Шрифт:
Глава 1
Раскисшая дорога тянулась между пологих холмов и растворялась в туманной дали. Маргарет Ландевиль сидела в карете, равнодушно глядя в окно. Пасмурное небо, низко нависшие тучи… Даже бархатная зелень травы не скрашивала унылый пейзаж.
Еще недавно Маргарет блистала на лондонских балах и кружила головы кавалерам, а сейчас вынуждена трястись на колдобинах к своему новоиспеченному супругу, которого видела всего несколько раз в жизни.
А все благодаря папеньке, гореть бы ему в аду! Кто бы мог подумать, что у блистательного сэра Ландевиля, любителя роскошных приемов и
Кредиторы налетели как пчелы на мед и растащили все до последнего пенни. Особняк ушел с молотка, и теперь вдове, самой Маргарет и двум ее малолетним сестрам приходилось ютиться в убогом пансионе, где на завтрак подавали пригоревшую овсянку, а половики не вытряхивали со времен короля Артура.
Былое изобилие растворилось как дым, и Маргарет из богатой наследницы превратилась в бесприданницу. Единственное, что осталось — высокое происхождение. По отцовской линии их род восходил до самого Вильгельма Завоевателя. Но что проку от знаменитых предков, когда нечего есть?
Однако благородное происхождение все-таки сыграло свою роль. Мать списалась с дальней родней и устроила брак Маргарет с неким Томасом Рэдклиффом, средним сыном захудалого дворянина откуда-то из Уэльса. Жених командовал гарнизоном где-то в шотландской глуши, но самое главное — ухитрился сколотить немалое состояние, выполняя поручения короля.
Томас Рэдклифф был не прочь влить в жилы своего семейного древа голубую кровь, потому и согласился на брак с бесприданницей.
О Шотландии Маргарет слыхала лишь то, что это дикий край, населенный папистами, якобитами, разбойниками и прочим отребьем. Перспектива, оказаться заживо похороненной в этой дыре, не приводила в восторг. Но больше ничего не оставалось. Мать прожужжала все уши, что ее дочерний долг — позаботиться о семье, и брак с богатым человеком поможет им выбраться из финансовой дыры.
Будущего мужа Маргарет пару раз встречала на лондонских балах, и тогда ей вроде бы показалось, что он недурен собой. Впрочем, его лица она почти не запомнила. В глаза скорее бросился великолепный наряд и роскошный, уложенный пышными буклями парик.
К ее досаде, жених даже не удосужился явиться на собственную свадьбу. Якобы не смог оторваться от крайне важных и срочных дел. Вместо себя он прислал мистера Томпкинса — своего пожилого дядюшку. Тот женился на Маргарет по доверенности и сейчас сопровождал ее в новый дом.
Маргарет украдкой взглянула на сидящего напротив сухопарого старика в черном камзоле и потрепанном парике. У него были настолько плохие зубы, что вонь изо рта сражала наповал. Маргарет так и не смогла привыкнуть к этому смраду даже за неделю пути.
— Да чтоб тебя! — воскликнула она, когда карету в очередной раз подбросило на ухабе. — Эта дорога меня убьет!
— Уж потерпите, мадам, — равнодушно отозвался старик. — Даст Бог, завтра мы будем на месте.
Завтра! Маргарет досадливо поджала губы. Еще целый день трястись по этим колдобинам и ночевать на занюханном постоялом дворе.
Ей стало жалко себя до слез. Господи, она настолько бедна, что у нее даже нет служанки! Приходилось довольствоваться услугами трактирных девиц. И
Скорей бы добраться до замка мужа! Она потребует с него целую кучу шелковых чулок, роскошных платьев и драгоценностей взамен тех, которые пришлось продать, чтобы расплатиться по отцовским долгам. Раз уж Томас Рэдклифф женился на высокородной леди, пускай раскошеливается!
Маргарет откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Что ждет ее в Шотландии? Пока что эта страна ей решительно не нравилась. Всю дорогу стояла туманная погода, накрапывал противный дождь. Однообразные голые холмы и серые деревушки, утопающие в грязи, навевали тоску.
Люди, которых Маргарет встречала на постоялых дворах, были под стать пейзажу: блеклые женщины в унылых платьях и мрачные бородатые мужики в нелепых клетчатых юбках, которые они называют «килт». Все чаще стал слышаться гэльский — хрипящая тарабарщина, а не язык! А английский, если и звучал, то жесткий, отрывистый акцент резал слух.
Переговариваясь на своем отвратительном наречии, шотландцы бросали на Маргарет и мистера Томпкинса косые взгляды.
«Сассенах», — не раз и не два слышала она от соседей по обеденному залу. Мистер Томпкинс пояснил, что так на гэльском называют англичан, и Маргарет понимала, что эти гадкие дикари обсуждают ее.
«Да как они смеют!» — кипятилась она. Хотя, чему удивляться? Она, несомненно, выделяется на их фоне своей элегантностью и красотой, даже после недели пути.
Сегодня ночью Маргарет плохо спала: на первом этаже трактира собралась буйная толпа. Они что-то праздновали, сопровождая свое веселье воплями, пьяным смехом и звуками этого ужасного пыточного приспособления — волынки. Голова раскалывалась от завывания, похожего на блеяние взбесившегося стада овец. До самого рассвета Маргарет почти не сомкнула глаз, и сейчас ее клонило в сон.
Она выглянула в окно. Дорога вилась между холмами, чьи вершины терялись в серой дымке дождя, а на зеленых склонах громоздились округлые валуны. Несмотря на мрачную погоду, пейзаж был довольно живописным, но Маргарет так устала от многодневной езды, что равнодушно откинулась на спинку сиденья и задремала.
Ее разбудил сильный толчок. Карета остановилась так резко, что Маргарет едва не слетела на пол.
— Что случилось? — с колотящимся сердцем спросила она.
Мистер Томпкинс, отодвинув занавеску, напряженно смотрел в окно. Он повернулся к Маргарет, и она увидела тревогу на его обычно равнодушном лице.
— Пока не могу сказать точно, мадам. Кажется, дорогу преградило поваленное дерево или что-то вроде того.
Он нагнулся, вытащил из-под сиденья пистолет и положил его рядом с собой. Маргарет похолодела. Что происходит?
Снаружи вдруг прогремел выстрел, истерично заржали лошади. Маргарет ахнула и кинулась к окну, чтобы посмотреть, что случилось, но тут дверь кареты распахнулась, и темная фигура заслонила собой проем.
Незнакомец, по виду типичный головорез — грязный, нечесаный, со всклокоченной бородой, свирепо осклабился и прорычал что-то по-гэльски. Маргарет ни слова не поняла. Забившись в угол, она испуганно таращилась на него.