Маньяк-мертвец

Саканский Сергей Юрьевич

– Как ты умудрился узнать время, ты ж был изрядно выпивши? – сказал Пилипенко.

– В квартире работал телевизор. Быков вышел в одной рекламной паузе и вернулся в другой. На моем мобильнике есть секундомер. Вечером, после работы, я промерил

время. Понял, что за пятнадцать минут он вполне мог дойти до моего дома, убить Нину и вернуться. А по пути зайти в магазин. От дома Быкова до моего четыре минуты быстрой ходьбы. До магазина – крюк в три минуты. Моя жена хорошо знала Быкова и не удивилась, когда он вдруг пришел.

– А ты, стало быть, выяснил, что Быков убийца, провел собственное расследование, – сказал Пилипенко. – Прокурор, судья и палач в одном лице.

– Смертная казнь отменена, – твердо сказал Куравлев. – А такой, как он, не должен жить.

Пилипенко и Жаров переглянулись. Следователю явно не хотелось затевать с Куравлевым правовую дискуссию.

– Вот и со снами все прояснилось, – сказал Пилипенко, когда преступника увели. – Нина Куравлева рассказала свой сон мужу, тот рассказал его Быкову. Быков и притворил этот сон в жизнь. Затем, когда он убил свою жену, я спросил его: почему он пришел с работы раньше? Быков тогда смутился, не знал что ответить. Ведь он специально выслеживал любовников. Скажи он об этом, и мы сразу бы заподозрили его. И он нашел выход – рассказал о сне, который якобы видела его жена.

– К тому же, я тогда при нем упомянул имя Куравлева, что и подсказало ему решение, – сказал Жаров. – Этим он объяснил и то, почему пришел раньше, и то, что растерялся, когда ты застал его врасплох своим вопросом.

– Третий сон, Квятковской Анны, был создан по тому же методу, что и в нашем лагере, – сказал Пилипенко. – Два таинственных сна нам уже подбросили. Третий Быков просто впечатал в файл дневника Анны. Так и появился маньяк-мертвец.

* * *

Они вышли во двор. Прямо перед дверью управления распустила свои ветви огромная цветущая катальпа. Оба посмотрели на сиреневые свечи соцветий, жарко горящие в лучах утреннего солнца, и подумали об одном и том же.

– Конец делу о маньяке, – сказал Пилипенко. – Теперь пусть открывается сезон, пусть все вокруг цветет и пахнет.

– А ведь ты знал, – вдруг сказал Жаров, – что из Симферополя привезут не Быкова, а Куравлева.

– Догадывался, но не было уверен.

– И, как всегда, скрыл от меня свою догадку. Хотел сказать «Быков или Куравлев», но осекся, чтобы не выглядеть дураком.

– Благодаря этой привычке, – холодно возразил Пилипенко, – мне удается выглядеть дураком гораздо реже, чем оно есть на самом деле.