Марионетка
Шрифт:
При этом Крымов положил на стол перед Одинцовым сверток, в котором находилась довольно крупная сумма денег. Хозяин с хитрой усмешкой посмотрел на сверток и сказал:
— Евгений Андреевич, это лишнее.
— Нет, батюшка Константин Петрович, не обижайте, ведь от всей души.
— Ну что ж, Евгений Андреевич, в таком случае спасибо за щедрый подарок.
Крымов присел на предложенное ему кресло. Одинцов налил в рюмки водки и предложил:
— Давай-ка, друг мой, выпьем с тобой за встречу, закусим, а потом и поговорим. Живей подтягивайся к столу.
— С удовольствием, Константин
Они выпили по рюмке, потом еще и еще по одной, а затем принялись плотно закусывать. Стол был массивный, из мореного дуба, и сделан он был, видимо, по спецзаказу у хороших мастеров. Он, как в старой сказке, отражал красоту древних резных узоров. На столе было полно разной закуски. В основном преобладали рыбные блюда, так как для Одинцова это было самое любимое кушанье. Здесь были солянка из рыбы, щука, запеченная с капустой, налим, жаренный с грибами и соусом, лещ печеный, фаршированный, карп, тушенный с луком, и прочее. Наравне с обильной рыбной кухней Одинцов очень любил рыбалку. Он любил посидеть с удочкой на берегу, отдыхая при этом не только физически, но и душой. Пруд, который находился здесь же, на территории особняка, в этой удивительной заповедной зоне, манил и притягивал рыбаков с ближайшей округи. В свою очередь охрана этого поместья зорко следила за порядком и не допускала посторонних на пруд, который был зоной отдыха Одинцова, бывшего в советские времена председателем облисполкома, а в нынешние времена — заместителем губернатора.
— Константин Петрович, позвольте спросить, как вы ладите с новым руководителем области? Говорят, суровый и с тяжелым характером человек.
— Как тебе сказать, Евгений Андреевич, всякое бывает. Работа есть работа, а в целом он к моему мнению прислушивается, ценит меня, а иначе не рекомендовал бы меня на мою сегодняшнюю должность.
— Я очень рад за вас, Константин Петрович, и хочу сказать вам: в случае, если я буду когда-нибудь полезен вам, прошу в любое время рассчитывать на меня.
— Спасибо, Евгений Андреевич, я не на словах, а на деле в этом уже убедился. В свою очередь хочу поинтересоваться: у тебя какие-нибудь неприятности?
— Не знаю, как и сказать.
— Говори, как есть, напрямую и откровенно.
Крымов медленно, как бы извиняясь, пояснил:
— Дело в том, что вопрос очень серьезный, и без самого губернатора эту проблему не решить, поскольку все нити силовых структур стекаются только к нему и решить его может только он один.
— Выражайся ясней, — сурово сказал хозяин и продолжил: — Я же тебе сказал: если это в моих силах, я попробую помочь.
— Один мой приятель в настоящее время дожидается судебного процесса. Так вот, просьба такова: необходимо освободить его из-под стражи, прекратить уголовное преследование и восстановить его в прежней должности. По решению данной проблемы все издержки я беру на себя и готов передать их в любое время.
Одинцов немного подумал, а потом ответил:
— Я полагаю, задачу эту я попробую решить, так что ты не беспокойся. А издержки?! Хм…
Одинцов задумался и, повернувшись к Крымову, добавил:
— Ну что ж, от них никуда не денешься, — и на салфетке вывел цифры.
Вскоре, распрощавшись с Одинцовым,
Одинцов остался в своем особняке и думал: этот вопрос он решит безболезненно, это для него пустяки. Его волновало совершенно другое. Он был недоволен своим протеже в столице, которого он год за годом продвигал по тернистой карьерной лестнице. В него он вложил все свои связи, огромные деньги. С трудом ему пришлось протолкнуть Соболева на должность второго руководителя Администрации президента. Скольких усилий это стоило ему! Но ответных результатов он пока не видел.
Он мечтал осесть в Северной столице на вторых ролях, вроде той «серой шейки», который сверху не виден, однако хозяйством заведует и при власти, а хозяйство там огромное, опять же морской порт и Европа рядом. Возможностей для хозяйственника предостаточно. Все это ему должен был обеспечить его протеже Соболев.
После встречи с Одинцовым Крымов немного воспрянул духом и стал готовиться к предстоящим мероприятиям. Его вовремя предупредил генерал Шубин о том, что вагоны, которые он ожидал, на станции назначения будут подвергнуты тщательной проверке сотрудниками милиции, а из этого следует, что вся операция была под угрозой провала.
Он решил перехватить вагоны на подступах к области. Загнав вагоны в тупик на одной из станций, их спокойно разгрузили его доверенные люди, а потом на грузовиках перевезли тюки в надежное место и там на время спрятали. Мероприятия прошли удачно. Крымову удалось обмануть своих противников.
Задачу свою «Калифорниец» и «Глушок» выполнили, за это и получили от хозяина солидную компенсацию. Место, где они нашли свое временное прибежище, было тихое.
— Ей-богу, «Калифорниец», смешно как-то: в стране бардак, а на колхозной конторе висит вывеска «Путь к коммунизму». А ведь в свое время Хрущев обещал, что мы с тобой уже сейчас будем жить при коммунизме, а вышло наоборот. Да, обидно, шли мы, шли и так к коммунизму не пришли.
— Ну почему же? Это мы с тобой до коммунизма не дошли, а вот наш хозяин давно живет при коммунизме. У него все есть с избытком.
— Это верно, умные слова от тебя слышу. А когда же для нас наступит такая жизнь?
— Наверное, скоро, «Глушок». Сколько мы с тобой на эту тему говорили. Пора обдумать наше сегодняшнее положение и определить будущие наши действия. Дело в том, что хоть мы с тобой и сидим на тюках с наркотой, но ведь продать без посторонней помощи мы их не сможем.
— Что правда, то правда, — ответил собеседник.
— У меня есть один вариант, «Глушок»: а что если нам с тобой использовать твои бывшие связи с «Тузом» и его «братвой»? Потребуем у него крупную сумму «зелеными» и отдадим ему всю наркоту.
— Я сомневаюсь, «Калифорниец», что у нас что-нибудь из этого получится. Меня сразу же за предательство пристрелят. Тебя же отправят вслед за мной, так как им проще будет задарма забрать всю эту «дурь», а заодно и с тобой рассчитаться. Учти, «Калифорниец», это не те люди, с которыми мы сможем договориться. Это настоящие «волчары», ведь живем мы по закону «ЧЧВ» — «человек человеку волк».