Марблит. Стеклянный город
Шрифт:
– Хорошо. Видите, часы? Давайте запомним время и встретимся… Ну, через два часа.
– Меган, не хочу тебя расстраивать, но они не ходят, – сказала Бритт.
Меган обернулась. Бритт стояла под часами и сравнивала время с теми, что были у нее на руке.
– Механические, – пояснила она. – От отца достались. Их сломать невозможно. Электроника тут вся выходит из строя, я уже проверила. А эти идут. Так вот, сейчас не три часа.
– На платформе тоже было три…
– Х-ха, часы, которые всегда показывают три часа ночи! – громко расхохотался Хью.
Проходившая мимо старушка в соломенной шляпе,
– Нечего смеяться над историей, молодой человек, – наставительно сказала она. – Эти часы показывают три часа ночи с момента основания города! И в их честь все остальные часы мы останавливаем тоже на трех часах. Так что, малыш, и ты свои останови, – кивнула она на механические часы Бритт и удалилась, что-то напевая.
Бритт проводила ее взглядом, полным возмущения:
– Вот еще! Остановить мои часы!
Она натянула рукав куртки, полностью закрывая часы, и насупилась, уткнувшись носом в свой огромный шарф.
– М-м-м… Возможно, здесь определяют время как-то иначе? – предположила Меган, стараясь ничему не удивляться.
– Да, только мы не знаем как, – хмыкнул Хью. – Ну и порядочки здесь. Мы точно еще в Европе?
Никто ему не ответил.
– Тогда так, – нарушила неловкую тишину Меган. – Гуляем два часа по ощущениям. Потом собираемся… Например, в том кафе на углу. Видите, оно открыто, столики вынесены на улицу, хоть и холодно, и люди сидят.
Крыша у кафе была яркая, красная, а стекла – зеленые, и дом стоял углом к дому тетушки Мэйв.
– Кстати, запомнить бы дом… – Бритт достала тетрадь с коричневыми страницами и карандаш и начала зарисовывать величественное крыльцо с колоннами и львами.
В глазах у львов блестели красные камушки.
Меган с интересом покосилась на блокнот. Бритт дернула краешком губ, улыбаясь:
– Не рискну фотик доставать. А рисовать проще.
– Ты так классно рисуешь! – восхищенно сказала Меган.
– Да, неплохо, – оценил Хью.
Бритт тем временем набросала три одинаковых крыльца и, вырвав листы, отдала их Меган и Хью в руки. В углу она приписала название кафе «Цветочный сон».
– Это чтобы точно не заблудились. И было у кого спросить.
В голове Меган мелькнула и исчезла какая-то мысль, слишком быстро, чтобы можно было ее ухватить. Пообещав рано или поздно поймать ее, она повернулась и первой пошла через площадь к узким улочкам и призывно манящим окнам домов напротив.
Ей начинал нравиться сияющий Марблит.
Город, залитый морозным солнцем, казалось, весь состоял из стекла. Витражи, мозаика, яркое преломление света были повсюду. Не только площадь была вымощена мозаичным узором – каждая улочка переливалась всеми оттенками красного, желтого, зеленого и синего. Окна домов были отделаны позолоченными рамами, а входные двери украшали звериные головы с кольцами в зубах. Точно такого же льва они видели сегодня на двери дома тетушки Мэйв.
Меган много путешествовала, но еще никогда не видела такого города.
Сказочного города.
Где платят стеклянными бусами, и не работает электроника… Все было так странно. И в то же время увлекательно.
Да, увлекательно – то самое слово.
Меган уже очень давно ничего не увлекало. И загадочный Марблит со всеми его странностями разжег в ней давно забытый
А потом… Потом она напишет статью для Вестника Колледжа «Долины Грез». Только надо разобраться, заработает ли здесь фотоаппарат. Или попросить Бритт сделать рисунок в красках. Меган подпрыгнула на месте – так ей понравилась идея. Еще никогда обложкой Вестника не становился рисунок. Все, должно быть, устали от скучных фотографий.
Надо будет поговорить с Бритт – согласится ли? Но это после, после… А пока – гулять!
Меган всегда нравилось гулять по городу рано утром. Когда солнце уже встало и начинает пригревать (а зимнее солнце всегда пригревает по особенному, ласково покусывая мочки ушей и кончик носа, но при этом ощутимым теплом забираясь под воротник), а люди еще не проснулись, не выбрались из теплых домов и коконов одеял, чтобы приступить к ежедневной рутине. Чистый, умытый городок в горах, еще не объятый утренней суетой, а оттого пустой и необычно тихий, радовал ее сердце.
Бакалейные лавочки еще дремали, прикрытые изнутри плотными шторами, вывески над небольшими магазинчиками свидетельствовали об их сути: шляпа, ножницы, ботинок, очки и раскрытая книга… Меган с любопытством озиралась по сторонам. Городок-то совсем точно из Средневековья, сохранил свои традиции. Старушка Европа хорошо заботится о своих наследниках, это точно. Но и городское управление старается. Все так чисто – ни бумажек на мостовой, ни пластиковых бутылок. И светофоров тоже нет, и дорожной разметки. Меган вдруг остановилась посреди улочки, на которую забрела окольными путями, и осознала: город в самом деле был совсем средневековым.
Здесь не было видно ни одной привычной глазу коммуникации. Разве что фонари на стенах домов…
– А вдруг и они газовые? – пробормотала Меган. – Я уже и не знаю, что от тебя ожидать, городок… Ну, пошли дальше.
Эта мысль – как и прочие ранее – мелькнула в ее голове и исчезла, точно изгнанная морозным ветром.
Меган не знала, сколько прошло времени – маленькие узкие улочки горного городка захватили ее, заманили в разноцветную паутину маленьких стеклышек, то круто взлетающих вверх, то спускающихся вниз. Город просыпался, и Меган, посматривая по сторонам, отмечала: вот вышел булочник, сдергивая тяжелые шторы с витрины, открывая деревянные двери – и сразу аромат свежей выпечки заполнил город. Одновременно с ним открывались другие лавки по соседству: прачечная, книжный магазин, бакалея, и старушка из трикотажной лавки выставила на улицу стул, укутанный теплым пледом, а следом вынесла большой клубок разноцветных ниток: не иначе, как намеревается приманивать покупателей своей работой! Все это было так не похоже на чопорные окрестности колледжа «Долина Грез», где все было подчинено строгому расписанию и отчетности, что уголки губ Меган то и дело норовили разъехаться в улыбке: просто от странного ощущения счастливой свободы. Точно как в детстве, когда отпускают побегать в незнакомом чужом дворе, где все надо поскорее изучить. Поймав ощущение, Меган удивилась: она считала себя очень разумной, и не стремилась возвращаться в детство. Но чувство было приятным.