Марк 3. Примарат Фортис
Шрифт:
– Вставай, – услышала она и открыла глаза.
– Всё получилось?
– Нет, – ответил Марк, – всё плохо. Челнок настроить не удалось. Фёдор… сердце остановилось. Я положил его в капсулу – там есть режим консервации, на случай если пилот не доживёт до спасения. Собственно, так и случилось. В конце концов сюда прилетят снова и о нём позаботятся.
– Как мы поместимся вдвоём в корабль? – спросила Дарья.
– Наденем лёгкие скафандры, лечь придётся на бок, там на самом деле места вполне достаточно.
Спасательный челнок только изнутри наводил мысли о гробе, в котором тебя замуровали. Находиться в нём можно только в положении лёжа. Сверху, очень близко – крышка люка с мониторами, по бокам на расстоянии вытянутой руки – немногочисленные органы управления. Иллюминаторов
Вдвоём Марк и Дарья, конечно, будут прижаты друг к другу, но определенная степень свободы сохранится. Хотя двигаться необходимости не будет. Большую часть путешествия, несколько дней, человек внутри спасательного челнока проводит в искусственном сне. Специальные препараты замедляют метаболизм, обеспечивают организму минимально необходимый уровень питательных веществ, блокируют органы чувств и усыпляют его. В идеале капсула должна быть подобрана до того, как её содержимое проснётся. Выход из искусственного сна – долгая и сложная процедура, постепенно включающиеся внутренние органы отзываются болью на такое насилие над ними. Именно благодаря космическим путешествиям сохранилась профессия наркологов. Только они могут грамотно вывести человека из сна, и вывести из человека всю химию.
– Удобный протез, – сказала Дарья, когда они с Марком дошли до гаража.
– Я даже не представляю, из чего он его сделал. Ремни и подложка, похоже, от сиденья ровера, а сама опора больше всего похожа на лопасти винта коптера. Они легкие, прочные и гибкие. Но как он это всё собрал – не представляю, – ответил Марк.
– У него был талант, – заметила Дарья.
– Да, но он не всегда использовал его в благих целях, – возразил Марк.
Перед загрузкой в капсулу, Дарье пришлось снять протез – Марк решил по-максимому облегчить груз. Сам он решил лететь без обуви и скафандра, хоть инструкция это и запрещала. Фактически он остался в одних трусах, а Дарья – в его штанах и майке. Другой подходящей одежды для неё тут, по понятным причинам, не было. Всё это нужно было, чтобы полёт занял как можно меньше времени.
– Может можно что-то открутить от самого корабля? – продолжила Дарья.
– К сожалению – нет, – ответил Марк, рассеянно осматривая внешний корпус, – тут всё нужно. Единственное, от чего можно было избавиться – это чемоданы, но их я уже вынул.
– Чемоданы? – удивилась Дарья. Она сидела на краю люка, морально уже готовая к путешествию. Марк стоял рядом на парапете перед поднятым транспортировочным ложем. Дарье показалось, что ему тоже было страшно залезать туда абсолютно незащищённым и доверять автоматике свою жизнь.
– Контейнеры для личных вещей, если рейнджер захочет что-то взять с собой, – пояснил Марк.
– А сколько ещё у нас лишнего веса? – поинтересовалась Дарья.
– Грубо говоря, – усмехнулся Марк, присев на край открытого люка рядом с Дарьей, – лишний один из нас. А если серьёзно, то дорог каждый грамм. Я бы снял кое-что из обшивки, но она нужна для прохода атмосферы.
Дарья осмотрела себя и неожиданно для Марка решительно сняла майку и штаны.
– Так лучше? – спросила она и только в этот момент поняла двусмысленность своего вопроса.
– Определённо, – ответил Марк и тоже избавился от остатков одежды.
Он помог ей забраться в капсулу и лечь на бок, оставив место для второго пассажира. Когда Дарья стала засыпать, он лег рядом, лицом к ней, сделал инъекцию себе и нажал кнопку старта. После этого всё происходит автоматически. Ложе с людьми опустилось в недра челнока и тяжёлый люк закрылся, замуровав путешественников. Тусклый свет от датчиков освещал умиротворённое лицо Дарьи. Корабль готовился к старту. Марк ещё успел почувствовать, как сдвинулась с места стартовая платформа, а потом отключился.
Марк намеренно сделал себе меньшую дозу на случай непредвиденной ситуации. Он проснулся и сразу почувствовал невесомость, хотя и был прижат к креслу. В маленьком пространстве, где лежали их с Дарьей тела стоял крепкий запах пота и крови. Метаболизм на время полёта хоть и был сильно заторможен, но не до конца. К тому же перед полётом никто из них не подумал о гигиене. Дарья была вся в крови Фёдора, а Марк постоянно потел, пока разбирался с челноками.
Судя по часам, прошло пять суток с момента старта. Не плохо, учитывая двойной вес полезной нагрузки, которой являлись они с Дарьей. Катер уже остановился и дрейфовал в районе орбиты Марса, маяк включен. Сам Марc был далеко, а вот Земля – в прямой видимости, судя по внешним камерам. Дарья дышала ровно и, в целом, была в норме. Проснуться она должна дня через два. Сканер не показывал поблизости от капсулы ни одного корабля. Сигнал уже должен был дойти до Земли. Оставалось ждать и надеяться. Марк достал из аптечки и принял таблетку для контроля функции кишечника и вторую – питательную. Сходить в туалет тут негде. Вода должна была сохраняться в клетках тела. Инъекция затормаживает функцию почек, выработку мочевины и, соответственно, наполнение мочевого пузыря. Интоксикация, конечно, будет дичайшая, но другого выхода нет. Переживать последствия наркотического сна Марка тоже тренировали, оно было ему знакомо, и он понимал, что происходит и как облегчить состояние. На самом деле тело его не слушалось, голова болела, и соображал он плохо. Казалось, каждый орган пытался отделиться и начать жить своей собственной жизнью. Пальцы тряслись, мешая нажимать на экран, в животе что-то перекатывалось, сердце отбивало неровный ритм, а печень пыталась вырваться наружу, пульсируя толчками. В глазах периодически начинало двоиться, на несколько секунд пропадал слух. Вдобавок ко всему Марк почувствовал сильнейшую эрекцию, хотя ему совсем было не до лежавшей рядом обнажённой Дарьи. Спасало лишь то, что, слава богам, зазубренные до состояния рефлексов действия он мог совершать автоматически. Какая-то часть его мозга сохраняла работоспособность и следила за ситуацией.
На экране над головой Марка замигала иконка полученного сообщения и появилось окошко с текстом. “Лаппинкотт-2, Сигнал принят. Агентство Всемирной Безопасности. Код 301. “Белый Шторм”. 3 часа”. “Ого” – подумал Марк, – “прямо само АВБ, странно, конечно, но в порядке вещей”. Обычно эвакуацией занимается сам Союз рейнджеров, но, если корабль какого-либо другого ведомства ближе, могли послать и его. Немного смущал код 301 – слишком пафосно инициировать для спасения какого-то рейнджера всемирную операцию с первым уровнем секретности. Но безопасникам виднее. Ждать оставалось три часа. Но уже через час спасательный корабль появился на сканере. Это был огромный военный разведывательный крейсер. На экране челнока появилось сообщение о получении команды сближения и начале её выполнения. Загудели маневровые двигатели, и точка крейсера стала приближаться быстрее – челнок в автоматическом режиме шел навстречу. Ещё через час капсула зашла в корабельный шлюз, челнок подтвердил прибытие и завершение программы и открыл люк.
Глава II
Капсулу открыли люди в черных военных скафандрах и скрытых за зеркальными визорами лицами. Они молча и аккуратно достали в, первую очередь Марка. Он хоть и был в сознании, но тело своё пока контролировал плохо и даже сидеть вряд ли смог. Они переложили Марка и Дарью в индивидуальные герметичные боксы для транспортировки. Как только гермозатвор носилок защелкнулся, Марк снова отключился.
Очнулся он в стандартной белой комнате армейского медицинского блока. Он лежал голый с кучей подключенных к телу датчиков и трубок от капельниц, катетеров. Иглы были вставлены даже в бедренные артерии и одна в шею. Марк был надежно зафиксирован упругими ремнями на кровати. Тишину лазарета нарушал только мерный писк кардиомонитора, отсчитывающего его пульс. В теории, Марк знал процедуру возвращения человека после эвакуации, но лично её никогда, естественно, не проходил. Система Лаппинкотт была его первой “ходкой”, хотя в школе им рассказывали, что некоторые рейнджеры проходили через это по несколько раз. В основном это были те, кого отправляли на астероиды, где нештатные ситуации случаются чуть реже, чем постоянно.