Марионетки судьбы
Шрифт:
– Конечно получиться! Я написала начальнику Части, что Светка любовница его зама, и что я их застукала в нашей комнате! А еще она несколько раз не приходила на работу, потому что я ей в еду добавляла лекарство, и она не могла утром встать. А это, сам понимаешь, убойная причина выгнать ее с работы!
Виктор всмотрелся в злобно сверкающие глаза подруги. Он стоял некоторое время неподвижно, переведя взгляд на свет фонарей и хоровод разноцветных листьев на асфальте. Ветер становился все сильнее и пробирался под куртку.
Нелли смотрела на жениха,
– Идем быстрее к моему начальнику! Он нас ждет.
Виктору ничего не оставалась как последовать за подругой.
Полчаса спустя девушка, с довольной ухмылкой на лице, выпорхнула из кабинета своего шефа и за руку с женихом спустилась на первый этаж здания. Она открыла дверь с табличкой "тех. персонал" и втолкнула туда Виктора. Быстро заблокировала ручку двери шваброй и начала стягивать с жениха штаны.
– Что ты делаешь? Ты хочешь здесь? – мужчина вяло взял ее за запястье.
– Да хочу здесь и сейчас! Я столько этого ждала. Слушай, чем быстрее я забеременею, тем лучше. С ребенком мы можем получить и квартиру побольше, и тебя могут повысить в звании, – с жаром зашептала Нелли.
Девушка расстегнула форменную юбку, и она упала к ее ногам, обнажив бледные ноги в дешевых чулках с простыми подвязками. Виктор протянул руки и обхватив ее за бедра, прижал к себе, почувствовал, как бешено колотится её сердце.
– Но здесь не удобно, здесь пыльно, давай в другой раз.
Нелли с недоумением уставилась на жениха.
– Ну давай, пожалуйста, ну сделай это сейчас! Для меня, – она нежно заглянула ему в глаза.
– Нет, не стоит, пойдем.
Нелли, не скрывая разочарования, надела юбку, убрала швабру с двери, прислушалась, выглянула в коридор и быстро нырнула в туалет.
Она плескала холодной водой в разгоряченное лицо, а слезы струились по щекам, – он не любит меня, не любит, – крутилось в голове.
– И пусть, не любит. Все будет так, как я хочу. Сейчас главное побыстрее забеременеть, и не важно от мужа или нет. Ребенок придаст статус, а Виктор почти законный муж, – девушка перестала всхлипывать, вытерла лицо, улыбнулась своему отражению и вышла к Виктору в коридор.
– Может быть, всё и получиться, – размышлял он, – если у меня будет прописка, то я останусь служить в Ленинграде, а потом смогу перевезти сюда маму. Да и жениться на Нелли он всё равно собирался.
5
Начальник Части Егоров сидел в своем кабинете за столом необъятных размеров. На его волевом, красивом лице отразилась озабоченность и брезгливость одновременно, а карие глаза выдавали усталость. Егоров легонько постукивал пальцами по листку, лежащему перед ним на столе.
– Вот дерьмо, как же я не доглядел то, – в который раз тихо произнес он вслух.
Егоров снова взял в руки листок и перечитал его. Письмо было написано на его имя аккуратным женским почерком, внизу стояла дата и подпись. Наконец, он вздохнул, как перед прыжком в воду, и нажал кнопку вызова секретаря.
– Светлана, пригласите, пожалуйста, Морозова. Найдите его и попросите зайти ко мне.
Он еще раз брезгливо взглянул на листок. В дверь легонько постучали.
– Войдите, – сказал Егоров, выпрямился на стуле, и его лицо приняло серьезное выражение.
В кабинет легкой походкой вошел его заместитель Морозов, с которым их связывала многолетняя дружба. Морозов много занимался спортом и выглядел эдаким эталоном Советского офицера. Мундир на нем сидел как влитой.
– Проходи, Дмитрий Александрович, присаживайся, разговор у меня к тебе есть. Я тебе дам почитать один интересный документик. Ты его внимательно почитай, а потом попробуешь объяснить хоть что-нибудь в этой жизни.
Егоров протянул Морозову листок. Дмитрий внимательно посмотрел на шефа. Короткие волосы идеально причесаны, а в глазах только спокойствие и уверенность. Они дружили много лет, и он знал, если Егоров начинает разговаривать вот таким ровным, ничего не выражающим тоном, это далеко не к добру. Морозов перевел взгляд на лист и начал читать. Он с первых же строк понял, что произошло, быстро подавил волну гнева. Дочитав до конца, положил листок на стол и поднял глаза на Егорова. Так они сидели некоторое время, глядя друг на друга и не произнося ни слова. Наконец Морозов молча встал и подошел к окну.
Вид из окна шефа был превосходный, хоть картины пиши, и Морозов очень любил вот так стоять и любоваться отрывающимся пейзажем, но сейчас ему было не до природных красот. Он не знал, что сказать Егорову, как объяснить, все, что изложено в письме, это лишь искаженные факты. Дмитрий Александрович повернулся, еще раз взглянул на листок, лежащий на столе, и из глубины души снова поднялась горячая волна гнева. Но гнев здесь не помощник, он это прекрасно понимал. Морозов снова сел за стол и глядя на Егорова, наконец заговорил.
– Сергей Петрович, мы с тобой знакомы много лет, и ты меня хорошо знаешь. Ты знаешь, нашкодить там, где живу и работаю, не в моих правилах, а уж тем более с такой девушкой как Светлана. Она у тебя работает уже пару лет, и ты знаешь, все попытки ухаживания со стороны сотрудников пресекает на корню, её не в чем упрекнуть. Она девушка очень красивая, но серьезная и ответственная.
Выражение лица начальника никак не изменилось, он пристально смотрел на своего друга, взял одну из папок, лежавших на его столе, и протянул собеседнику.