Манускрипт всевластия
Шрифт:
Когда занятие кончилось и Мэтью стал натягивать свитер, я заметила, что у него на шее на кожаном шнурке висит какая-то серебряная вещица. Ее-то он и трогал под свитером, как талисман.
— Что это у тебя?
— Памятка.
— Интересно, о чем?
— О губительной силе гнева.
Питер Нокс предупреждал, чтобы я не доверяла вампиру.
— Сувенир пилигрима? — Экспонаты вроде этого я видела в Британском музее.
Мэтью кивнул и достал из-за ворота свой медальон. Тот был сделан в форме гробика
— Привез из Вифании.
— Лазарь, — пробормотала я. В Вифании Христос воскресил Лазаря. Меня воспитали язычницей, но я знала, для чего христиане совершают паломничество: искупить грехи.
Мэтью спрятал ковчежец обратно, чтобы иные не видели.
Попрощавшись с Амирой, мы вышли. Дом, освещенный прожекторами, казался островком в темном море.
— Теперь тебе лучше? — нарушил тишину Мэтью. Я кивнула. — Тогда рассказывай.
— Все из-за той самой рукописи. Нокс хочет ею завладеть, демоны тоже — по словам Агаты Уилсон, которую я встретила у Блэкуэлла. То же самое и вампиры. Сложность в том, что рукопись заколдована.
— Знаю, — в очередной раз сказал Мэтью.
Белая сова спикировала на нас откуда-то сверху. Я закрылась руками, уверенная, что она нападет, но птица улетела к растущим вдоль аллеи дубам.
Мэтью, открыв заднюю дверцу «ягуара», запихнул меня, охваченную паникой, внутрь.
— Пригни голову и подыши глубоко. — Сам он присел снаружи, положив руки мне на колени. Желчь подступила к горлу — в желудке у меня не было ничего, кроме воды. Я зажала рот, Мэтью бережно заправил мне за ухо упавшую прядку. — Все хорошо, сейчас все пройдет.
— Извини. — Тошнота отступила. — Со вчерашнего дня, после встречи с Ноксом, я сама не своя.
— Не хочешь пройтись немного?
— Нет, — торопливо сказала я. Не хватало еще гулять на резиновых ногах по этому огромному темному парку.
Мэтью всмотрелся в меня.
— Отвезу тебя домой. Продолжим потом как-нибудь.
Он извлек меня с заднего сиденья, пересадил вперед. Мы немного помолчали перед тем, как он включил зажигание.
— С тобой такое часто бывает?
— Нет, слава Богу. В детстве бывало, теперь уже нет. Все дело в избытке адреналина.
— Я знаю. — Как только я пригладила волосы, Мэтью отпустил ручной тормоз и выехал на аллею.
— По запаху?
Мэтью кивнул.
— Он накапливался с самого твоего признания в пользовании магией. Бег, гребля, йога — все из-за этого?
— Да, чтобы лекарства не принимать. Я от них плохо соображаю.
— Физическая активность полезнее в любом случае.
— Теперь и она не помогает. — Вспомнить хотя бы искрящие пальцы.
Мэтью выехал из ворот на дорогу. Меня приятно укачивало, но его вопрос нарушил блаженство:
— Почему ты мне позвонила?
— Из-за Нокса и «Ашмола-782». —
— Да, знаю, но почему мне? Разве у тебя нет друзей среди людей или чародеев?
— Никто из людей, с которыми я дружу, не знает, что я ведьма. Человеку надо еще втолковать, что ведьмы существуют на самом деле — если он, конечно, не сбежит сразу. Друзей-чародеев у меня нет, а своих тетушек я не хочу в это впутывать. Они не виноваты, что я сглупила и сдала рукопись, так и не поняв что к чему. — Я прикусила губу. — Не надо было звонить, да?
— Не знаю, Диана. В пятницу ты сказала, что ведьмам с вампирами дружить невозможно.
— Я много чего наговорила тогда. — Мэтью молчал, следя за дорогой. — А теперь не знаю уже, что и думать. — И я добавила, тщательно обдумав свои следующие слова: — Хотя одно знаю точно: лучше делить библиотеку с тобой, чем с Ноксом.
— Вампирам, когда они находятся среди теплокровных, нельзя полностью доверять. — Холодный взгляд на секунду уперся в меня.
— Теплокровные? — нахмурилась я.
— Люди, демоны, чародеи — все, кто сам не вампир.
— Я согласна рискнуть с условием, что Нокс не будет копаться в моих мозгах.
— А он пытался? — с явной угрозой осведомился Мэтью.
— Не то чтобы… Просто предупредил, чтобы не доверяла тебе.
— Правильно предупредил. Сути своей не изменишь, как ни старайся. Не романтизируй вампиров, Диана. Нокс, возможно, не бескорыстен, но здесь он прав.
— Я никому не позволяю указывать, с кем мне дружить — особенно ханжам вроде Нокса. — Пальцы закололо, и я села на них.
— Выходит, мы друзья?
— Думаю, да. Потому что говорим друг другу правду, даже когда это трудно. — Я принялась теребить воротник свитера, смущенная серьезностью нашего разговора.
— Друзья из вампиров получаются так себе. — Судя по голосу, он опять был сердит.
— Если хочешь, чтобы я оставила тебя в покое…
— Нет, конечно. Просто отношения с вампирами… сложно построить. Мы можем быть протекционистами, даже собственниками. Не думаю, что тебе это придется по вкусу.
— Немного протекционизма будет как раз очень кстати.
В глазах Мэтью отразилось страдание, как будто я его ранила.
— Я тебе это припомню, когда начнешь жаловаться. — Страдальческое выражение сменилось насмешливым.
Он свернул с Холиуэлл-стрит под сводчатые ворота моего колледжа. Фред, ухмыльнувшись, скромно отвел глаза. Я убедилась, что на этот раз ничего не забыла, даже эластичную ленту — не то, чего доброго, Мэтью снова придется бежать в Шотландию.
— Но дело не только в Ноксе и рукописи, — торопливо сказала я, когда он вручил мне циновку. Глядя, как спокойно он держится, никто бы и не подумал, что ко мне со всех сторон подкрадываются иные.