Маньяк

Безымянный Владимир Михайлович

Отказывал подполковник с болью в сердце. Не будь он таким заскорузлым педантом, может, и рискнул бы пойти на нарушение, но обстановка в районе сложилась такая, что всякое лыко могли вставить в строку. Милицию клевали со всех сторон — правые и левые, — и рисковать он не мог...

* * *

Сноска в меню «Ахтамара», гласящая, что мясо в ресторан доставляется свежайшее, специально для гурманов, не обманывала. Владелица батальона нежных нутрий, превращаемых в ресторанчике в отменные блюда, как всегда в это время, вышла из мощной двери «Ахтамара» легкой походкой, еще более грациозной и уверенной,

чем у старшей сестры.

— Вас подвезти, Роза Этибаровна? — Шиповатов распахнул дверцу выделенной ему по такому случаю черной «волги» с непреклонной галантностью, которой, казалось бы, нечего было противопоставить.

Роза Мамедова серьезность приглашения осознала сразу, но предприняла довольно вялую попытку отказаться. Приняв величественный вид, она заявила:

— Молодой человек, если мне понадобится такси, я подыщу его себе сама. Спасибо, но подобного рода услугами я не пользуюсь. И вообще, предпочитаю прогулки по свежему воздуху. У нас в Баланцево в любой конец пешком двадцать минут. Благодарю вас.

«У нас в Баланцево»! Эта дама, кажется, акклиматизировалась здесь основательно. Еще бы! С такой уважаемой родней — и не иметь прочного положения. Как же, хозяйка жизни!

— Чего вы ждете, юноша? Опять соседи в финотдел стукнули? Насчет налогов не переживайте, плачу сполна. Будете головы на ферме пересчитывать? Тогда давайте официально запротоколируем, как законом предписано...

— Роза Этибаровна, ну при чем тут нутрии? Просто есть разговор. Думал, подвезу...

— А нам в разные стороны, — женщина попыталась обогнуть неожиданно возникшую на ее пути преграду.

— Вот и ошибаетесь, Роза Этибаровна. Как раз по дороге. Вот и санкция прокурора...

Особняк Абуталибовых располагался неподалеку, напротив уже пережившего обыск дома Хутаевых. Если по прямой, дворами — каких-то двести метров. Однако дворы в престижном районе никак нельзя было счесть проходными. Чужих здесь не любили. Дома возводились основательно. Постройки же начала века — особняки-модерн из крупного бледно-розового кирпича, гнезда баланцевских купеческих династий — постепенно, переходя из рук в руки, заполнялись семьями приезжих. Со временем небольшой квартал богатых домов все чаще стали называть «Кавказ». Он располагался непосредственно за четырехэтажным светлым зданием, вмещавшим райисполком и горком партии, поэтому прежнее его название было — «за Белым домом». Потом оно, со сменой ориентиров, поменялось и стало «за церковью», поскольку здесь же высился скромный баланцевский храм.

— Вот и церковь, — добродушно заметил Шиповатов. — Считай, дома.

— Кто дома, а кто в гостях, — голос Розы Этибаровны звенел от возмущения. — Я бы на вашем месте бросила это дело. Надо еще посмотреть, кем эта санкция подписана. С нашим районным мы накоротке, нет-нет, да и захаживает. Так что, эта ваша самодеятельность...

— Не беспокойтесь, Роза Этибаровна, порядок. Мы люди маленькие, для нас и зампрокурора — большое начальство.

«Волга» тормознула у длинного кирпичного забора. Кованые узорчатые ворота, выкрашенные белилами, открывали взгляду прохожего асфальтированную дорожку, тянущуюся через двор к дому в обрамлении подстриженных кустарников. Фасад невысокого, но довольно обширного особняка украшали фигурные лепные колонки. Чистые, свежие цвета, любовно ухоженный сад — все это радовало глаз. Шиповатов не раз ловил себя на том, что всякий раз,

когда ему приходится вторгаться непрошеным гостем в такие родовые гнезда, его донимает особого рода любопытство — богатые и влиятельные, эти люди и живут как-то иначе, чем все остальные. Впрочем, ему приходилось разочаровываться, и нередко. За лощеными фасадами подчас скрывались такие клоаки, что и армии ассенизаторов не управиться.

Еще не зная о постигшем семью горе, Мамедова держалась с несокрушимой самоуверенностью. Приблизившись к калитке, остановилась в проеме, заслоняя его пышной грудью. Посматривала на лейтенанта, даже не пытаясь отпереть массивный замок, словно провоцируя на решительные действия.

— Чего вы ждете, молодой человек? У вас санкция, ею и отпирайте. Но я еще раз хочу вас предупредить: все это беззаконие дорого вам обойдется.

— А как же, Роза Этибаровна. Отопрем, понятых вызовем. Я лично уверен, что скрывать вам особенно нечего, но если уж вам угодно, чтобы то, что все равно свершится, сопровождалось осложнениями, — ради Бога.

Розе Этибаровне не было угодно. Она круто изменила тактику. И не стало на свете женщины мягче. Послушно, словно бы даже радуясь самому факту обыска в доме, щелкнула плоским никелированным ключиком, предварительно набрав цифровой код.

— Прошу, Максим Витальевич. У меня все на виду, у Налика Назаровича — тем более. Правда, к его половине дома я вообще отношения практически не имею, но если надо — думаю, и он возражать не станет. Так что, ищите, знать бы только — что. Хотите — с понятыми, хотите — без, все меньше позора. Люди-то нас знают... Пойдут пересуды, толки — не отмоешься.

В дом вошли едва не друзьями. Роза Этибаровна буквально излучала радушие. Однако напряжение оставалось. Шиповатов и прежде стремился избегать в таких случаях конфликтов и порой на допросах совершенно по-мальчишески смущался и краснел. Однако сейчас он владел собой.

— Я верю, что это всего лишь досадное недоразумение, которое мы быстро разрешим, причем без помощи понятых. Мне необходимо выяснить совсем немногое: какие вещи и когда вы сдавали в комиссионные магазины или продавали каким-либо иным образом в последнее время? Предупреждаю, что это вопрос официальный, вы, соответственно, несете ответственность за отказ или дачу ложных показаний. Распишитесь, пожалуйста.

Однако, за исключением подписи, по-мужски отчетливой и солидной, лейтенант смог зафиксировать только заявление гражданки Мамедовой, что костюм был куплен с рук у незнакомого субъекта на рынке.

— Приметы? Ну разве их упомнишь, хануриков этих? Такой, как все они. Небритый, среднего роста, морда помятая. Клялся, что костюм не краденый, мол, похмелиться надо — сил нету, не до костюма. Я и подумала: возьму Налику, как будто сносно сшит.

— И что же, не подошел? Или цвет неважный? — сочувственно поинтересовался Шиповатов.

Роза Этибаровна хмыкнула.

— На рынке все ничего кажется, а дома разберешься — хоть на помойку неси. Ну куда его такому представительному мужчине, как Налик?..

— Роза Этибаровна, может, это и несущественно, но я обязан уточнить: что именно в костюме не понравилось Налику Назаровичу?

— Да что вы в самом деле? Я ему и показывать не стала. Барахло ношенное. Он бы его и мерить не стал.

— Значит, Налик Назарович не в курсе событий, связанных с покупкой костюма, и даже не видел его?