Мар. Тень императора
Шрифт:
— Что случается, если кто-то из дарру отказывается от обучения? — тщательно подбирая слова, спросила я.
Тизар прищурился.
— Обычно мы забираем их у родителей на первом году жизни, поэтому у них нет выбора.
— А у меня? — тихо уточнила я.
— И у тебя его нет: не прошедшие обучение дарру со временем сходят с ума. Если им при этом удается добраться до кого-то из живых, особенно до магов, то дарру начинают убивать. И вскоре после этого умирают.
Я на мгновение прикрыла глаза.
— Они сами умирают или же им… помогают?
— По-всякому бывает, — ровно отозвался маг, и мы на миг пересеклись взглядами. —
Я внутренне поежилась.
Да. Мне бы тоже не хотелось, чтобы кто-то пристрелил меня, как бешеную собаку. Но тогда что же получается… выбора нет?
— Время на исходе, Мар, — тихо уронил Тизар, едва не заставив меня вздрогнуть. — Император не станет долго ждать. Если ты не захочешь быть его тенью, заставлять тебя никто не будет. Но остаток жизни ты проведешь в закрытом заведении, созданным специально для дарру. Если повезет, и ты закончишь обучение без потерь, то поступишь в услужение к какому-нибудь магу. Если же нет… боюсь, безумцев в нашей империи и без того хватает.
Я прикусила губу.
Твою мать… не хочу в психушку! И в монастырь местного разлива тоже не хочу! Но стать телохранителем императора… а, какого черта! Лучше уж так, чем те варианты, что предложил Тизар.
— Что за клятву мне придется дать? — спросила я, прекрасно понимая, что выбора и впрямь нет.
— Магическую клятву, Мар. Благодаря ей император сможет быть уверенным, что ты ни случайно, ни умышленно не сумеешь причинить ему вред. Это обязательное условие для любой тени.
— Клятва верности?
— Что-то вроде того.
— Хорошо, — внезапно охрипшим голосом уронила я. — Я попробую стать его тенью. Но при одном условии.
У Тизара приподнялись брови.
— Каком?
Я мысленно перекрестилась. После чего озвучила свое пожелание и настороженно замерла, гадая про себя, убьют ли меня сразу или же я смогу маленько пожить, не опасаясь, что маг в первом же удобном случае вздумает оторвать мне голову.
***
— Что-о?! — воскликнул император, снова уставившись на меня, как на диковинную зверушку. — Мальчишка ЧТО от тебя потребовал?!
Тизар, все еще посмеиваясь, повторил:
— Чтобы я поклялся, что сказал ему правду, только правду и ничего, кроме правды.
Я на всякий случай отодвинулась к спинке кровати и подтянула одеяло к самому носу, взирая на магов со вполне обоснованным беспокойством. Но его величество, вернувшийся в комнату каких-то пару минут назад, лишь скептически хмыкнул.
— Он от тебя магическую клятву захотел услышать?
— Само собой, сир.
— И что?
— И я ее дал, — усмехнулся маг и продемонстрировал императору левое запястье, на котором уже истаивал причудливый узор.
На губах его величества мелькнула и пропала улыбка.
— Похоже, мальчишка не промах.
— А еще он нам не доверяет, сир, — со смешком подсказал Тизар, после чего император замер, а потом неожиданно рассмеялся.
— Это говорит о его сообразительности. Сколько тебе лет, мальчик?
Я слегка приспустила одеяло. Кажется, убивать за наглость меня не будут?
— Мар потерял память, сир, — напомнил его величеству маг. — Но для него это скорее плюс, чем минус.
«А для вас это плюс вдвойне», — мысленно закончила я. Но вслух, разумеется, ничего не сказала. Тем временем его величество снова стал серьезным и, пристально на меня глянув, коротко спросил:
— Ты готов принести мне клятву?
Я, поколебавшись, кивнула.
Теперь, когда появились хоть какие-то гарантии, что меня не развели как дуру, можно было попробовать довериться. Безусловно, служить императору выгоднее, чем любому другому магу или же оказаться в этом их «закрытом заведении». Причем, если об обязанностях тени все было более или менее понятно, то чего ждать от приюта для дарру, я не знала. Но подозревала, что режим там будет мало чем отличаться от тюремного. Тогда как служба во дворце давала не только видимость свободы, но и прямой доступ к придворному магу. Напомню, к уже знакомому магу, который был определенно умен, силен и сведущ в магической науке. Если уж задумываться над вопросом, можно ли мне будет вернуть нормальное женское тело, то к кому же еще обращаться, как не к нему?
Наконец, последний аргумент, который побудил меня принять предложение императора, заключался в том, что на обучение уйдут годы. Мне всего пять. Ну, максимум шесть лет. За время, которое потребуется, чтобы превратить меня в настоящую тень, много что может измениться. Император может заболеть и умереть. Он может найти себе другую, более опытную и взрослую тень. Или я не подойду ему по каким-то другим параметрам… но до этого дня меня научат пользоваться собственной силой. Я обрету опору. Соберу как можно больше информации об этом мире. И к тому моменту, когда придется делать окончательный выбор… кто знает, каким он окажется?
— Мар, подойди сюда, — велел маг, оборвав мои размышления на самом интересном месте.
Я послушно выбралась из-под одеяла и соскользнула на пол.
— Ближе, — снова приказал Тизар, знаком указав на место напротив императора.
Я так же послушно подошла и, когда маг жестом велел снять рубашку, стянула ткань через голову, после чего осталась перед мужчинами нагишом. Страха все еще не было. Холода я тоже не чувствовала, хотя по коже гуляли тревожные мурашки. Но вот Тизар взял его величество за левое предплечье. Вторая его ладонь легла мне на грудь, где тут же стало горячо. Маг прикрыл глаза, принявшись едва заметно шевелить губами. И в это же самое время из его пальцев выстрелил целый сноп разноцветных нитей, который протянулся сперва ко мне, а затем к императору, тем самым накрепко связав нас магическими узами.
— Повторяй за мной, — велел Тизар, как пучок нитей стал размером с приличный канат, а мою грудь ощутимо зажгло. — Я, Мар…
— Я, Мар… — послушно начала я.
— Клянусь своей жизнью и смертью…
Я принялась слово в слово повторять за магом слова запутанной клятвы, при этом подмечая, как с каждым произнесенной фразой связь между мной и императором становится крепче. При этом в собственно клятве ничего особенного не было: от меня требовалось беспрекословно подчиняться приказам его величества, защищать его, беречь и все такое прочее. Вот только формулировка клятвы оказалась такой, что подразумевала далеко не простое служение — с этого момента слово императора приобретало для меня силу закона. Если император велит спрыгнуть с крыши, я спрыгну. Если скажет пойти и убиться об стену, я пойду и немедленно убьюсь. Если он захочет, чтобы я пошла и перерезала кому-то горло, то хочешь — не хочешь, а придется это сделать. Просто потому, что клятва отнимала физическую возможность противиться императору и отдавала меня в его полное распоряжение.