Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия
Шрифт:
– До прилета британского рейса остается сорок минут! Этого времени нам вполне хватит для того, чтобы спрятать от любопытных глаз свой автомобиль, устроить свои огневые позиции, а затем мы можем спокойно наблюдать за появлением группы Малашенко, а также за тем, как они будут обустраивать свои огневые позиции.
– Почему ты, Максим, думаешь, что между нами и группой Малашенко может развернуться настоящий бой?! Почему бы нам их попросту не расстрелять из засады?
– Потому что прапорщик Малашенко ненормальный человек, да и многие бойцы его группы уже пошли по следам своего командира! Они нюхом чуют ловушки и избегают их! Нам следует быть ко всему готовыми, когда его бойцы почувствуют, что
Минут за двадцать до приземления британского рейса на самолетной стоянке появились посторонние люди. Человек шесть-семь подъехали в самолетной стоянке на сцепке из багажных тележек. Они тут же разбрелись по стоянке, ударами ножей уничтожили весь британский технический персонал, обслуживавший эту самолетную стоянку. Мы еще не начали бой с этой группой сумасшедшего спецназа, как потеряли убитыми четыре гражданского лица. Все еще сохраняя в душе надежду, что нам удастся избежать боя, за действиями бойцов группы Малашенко я наблюдал через посредство своего магического дальневидения.
Я в душе все еще сохранял надежду на то, что большого боя между нами и бойцами Малашенко не произойдет! Мне казалось, что я или Максим, мы вовремя сумеем выделим прапорщика Малашенко среди других его бойцов, обезвредим его выстрелом из бесшумной снайперской винтовки Вал, по крайней мере, мы сумеем его обездвижить. Затем на пару с Максимом Звонаревым мы постараемся обездвижить и других бойцов его группы, их ранив из своих снайперских винтовок. Но уже на первом шаге выполнения этого своего плана я столкнулся с непредвиденным препятствием. Еще во времена своего обучения на моих курсах Юрий Малашенко показал себя не очень умным, но очень хитрым и осторожным человеком. Каким-то образом, ему удалось на себя и на головы всех своих бойцов натянуть защитные сферы, то есть я видел не нормальные человеческие лица, а одни только белые пятна вместо их голов и лиц.
В результате создалась ситуация, в которой мы должны были теперь обездвижить или уничтожить всех бойцов, прежде чем я смогу добраться до самого прапорщика Малашенко.
А ситуация на летном поле из-за моей нерешительности ухудшалась с каждой минутой. Самолет British Airways только что произвел посадку на взлетно-посадочную полосу, минут через пять-семь он должен был вырулить к своей самолетной стоянке, к этому моменту полностью захваченную нашим противником. К тому же само собой образовалась еще одна загадка?! К этой стоянке только что подошли два автобуса, поданные под пассажиров лондонского рейса. Они остановились в метрах ста от стоянки, ни один человек так их и не покинул! Я хорошо видел обоих водителей, но что было внутри, я не мог рассмотреть из-за сильно тонированных окон автобусов.
Таким неожиданным для меня образом, Малашенко получил важное преимущество в нашей борьбе умов. Теперь он мог захватить в заложники более ста россиян или зарубежных граждан, только что прибывших лондонским рейсом. С таким количеством заложников прапорщик Малашенко сразу же становился неприкасаемым, а его просьбы будут выполняться независимо от того, высказаны ли они нормальным или не нормальным человеком! Тогда им станут заниматься генералы из ФСБ или МВД Российской Федерации, а нам со Звонаревым придется выполнять их приказы!
– Руслан, - вдруг прошептал Максим Звонарев, приникнув глазом к прицелу снайперского винтовки Вал, - посмотри направо на час пополудни!
Повернув голову в указанном направлении, я увидел аэродромный бензовоз, неторопливо ехавший к стоянке британского самолета. Таким образом, Максим Звонарев мне подсказал единственный выход из сложившегося положения. Уже более не раздумывая, я тут же выстрелил из Вала по кабине бензовоза. Остановив машину, из кабины выскочил страшно напуганный моим выстрелом водитель бензовоза и, сломя голову, помчался, по его мнению, в безопасное место, к самолетной стоянке Вritish Airways. Мне пришлось выпустить четыре бронебойно-зажигательных пули по самому бензовозу, прежде чем он загорелся. Сначала над ним появился легкий дымок, но уже через секунду появился огонь, который вскоре охватил всю цистерну. Через несколько секунд бешеное огненное пламя разорвало бензовоз КАМАЗ на части, взметнулось высоко к небесам.
Технические и пожарные службы летного поля аэродрома Домодедова практически сразу же заметили горящий бензовоз, они тут же объявили пожарную тревогу. В нашей части летного поля были тут же прекращены все технические и логистические работы. Приземлившиеся самолеты были направлены к самолетным стоянкам, расположенным в другом конце летного поля. Я собственными глазами наблюдал за тем, как британский самолет, которым Леонид Васьков должен был прилететь в Москву, был развернут и направлен к самолетной стоянке, расположенной в другой части этого летного поля.
Пока я занимался бензовозом, Максим Звонарев вступил в перестрелку с бойцами прапорщика Малашенко. Ему удалось серьезно ранить двух бойцов его группы, другие же бойцы этой группы на его выстрелы ответили частым огнем из автоматического оружия, стараясь подавить огонь вражеского снайпера. Я же не понимал, почему Малашенко, видя, что операция по захвату Леонида Васькова практически провалена, не бросается спасать самого себя и бойцов своей группы. Вот-вот должна была появиться охрана аэродрома Домодедово, она, наверняка, имела на руках какое-то оружие и тогда простая перестрелка могла перейти в затяжной бой с аэродромной охраной. Тем более, насколько я был информирован в этой аэродромной охране служили люди, хорошо разбирающиеся в оружии и тактике боя малых специальных подразделений.
Ответ на этот вопрос сам собой пришел в мою голову, прапорщик Малашенко, даже будучи сумасшедшим человеком, быстро догадался о том, что пока он пешком будет добираться до других технических сооружений этого летного поля, то всю его группу перестреляет вражеский снайпер, то есть Максим Звонарев. Теперь, чтобы выбраться из ловушки, в которой оказалась его группа, бойцы прапорщика Малашенко должны были покончить не только с Максимом Звонаревым, но и со мной. Но Малашенко пока еще не знал о том, что теперь против бойцов его группы держат оборону не один, а два снайпера. Поэтому я решил прапорщику преподнести неожиданный подарок. Я поудобнее устроился на огневой позиции, через прицел своей снайперской винтовки стал наблюдать за действиями нашего противника.
Малашенко же в данный момент перегруппировал свою группу, видимо, готовясь атаковать Звонарева. Раненых бойцов с автоматами в руках он поставил по своим флангам для ведения прицельного обстрела огневой позиции вражеского снайпера. Сам же с пятью бойцами, прикрываясь техническими сооружениями самолетной стоянки, старался, как можно ближе, продвинуться в нашем направлении. Малашенко и его бойцам теперь оставалось пересечь свободное пространство примерно в пятьдесят метров, чтобы атаковать и уничтожить Максима Звонарева. В моем сознании окончательно сформировалась картина того, что именно задумал прапорщик Малашенко. Первое, он не собирался спасать бойцов своей группы, а думал только о своем личном спасении. Второе, он собирался послать в атаку на вражеского снайпера всех бойцов своей группы, а сам же собирался добежать до ближайшего люка, прикрывавшего водосборный канал летного поля, и попытаться через него уйти от нашего преследования.