Марк Бернес в воспоминаниях современников
Шрифт:
Стихи поэтов Исаковского, Винокурова и Агатова, на которые написаны эти песни, искренни, освещены чистым и глубоким чувством. Мне кажется, что стихи эти прекрасны и сегодня и будут прекрасны еще многие и многие годы.
…Никакая самая рассовременная музыка в самой блестящей оркестровке не сделает сегодняшнюю песню подлинно популярной и долговечной, если текст ее не несет глубоких мыслей, выраженных в настоящих стихах.
…„Я люблю тебя, жизнь“ Э. Колмановского на стихи К. Ваншенкина написана не для демонстрации вокальных возможностей исполнителей (как ее многие, к сожалению, понимают), а для точного
…Нередко я заказываю композитору песню. Обращая его внимание на стихи, объясняю, какой мне видится будущая песня… И если мы находим общий язык, рождается произведение, которое я пою с особым чувством — „родительским“ чувством, если можно так выразиться.
Мое твердое убеждение: свой репертуар (или хотя бы его часть) артист должен ковать сам, чтобы он точно ложился на его сердце… А поиск в искусстве всегда в конце концов увенчается успехом…»
Из статьи «Главное — неповторимость». 1967 г.
«У каждого человека есть тот заветный перекресток, откуда пролег очень важный для него путь. Где сошлись и слились воедино его мысли, надежды, мечты.
Таким далеким перекрестком для меня стал фильм „Человек с ружьем“, где встретились моя первая роль и моя первая песня. Итак, много лет назад устами Кости Жигулева я спел
Тучи над городом встали…Я давно не виделся с Костей Жигулевым, но я часто вспоминаю о нем. Мне кажется, что Костя Жигулев жив, что он живет среди нас. Конечно, это уже не Костя Жигулев, это уже Константин Петрович Жигулев… И лет ему должно быть 60–65… И живет Константин Петрович в Ленинграде, им самим завоеванном, им самим защищенном. И вот чудится мне, что в канун какого-нибудь праздника, вечером на берегу Невы стоит человек, убеленный сединами. Он стоит и думает… А мне кажется, что я знаю, о чем думает Константин Петрович Жигулев».
«…Мое время текло несколько медленнее. И прошу вас поверить мне, что все, что в этой песне сказано, — это чистая правда:
Три года ты мне снилась, А встретилась вчера……Я особенно радуюсь, когда удается создать такую песню, которая может поэтическими и музыкальными нитями связать сердца людей разных стран. Вот если вы пройдете по набережной Москвы-реки, то недалеко от Крымского моста вы увидите мемориальную доску. На ней увековечены имена наших боевых друзей — летчиков „Нормандии-Неман“. В годы войны они в русском небе сражались за свою свободу, за свободу своей Франции. Хорошо, когда у тебя есть друзья. Но еще лучше, когда ты знаешь, почему они твои друзья…
Хорошо, когда люди приходят к тебе за песнями. Но еще лучше, когда люди уносят твои песни с собой».
Из выступления на телевидении. 1967 г.
«Песенный климат земли… Эстрадная песня окончательно сформировалась как совершенно оригинальный и четкий жанр музыкального исполнительства…
… 1. Мысль.
Я имею в виду интеллектуальную песню, песню,
2. Актерский талант, — раскрывая это так: — способность найти и развить свой артистический и человеческий образ.
3. Актерское мастерство.
4. Абсолютная музыкальность, помноженная на абсолютную ритмическую свободу.
5. Голос, вокальная одаренность, — расшифровывая: — богатство интонации, теплоты, душевной искренности, чисто звукового своеобразия».
Из рабочих записей. 1966 г.
Хороших песен с плохими словами не бывает.
В песне не обязательна какая-нибудь сюжетная история. Но каждая настоящая песня — сама неприметная судьба-жизнь. И это может быть выражено только словами.
Зачастую у нас отзываются о песнях так: композитор-имярек много пишет об армии, о солдатах, о ждущих их девушках… Говорить так — невежество. Пишет все это поэт. Называть автором песни только композитора — бессмысленно.
У нас сильная поэзия, но по пальцам можно пересчитать настоящих поэтов, пишущих песни. А в последнее время и те отходят от этой области, их отпугивает то, что происходит в нашей жизни. Слова песен пишут все, кто хочет, и их принимают, ибо слово считают второстепенным, почти ненужным.
Песня — мой самый близкий и старый друг. С ней я делю свои радости и беды.
В песне храню память о лучших и тяжелых годах.
Что желают близким и дорогим вам людям?
Здоровья. Счастья. Благополучия.
Здорова ли она, моя родная?
По-моему — да.
Моей песне не надо орать, будто она глуховата. Не надо биться в конвульсиях.
Она тихо и спокойно говорит о том, что ее волнует, от каких печалей у нее наворачиваются слезы, от каких радостей эти слезы высыхают. Какое зло она ненавидит, какое благо хочет принести людям…
Счастлива ли она?
А что надо песне для счастья?
Чтобы ее слушали, чтобы ей верили, чтобы волновались ею. Будет это — будет и счастье.
Благополучие?
Я не люблю сытых, благополучных песен. Если самый несчастный человек станет чуть счастливее, если самый одинокий вдруг услышит, что кто-то разделил его одиночество, — тогда, значит, с моей песней все обстоит благополучно.
В общем, пусть будет нужной людям и пусть работает, когда они хотят отдыхать.
Записи на листках настольного календаря в канун 1967 г.
Меня часто спрашивают о том, о чем всегда спрашивают актера зрители и журналисты: какая ваша любимая роль?
Какая же?..
Их было так много — памятных и ушедших, любимых и нелюбимых, мучительно трудных и радостно легких (легкость в искусстве далеко не всегда пуста, иногда это легкость окрыленности).
Годы и годы в кинематографе, десятки лет, десятки встреч и десятки героев. Сейчас они стоят передо мной — мои герои. Сейчас я как бы мысленно устраиваю им смотр.