Марионетка
Шрифт:
— Андрей, что случилось? На тебе лица нет.
— Да, любимая, вечно эти неприятности не дают честно работать. Чувствую, я не выдержу этого и напишу рапорт на увольнение.
Она покачала головой и недовольно посмотрела на него, потом возмущенно произнесла:
— Ты о нас подумал? У нас двое детей. Ты о будущем своих детей подумал? Что будет с ними? Что будет со мной? Если ты потеряешь свою работу, тебя с «волчьим билетом» могут и не взять на другую работу. А сколько у тебя сейчас недругов? На гражданке милиционеров не любят. Ты хоть это понимаешь?
— Все я понимаю.
— Но раз понимаешь, то живи как все. Смотри, как люди вокруг тебя приспосабливаются, и не будь «белой вороной», жизнь, она одна.
— Вот и ты об
— О чем ты говоришь? Какие могут быть сейчас принципы? Главный твой принцип: если ты завел семью, надо, чтобы твоей семье было в этой жизни комфортно.
Через два дня капитан Андреев вошел в здание администрации области. По его просьбе ему была назначена аудиенция у крупного чиновника. Он вошел в кабинет заместителя губернатора Одинцова. А спустя еще два дня Андреев был переведен на другую, более ответственную оперативную работу в РУБОП. Он отнесся к своей новой работе с должным вниманием и пониманием тех задач, которые перед ним были поставлены. Как профессионалу, работа давалась ему легко, и он полностью окунулся в нее. Андреев попал в коллектив профессионалов, способный выполнять те задачи, которые перед ними ставили. Со временем он начал понимать, что руководство отдела требует от него выполнения таких работ, которые идут в нарушение существующих норм закона. В этой связи Андреев не стал переходить в открытую конфронтацию, а, наученный опытом прежней работы, при выполнении того или иного задания ловко обходил «острые углы».
В процессе работы возникло много сложных вопросов, которые даже он, умудренный опытом оперативной работы, не мог решить, а решать надо было. Тогда Андреев начал постепенно создавать наиболее приемлемую для него «систему», которая основывалась на агентурной работе в новых экономических условиях, а также на исключительно низменных человеческих качествах и на жестком решении конфликтных ситуаций, что приводило иной раз противную сторону к плачевным результатам.
Используя такие методы работы, он завоевал авторитет, к нему начал поступать поток информации, компрометирующий сильных, влиятельных и богатых людей. Андреев за короткий промежуток времени работы в управлении узнал довольно много из того, что происходит в криминальной среде, в правоохранительных органах, в госучреждениях и администрации. Он получил свободный доступ к информации в перечисленных структурах. Анализируя информацию, владея компроматом, Андреев научился дергать за ключевые веревочки всей этой сложной системы и постепенно влиять на ту или иную фигуру, хотя он и не обладал реальной властью. Он помнил ту главную задачу, которую он должен был исполнять в борьбе с преступностью.
Много времени Андрееву понадобилось на то, чтобы установить настоящего «босса» банды, за которым он гонялся и который был виновником смерти многих людей. Установив логово этого матерого бандита, Андреев решил оперативно обложить его со всех сторон. Он понимал, что без влияния этого «босса» не удалось бы некоторым чинушам из УВД незаслуженно его, Андреева, наказать. Прошло достаточное время, и Андреев выпал из-под контроля этого «босса» за ненадобностью. Теперь Андреев на протяжении нескольких месяцев оставался в тени — так думал сыщик.
Однако Андреев ошибался. Лидер преступной местной группировки помнил этого «ершистого» опера. Это по навету Крымова досталось сыщику. Не удалось ему уволить Андреева.
Начальник УВД при случае за рюмкой коньяка сказал ему:
— Уволить сразу двоих — это слишком много. Извини, но уважить не могу.
— Можно узнать причину? — спросил Крымов.
— Я попытаюсь объяснить. Я начальник УВД, а поэтому с меня спрос за криминальную обстановку. Если что не так, с меня первого папаху снимут, а поэтому кому-то нужно и преступления раскрывать, уж очень много жуликов развелось. С ними не могут управиться даже авторитетные
— Обидел ты меня, господин генерал. Уж очень большая язва выскочила у тебя на языке, коль уважить не хочешь и упрекаешь меня. Один я в этом городе «авторитет» среди «братвы», кроме меня, только молодые «беспредельщики». А как с ними бороться? Они старым воровским правилам не подчиняются. С ними «по понятиям» не договоришься, если что не по ним, то сразу пальбу открывают, приходится и нам отвечать.
— Плохо реагируете, господин Крымов. С вашим-то воровским опытом давно бы эту молодежь в дугу согнули.
— Михаил Михайлович, не так-то легко их согнуть. Многие их авторитеты прошли Афганистан, так что воевать научились лучше нашего, один «Питон» чего стоит, он десятерых заменит. Я все-таки порядок наведу, с вашей подачи, разумеется. Мне нужны только подробные списки наиболее активных «беспредельщиков», их адреса, тогда я их ликвидирую, а остальные наложат в штаны и прибегут ко мне сдаваться.
— Хорошо, я пойду тебе навстречу, и чтобы «без шума и пыли». Пусть это будут «без вести пропавшие», а списки и адреса, разумеется, я тебе предоставлю. Вот только «Питона» в списках не будет, он в бегах.
— Да! — задумчиво произнес Крымов и продолжил: — Это коренным образом меняет дело. У меня с «Питоном» договор. Если я его нарушу, то мне не поздоровится, а с «Питоном» шутки плохи, тем более что он в бегах. Где его теперь искать? Он вооружен и очень опасен. Когда «Питон» на тропе войны, его лучше не трогать. Ладно, генерал, забыли этот разговор.
После ликвидации в Екатеринославе его людей, которые по тем или иным причинам были перед ним виновны, Верижников говорил своему помощнику:
— Я рассчитываю на своего человека. Сейчас «Калифорнийцу» будет легче войти в доверие к Крымову. Сейчас я делаю шаг назад, чтобы Крымов понял, что я струсил. Пусть пока торжествует.
— Он пока силен. Его влияние распространилось по всей России, и с ним считаются многие воры, — возразил помощник.
— Но мы его переиграем благодаря «Калифорнийцу», — произнес «Туз».
Верижников был очень коварен, свои карты он ни перед кем не раскрывал, так как понимал, что у него в руках есть та козырная карта, с помощью которой он побьет своего конкурента в наркобизнесе. Нужно было просто выждать время. До своего главного врага и конкурента он еще доберется. Верижников был очень тонкий политик в воровском мире, шаг за шагом обкладывал своего противника мелкими «шестерками» и делал это профессионально, с учетом знания той обстановки, в которую имел доступ. Вся информация методично стекалась к нему в его «московскую резиденцию» на улице Тверской. На содержание осведомителей он затрачивал солидную сумму своих доходов. На это он не скупился, потому что понимал: у кого в нужный момент окажется необходимая информация, тот и победитель, а победителей, как говорят, не судят. Кроме того, у него были хорошие связи, начиная с верхних структур власти и заканчивая мелкими чиновниками. В силовых органах у него также были свои люди, на их содержание он также не скупился, потому что знал, какую услугу они могут оказать ему в «час пик».
У Верижникова по России были рассредоточены мощные коммерческие фирмы, являвшиеся узловыми звеньями его тайных операций в сфере наркобизнеса и информации. Одна из таких фирм была и в Екатеринославе, которую контролировал его доверенное лицо «Питон».
«Питон», находясь в розыске, не унывал, он понимал: если контрразведка его не поймала сразу по горячим следам, то сейчас его уже не поймать. Ушло время, а он не простачок, он профессионал. Северова он не брал в расчет. С ним у него был свой договор, и нарушить его не смели ни один, ни другой, и оба это очень хорошо понимали.