тревоги.
Большой шкаф на всю стену едва ли удерживал то огромное количество книг, которые Марена сама же в него расставила. Все они значили для нее очень многое. Некоторые хранили в себе хитрости, как сделать что-то жизненно необходимое, если ты истощился до скудных остатков дара. Особенно это пригодилось ей, когда Марена восстанавливалась после того последнего, тяжелого, рокового случая с Мануларом.
Она собирала все необходимые для нее эти знания в разных уголках империи, получала книги взамен за услугу, насколько хватало ее способностей, и самые ценные перевозила с собой. К примеру, она могла считать помыслы простолюдина и без своих способностей и заклинаний, но все же предпочитала применять заклинания и магию, чтобы не выгореть окончательно.
По периметру кабинета стояли большие магические камни и черепа животных, а на стенах висели чучела ворон и картины с гигантскими тарантулами. И все это, кроме картин, требовалось для определенных ритуалов. Но самое ценное здесь – зеркало в полный ее рост, доставшееся ей от ее прабабушки.
Сначала Марена подошла к столу, применила заклинание поиска, нашла тот самый необходимый талмуд, затем подошла к зеркалу, прочитала нужные слова и стала ожидать.
Несколько мучительно долгих минут совсем ничего не происходило. Марена нахмурилась, на какое-то мгновение растерялась и уже решила, что заклинание не сработало из-за сна, выбившего ее из колеи, но потом зеркало резко запотело и пошло рябью. Чародейнице пришлось просто наблюдать за происходящим со стороны.
Она будто стояла рядом и присутствовала на вопиюще мрачном и жутком ритуале по призванию Бога Коварства, от которого мурашки пробежались по ее телу. Марена даже выругалась про себя, что он кому-то понадобился, но продолжала смотреть. Сильная, в летах, ведьма, предположительно, та самая легендарная Тахмина, судя по тому описанию, которое она слышала, проводила ритуал над беззащитной, хрупкой рыжеволосой девушкой.
Сначала Марена решила, что Манулар в теле ведьмы решил убить невинную, но затем рыжеволосая стала меняться на глазах, брыкаясь, вырываясь, издавая истошные вопли. В какой-то момент обессиленная Тахмина безжизненно рухнула на пол, а девушка открыла глаза и посмотрела прямо на нее, будто видела насквозь. Марена вздрогнула и покрепче сжала сцепленные в замок пальцы. Отличить жертву Манулара достаточно просто. Пусть Марена и раньше встречала простолюдинов и ведьм с разным цветом глаз, но с разным цветом волос – еще никогда.
Вокруг девушки расползлась мрачная, беспросветная чернота. Марена смотрела на это округлившимися от ужаса глазами, но старалась не впадать в отчаяние. «Я просто наблюдатель! Я в безопасности!» – успокаивала она саму себя.
Она не раз присутствовала при проведении ритуалов, за свои прожитые годы чего только не насмотрелась, но увиденное повергло ее в шок и беспросветное отчаяние. Те, кто читал страшилки о Боге Коварства, понятия не имели, на что он способен. Она же это знала, и снова задрожала от прошлых воспоминаний. В тот раз она пожертвовала своей силой, научилась приспосабливаться к жизни с теми крохами, которые у нее остались. Благо, Августу этого достаточно. Большим умом он не обладал, но советники на многое открывали ему глаза. Если же монарху понадобятся куда более могущественные способности, она не справится. Марена боялась и этого. Однако и отправляться к праотцам не планировала. Ведьмы жили до плюс-минус пятисот лет, и она верила, что впереди у нее, по крайней мере, еще половина жизни.
Но все же краеугольным камнем стала встреча с Мануларом, и то, что последовало дальше. В конечном счете произошло то, что надломило ее изнутри, и вечно храбрая Марена превратилась в комок нервов. От осознания, что он вернулся, чародейница была готова собрать все свои вещи и сбежать куда подальше от дворца. Только это не поможет! Манулар найдет ее везде. Бесполезно убегать! Если он решил с ней поквитаться, он найдет самый изощренный для этого способ.
Перед глазами Марены какое-то время стояла беспросветная мгла, пока зеркало снова не пошло рябью, а затем нечеткое, размытое отражение снова показало ее – напуганная чародейница, прокусившая нижнюю губу до крови и впившаяся ногтями в свои ладони.