Марионетка
Шрифт:
— Господин начальник, ради уважения к вам прошу принять этот скромный подарок.
В ответ он услышал:
— Спасибо.
Немного помедлив, таможенник добавил:
— Кроме табака, надеюсь, ничего запрещенного не перевозите?
«Калифорниец» отреагировал мгновенно:
— Что вы, господин начальник, мы законы соблюдаем, зачем нам лишние неприятности. Заработать нам и на табаке хватает.
— А какой же табак везете? — спросил таможенник.
— Табак «дюбек», первый сорт, ферментированный, как и в накладной указано,
— Вижу, вижу, — внимательно рассматривая документ, он спросил:
— А куда везете?
— Пункт назначения — город Екатеринослав, а затем на автомашинах будем развозить по табачным фабрикам — Погарской, Курской и Елецкой. Сдавать табак как давальческое сырье, а взамен по договору получим готовую продукцию, то есть сигареты «Прима», которые будем реализовывать населению.
— Молодцы, хитро придумали. Ну, тогда удачи вам.
— И вам так же, господин начальник, в вашем нелегком труде, — сказал «Калифорниец» и вытер рукавом пот со лба.
Старший таможенник тут же приказал своим подчиненным:
— Ребята, проходи дальше, эти два вагона в норме.
Облегченно выдохнув, «Калифорниец» поднялся к себе в вагонное купе, где «Глушок» его спросил:
— Ну, что скажешь, «старшой»?
— Кажется, все в порядке, на сей раз пронесло, — улыбаясь, ответил он.
Простояв на станции в ожидании еще некоторое время, вагоны двинулись с места и, набирая скорость, умчались по железной дороге.
Глава 17
Россия, 1996 г.
Прозвенел телефонный звонок. Крымов поднял трубку и оттуда услышал:
— Шеф, спешу сообщить: только что позвонил наш человек со станции Михайловское, груз два часа назад успешно прошел таможню.
— Отлично, Артур, прими все меры к встрече груза и будь аккуратнее, для подстраховки приобщи наших друзей из милиции.
— Все сделаем, Евгений Андреевич.
Крымов положил трубку и задумался. Последние события, которые произошли в Москве, давали ему повод для волнения. Кто-кто, а Верижников, который встал на его пути, был крепким орешком, и дальнейшие его действия не так легко было разгадать. Он понимал, что оборвавшаяся связь с западным эмиссаром отдалила его надежду на укрепление своих позиций, тем самым он терял приоритет среди других воров. Его «крепость» могла ослабеть, а этого допускать нельзя, иначе конкуренты его задавят, и главным среди них будет Верижников. Надо было что-то предпринимать. Крымов поднял трубку и набрал номер. На другом конце ответили:
— Генерал Тихорецкий у аппарата.
— Здравствуйте, Михаил Михайлович, Крымов вас беспокоит.
— Привет, Евгений Андреевич, давно вас не было слышно, — сухо ответил тот.
— Дела, дела, друг мой, и никуда от них не денешься.
— Дела делами, а вот проблемы, кажется, есть, так просто не позвонил бы. Тогда не стесняйся, чем смогу — помогу.
— Что вы, Михаил Михайлович,
— Это какие же? — усмехаясь в трубку, спросил начальник УВД.
— Хотелось бы узнать, уважаемый Михаил Михайлович, как обстоят дела с нашим общим другом, который сейчас в темнице.
— Как вам сказать? Дела его неважные, видимо, скоро суд. Помочь я ему не смогу, не хватает моего влияния, сами знаете, сижу на пороховой бочке, в любую минуту окажусь выброшенным на заслуженный отдых.
— Ладно, Михаил Михайлович, по этому типу я что-нибудь покумекаю на досуге, может быть, и облегчу его участь, а заодно и вашу, — заявил Крымов.
— Хотелось бы верить. Если не поможем, он нам этого не простит, где-нибудь да напакостит.
— Хорошо, Михаил Михайлович, доброго здоровья, до скорой встречи.
И Крымов положил трубку на место. Подумав, он набрал еще один номер. Прогудел зуммер, и властный голос ответил:
— Слушаю.
— Константин Петрович, спешу поздравить вас с наступающим праздником и пожелать крепкого здоровья и полного благополучия вам и вашим близким.
— Узнаю, узнаю, Евгений Андреевич, спасибо за поздравление, редко звонишь, да метко.
— Константин Петрович, лишний раз боюсь беспокоить вас, понимая ваши проблемы в масштабах области, которые вы успешно решаете, а мы, в свою очередь, ратуем за вас и радуемся вашим успехам.
— Спасибо за поддержку, Евгений Андреевич, обращайся в любой момент, все сделаю. Ведь я помню, какую услугу ты мне в свое время оказал. Старых приятелей не забывают.
— Счастлив слышать от вас о моих скромных заслугах, но вы их слишком преувеличиваете.
— Нет, не преувеличиваю, я ценю надежных людей и помню добро, а поэтому приглашаю вас сегодня вечером к себе на дачу отужинать. Там и поговорим, тем более что у вас ко мне что-то важное.
— Огромное спасибо, Константин Петрович, от вашей прозорливости никуда не скроешься. Сегодня обязательно у вас буду.
Крымов подъехал на своем «Мерседесе» на бывшую обкомовскую дачу. Сотрудник милиции открыл ему ворота, и он въехал на запретную для посторонних людей территорию. Заглушив двигатель, вышел из автомобиля и направился к входной двери огромного кирпичного особняка старой постройки. В дверях его приветливо встретила горничная, женщина средних лет, которая препроводила гостя в апартаменты. За круглым столом его дожидался хозяин.
— Проходи, присаживайся, Евгений Андреевич, жду тебя. Без тебя ужин не начинаю. Сейчас перекусим и обговорим назревший вопрос.
Гость подошел ближе к столу, слегка наклонился и учтивым голосом произнес:
— Спасибо за приглашение, дорогой Константин Петрович. Было бы невежливо с моей стороны после столь длительного перерыва прийти к вам без подарка.
— Да полно, полно тебе, Евгений Андреевич, давай к столу, присаживайся. Я не люблю этих светских церемоний.