Маревал. Хроники трагедий. Книга I
Шрифт:
Лицо парня побледнело как тотем Делта. Слишком много чудес приходится на его короткую жизнь, ниспосланных ему Отцом Всякой Мудрости. Его сердце испуганно сжалось, предчувствуя страшные перемены, от которых никому нельзя будет укрыться.
– Не беспокойся так, дорогой, - Высшая скинула плащ и подлетела к Воа.
– Твой конец еще не близок.
Она поцеловала его в щеку нежными губами. Вещий сон восстал из глубин его памяти, слившись с окружающей реальностью. Демоны, проклятый город, и силуэты...
– О, Боги, за что мне все это?
– простонал священник.
– Может, тогда вы объясните, что все
– Весьма охотно, - согласился Ламбо.
– Этот сон означает то, что скоро вам придется нарушить все данные вами обеты ради спасения чужих жизней. Вы же слышали легенду о древнем городе Маревале?
– Кто же ее не слышал, добрый господин. Ею меня стращали в детстве, если я плохо спал.
– Какие жестокие у вас нравы!
– вздохнула Гира.
– Как же ребенок заснет, если его запугивать такими сказками на ночь? Зато, как сейчас помню, моя мама, когда мне не спалось, всегда давала пару бокалов вина с клюквенным пряником. Засыпала, как убитая! Ничем не добудишься!
– Дорогая, мне кажется, что сейчас не самое время обсуждать вопрос воспитания детей. К тому же, если ты не заметила, у нашего святого брата волосы на голове дыбом встают от твоих советов.
– Ну что же, как пожелаете, - усмехнулась Высшая, глядя в испуганные глаза молодого священника. Его била крупная дрожь.
– Может, у меня и нет диплома воспитателя, но своей матери я всегда доверяла.
– Очень рад за твое светлое детство, Гира. Но позволь, я продолжу. Наверно, вы уже поняли, что ваша персона как-то связана с грядущими событиями. Мы не знаем, каким образом вы замешаны в этом деле, но великий Оракул, да смилуются над ним Триединые, провидел то, что вы являетесь одной из ключевых фигур в этой омерзительной игре.
– Да смилуются над ним...
– задумался эльф.
– Постойте, так Оракул действительно еще существует? И... он... мертв?
– Мы все скорбим об этой невосполнимой утрате, святой брат, но у нас нет времени устраивать панихиды по усопшим. И если вы не согласитесь нам помочь, миллионы жертв наполнят своей кровью все реки и озера в Объединенных Континентах.
– Я согласен!
– испуганно выпалил Воа.
– Я на все согласен! Я сделаю что угодно, лишь бы этого не допустить! Но, чем мне помочь им? Я лишь простой священник. А одними молитвами ни одного воплощенного демона не упокоишь.
– Насчет этого не волнуйтесь, - уверил его старик.
– Насколько я помню, когда-то вы посылали заявление на поступление в академию ДМВ. Мы можем предоставить вам возможность обучаться на любом из желаемых вами факультетов.
– Я... Весьма вам признателен, добрый господин...
– замялся эльф.
– Но... Как же мой приход? Я все-таки священнослужитель, и мне нельзя покидать место, к которому меня приписали иерархи нашей славной церкви.
– При всем моем уважении, святой брат, сейчас хорошо обученные волшебники намного нужнее нашей родине, чем самые лучшие священники и сановники.
– И как ты уже весьма верно подметил, мой высокоморальный друг, - усмехнулась Высшая, - одними молитвами демонов не упокоишь...
***
Отпуск не задался с самого начала. Сперва Сальпир полдня покрывал её трёхэтажным оркским наречием за то, что потеряли объект задания. Но такой расклад был вполне привычен - старый засранец вечно был чем-то
Там, однако, добиться покоя оказалось таким же несбыточным делом. Глядя на этот свинарник совершенно не возможно было даже предположить, что здесь когда-то бывала женщина! Самая натуральная холостяцкая берлога! После нескольких кирсов исполнения ритуала уборки, ноги упорно отказывались нести хозяйку в ближайший кабак, снять многодневное напряжение. Не раздевшись и не приняв душ, девушка мешком плюхнулась на кровать, и засопела лицом в подушку.
Вдобавок ко всему, посреди ночи мерный храп прервал зверский рёв коммуникатора, так некстати оказавшегося рядом с растрепанной головой мученицы. Косая, но счастливая мина Нолана Мила с превеликим удовольствием сообщила, что через неделю в каком-то там клубе будет выступать их группа, и надо бы, наконец, собраться и как следует всё как следует отрепетировать.
Вежливо отблагодарив боевого товарища и послав его со всеми почестями в гарем великого Йерфана, Мора попробовала снова заснуть. Тут, как назло, буйные соседи снова устроили вечеринку.
Прерывать веселье и грозить им табельным оружием не было никакого желания, и как всякая мудрая женщина, она отомстила более изощренно. Один знакомый гном из технического отдела научил её одной замечательной штучке. Волшебница из неё была не самая лучшая, но этот фокус она освоила очень быстро.
Одним ловким движением Мора подкинула в воздух жевательную резинку. "Ну держитесь, сукины дети!" - подумала она, тщательно прожевав мятную пластинку. Оторвав половину и прилепив кусочек к стоявшему у кровати старому гитарному усилителю, темная вышла на балкон.
Тёплая летняя ночь, легкий ветерок колышет листву на деревьях... И с нижнего этажа доносился натужный вой инфернальной стереосистемы. Мерзость-то какая! Безголосые певички стонут о любви, не попадая ни в ритм, ни в тон, да ещё и под третьесортное электронное пищание! Популярные эстрадные песни, что ни говори! Ну какой же дрянной нынче вкус у современной молодежи!
Свесившись с перилл на вытянутых ногах, Мора заглянула вниз. Пьяная разношёрстная компашка совершала произвольные телодвижения, одновременно лапая особей противоположного пола и заглатывая бутылочку-другую пива и иных спиртосодержащих жидкостей. Огромный музыкальный центр надрывал порядком севшие колонки, заставляя весь дом судорожно содрогаться в такт изливающимся из него высокочастотным волнам.
Использовав Теневой прыжок, девушка прилепила оставшуюся жвачку к надрывающейся машине и мгновенно вернулась домой. В углу маленькой спальни приютилась слегка запылившаяся бас-гитара. Подключив усилитель к питанию, Мора настроила его звучание на самые невыносимые тона и убавила громкость до минимума. Опробовав звучание, она с садистской радостью выкрикнула ключ-фразу:
– СВОБОДУ УШАМ!
– и с нескрываемой злостью рванула струны красными ноготками.
Кусочек резинки блеснул серебристыми искрами, и эстрадное блеяние сменилось нестерпимым басовым гулом. Вслед за этим послышалась отборная речь народа Восточных пределов.