Маньяк и русалка – не пара
Шрифт:
«Что он тут делает? – оторопела она. – Вот ведь тесен мир…»
Они встретились глазами, и Диана неожиданно даже для себя густо покраснела. Хотя чего ей было стесняться? Она его не знала, он ее не знал, да и не видел в человеческом обличье ни разу, только в заячьем. Но его взгляд пронзил ее. Диана поймала себя на мысли, что он здесь – единственный нормальный человек, хотя выглядел так же дорого и презентабельно… Но у него в глазах, пожалуй у единственного, светился интеллект. Диана еле сдержалась, чтобы не поздороваться. А Герасим тоже перестал ее рассматривать, обратив внимание на Любу.
«Еще бы… – ревность немного уколола в сердце Дианы, – хотя какое мне дело до этого мужика? Почему я его вообще запомнила? Он в первый раз выглядел совсем не презентабельно…
Люди ели, пили, веселились и матерились от души. Такое веселое, расслабленное общество. Закуска на самом деле была очень вкусной, выпивка – дорогой, и Диана согласилась на то, что Лев ей постоянно подливал, неизвестно для чего, возможно, чтобы она расслабилась, так как она была очень напряженной. Он сам тоже не забывал выпивать. А дальше произошло то, чего и можно было ожидать. Уже слегка опьянев, Диана увидела, как Герасим легко избавился от одного из соперников, отделявших его от Любы, просто отодвинув его в сторону вместе со стулом. Тот только пробубнил что-то невразумительное и благополучно уснул, уткнувшись в тарелку. Гера же приобнял Любовь за плечи и что-то зашептал ей на ухо, улыбаясь. По лицу Любы было заметно, что его речи произвели на нее неизгладимое впечатление, она даже перестала стрелять глазами и глупо улыбаться, а как-то странно смотрела на него, открыв глаза и рот. Он ее явно завораживал, впрочем, как и Диану… Герасим что-то шептал ей на ухо, а Люба что-то лепетала в ответ. Диана выпила вина и отвернулась. Перед ней возникло совсем неприятное лицо, красное и одутловатое, с нацеленными в ее сторону глазами-пуговками. Лев Русланович облизал губы, по его виду сразу можно было понять, что он хорошо принял на грудь, глаза словно заволокло какой-то мутной пеленой. Он явно поплыл и движениями, и взглядом, и словами, и, похоже, мыслями тоже.
– Дорогая моя Русалочка! Дорогая моя партнерша! Я хочу вспомнить прошлое, нашу молодость и мою влюбленность. Я все время об этом думаю, я остался там…
– Кто тебе мешает? Давай вспомним. Сегодня твой день.
– Я хочу увидеть тебя в том образе Русалочки…
– Я понимаю, Олег Викторович мне говорил, что именно в этом образе я должна буду побыть у тебя за деньги, – кивнула Диана.
– О деньгах не беспокойся! Заплачу все, что обещал. Я же говорил, что богат… Идем со мной! – схватил он ее за руку и потянул в сторону дома.
Диана бросила тоскливый взгляд в сторону Герасима с Любой, но они были слишком увлечены друг другом, чтобы еще обращать на кого-то внимание. Диана вздохнула и пошла, вернее, Лев просто ее потащил за собой. Ей все это не нравилось.
На первом этаже корпуса был свален какой-то хлам, похоже, работники не спешили готовить дом отдыха к летнему сезону. Лев завел ее в одну из комнат. В ней были и кровать, и стол, и шкаф. На кровати лежал серебристый чешуйчатый кусок ткани, в котором Диана с трудом узнала свой хвост Русалки.
– Не может быть! Это же… это же мой настоящий хвост! Это же оттуда! Из той жизни! Откуда он у тебя!?
– Я купил его на киностудии за огромные деньги, иногда доставал и представлял тебя в нем!
– Господи… настоящий реквизит… Ты просто одержим этим, – повела плечом Диана, оглядываясь назад и не видя никакой поддержки.
– Совершенно верно! Я же говорю, что деньги для меня – ничто… Главное – память и моя любовь! А это – ты! И сегодня я тебя получу, чего бы мне это ни стоило!
Глава 7
Шумное застолье, веселье и обильные возлияния людей, которые уже не чувствовали холода, подогретые горячительными напитками, были прерваны жутким женским криком. Все замерли и повернули головы в направлении пронзительного крика. К ним приближался Лев Русланович с озверевшим выражением лица. К тому же оно все было расцарапано. В руках он нес сопротивляющуюся Диану, одетую только в хвост Русалки, то есть женщина была полуголой, да и хвост был практически прозрачным.
– Отпусти! Не смей! Не трогай! Подонок! Я на такое не соглашалась! – извивалась она.
Народ просто оцепенел.
А Лев Русланович с размаху швырнул ее худое голое тело на стол, словно она была блюдом. Такая «стерлядь под шпинатом, приправленная чесночным соусом».
– Заткнись, тварь! Исцарапала меня всего! – вытер он кровь с лица.
Диана порезалась об осколки посуды и вляпалась в еду и пролитое красное вино. Она подняла окровавленные и испачканные вином руки и закрыла свою грудь. Ее всю трясло. Она только что по просьбе Льва попробовала надеть этот костюм, очень сомневаясь, что вообще влезет в него. С трудом, но влезла. Так как волосы сейчас были не такие длинные и не имелось парика, Диана, естественно, твердо решила остаться в лифчике и порадовать юбиляра такими дорогими его сердцу воспоминаниями, причем наедине, не при людях… Она поняла, что ей придется это сделать и, главное, не злить его. Но не тут-то было! Лев потребовал остаться топлес, воспроизведя все, как было, он захотел посмотреть, изменило ли время ее грудь. Диана сразу же заявила, что она здесь для того, чтобы побыть Русалкой, но не для того, чтобы показывать свою грудь. И тут, совершенно неожиданно для Дианы, он набросился на нее с озверевшим от похоти лицом. Он даже повалил ее на кровать, и овладеть ею ему помешал только плотно сидящий хвост. Она расцарапала ему лицо, Лев избил ее и, чертыхаясь, выволок к гостям на всеобщее обозрение и позор. Он завелся не на шутку, к отказам он явно не привык.
– Подонок! – кричала Диана, дрожащими руками закрывая свою наготу.
– Господи! – выдохнула Люба и поднялась с места на дрожащих ногах, чтобы помочь подруге.
Но Лев Русланович, будь он неладен, сделал второй ход. А именно, достал из кармана пистолет и направил его в сторону своих же гостей.
– Никому не двигаться! Любого прикончу, кто к этой заразе посмеет приблизиться! Я всю жизнь ждал этого момента! Это мой звездный час!
– Господи, Дина! – осела назад Любовь, закрывая лицо руками.
– Я был безумно влюблен в Диану! Я с ума сходил! Я и не сыграл больше нигде, потому что все пробы были провальными, ведь на съемках «Русалочки», роль в которой была признана моей лучшей работой, я не играл, я – жил! Как оказалось, я не актер, я просто влюбленный мужчина, и без нее я никто! Я жил ощущениями этой женщины рядом! Ее глаза, ее улыбка, ее запах… а какое тело! Я бы все отдал, чтобы быть с ней рядом! Я весь мир бросил бы к ее ногам! Я искал! Да, я следил за ее судьбой, я очень боялся встречи с ней! Я боялся разочароваться! Ведь это уже тетка под сорок, а не та юная девушка! И вот я вижу ее! Я вижу все эти возрастные изменения, да и лицо постарело, и фигура не та… Еле влезла в этот хвост, но ведь влезла же! И я с ужасом понимаю, что из прелестной девушки она превратилась в прелестнейшую женщину! И снова этот взгляд, эта нежная кожа… и все тот же дурманящий запах. И я снова предложил ей быть вместе, несмотря на то, что не сплю в последнее время с женщинами старше тридцати лет. Так эта стерва и сейчас, представляете?! Сейчас! Когда уже и не молода, и не знаменита! Она сейчас – никто! Правда, хорошо сохранилась, чертовка! Но она и сейчас мне отказала! Вы не поверите! Я – олигарх! За мной бегают такие девочки! А эта Русалочка, будь она неладна, снова мне отказывает! Я этого не ожидал – не скрою! Да она в ногах у меня должна ползать и есть с руки! – вытер он рот тыльной стороной ладони, потому что сам себя забрызгал слюной.
– Не надо, шеф… Ты что делаешь? Она не хочет… не порть праздник, – робко кто-то пискнул за столом.
– Нет, она неплохо смотрится в этой рыбьей чешуе, но любая стриптизерша будет лучше! Оставь ее в покое! Пусть катиться! – хохотнул кто-то.
– Да! Нас эта дрожащая рыба не устраивает! Хотя это твой юбилей и твой фетиш! Но зачем до криминала доходить? – продолжали говорить ему гости, пытаясь привести в чувство, но Лев Русланович их не слышал.
Годы нереализованной любви и алкоголь сделали свое пагубное дело.