Маркграф из Преисподней. Том 2
Шрифт:
— А может, он и не собирался этого делать, — заметил я.
— Камикадзе? — спросил Капустин. — Сомневаюсь, Ваше Сиятельство. Профи работают за деньги.
— Возможно, он не был профи, — сказала Марго. — Но я не думаю, что диверсант был готов умереть. Впрочем, не будем сбрасывать эту версию со счетов. Рановато от чего-то отказываться. Предлагаю посмотреть, что делается внутри завода через камеры. Это возможно?
Начальник безопасности кивнул.
— Вполне. Мы заменили повреждённые взрывом наружные камеры, внутренние же в соседних помещениях практически не пострадали.
— И нам понадобятся личные дела всех погибших сотрудников, — добавила девушка.
— Не вопрос.
— Сами что думаете?
— Диверсия, — уверенно ответил Капустин. — Само на складе взорваться ничего не могло, это ясно, как день.
— А кто виновник? — поинтересовалась девушка.
— Понятия не имею. Могу сказать с уверенностью только одно: никто из погибших не вносил на склад бомбу. Записи это доказывают со всей очевидностью. Не знаю, как бомба попала на склад, но посторонних здесь не было. Гарантирую.
— Посмотрим, — ответила Марго. — Прикажите принести личные дела погибших. Я… Мы начнём с них.
Глава 9
Капустин послал за личными делами, предупредив, что служба безопасности старается перед наймом узнать о своих сотрудниках как можно больше, в идеале — всё, так что информации будет много.
— Ничего, нам не привыкать, — холодно улыбнулась Марго.
Кивнув, начальник охраны повёл нас в соседнюю комнату, где находился центр наблюдения. Изображения со всех камер на заводе передавались сюда. Три стены огромной комнаты занимали мониторы.
— Восемь сотрудников круглосуточно наблюдают за тем, что происходит на заводе, — пояснил мне начальник охраны, делая знак своим людям не отвлекаться. — Каждые три часа они сменяются, чтобы усталость не мешала им делать свою работу. Записи автоматически архивируются, ни одну из них нельзя уничтожить, не зная специальных кодов.
— А кто их знает? — тут же спросил я.
— Митрофанченко. Начальник отдела инфраструктуры. Он отвечает за всю следящую аппаратуру и компьютеры. Сисадмин всея завода, как мы его прозвали.
— Где его можно найти?
— Думаю, сейчас он обедает, но, если нужно…
— Обязательно, но не сейчас, — сказала Марго. — Нам пока есть, чем заняться. Не будем мешать человеку трапезничать. Когда появится, просто попросите зайти.
— Конечно, — кивнул начальник безопасности. — Мне продолжать?
— Давайте, — милостиво разрешил я, усаживаясь на свободный стул и разглядывая мониторы.
— Так вот, все записи мы сохраняем. Более того, на них фиксируется время, так что всегда можно узнать, во сколько она сделана. Проверка показала, что ни одна минута видеофайлов не была потеряна или уничтожена. А это значит, что мы сохранили все события, происходившие сегодня на заводе.
— Сегодня? — переспросил я. — А в предыдущие? Разве бомбу не могли установить раньше?
— Могли, конечно. Но дело в том, что её обнаружили бы.
— Каким образом?
— Каждый день, в полночь и полдень все помещения обыскиваются с собаками и сканируются на предмет взрывчатых устройств.
— Все помещения проверяются таким образом?
— Нет, Ваше Сиятельство, зачем? Продукция дважды в день отгружается из цехов на склады.
— Когда именно?
— В полдень и в полночь.
— А работаете вы круглосуточно, как я понимаю.
— Конечно! Производство не останавливается ни на минуту. Мы ведь не только обеспечиваем нашу армию боеприпасами, но и продаём их другим.
— И всё происходит здесь? Я думал, тут делают только модификантов.
— У Вашего Сиятельства много заводов. И везде производится как техника, так и личный состав. Это удобно, ведь машины отчасти являются живыми организмами.
— Понятно. А профилактики бывают?
— Раз в неделю. По плану, — Капустин сделал несколько шагов к стене и открепил приколотый к пробковой доске листок. — Вот он, — сказал он, протянув его мне.
Я передал его Марго. Та ловко сложила график и сунула его в лакированную сумочку.
— Уверена, вы себе ещё распечатаете, — сказала она Капустину.
Тот молча кивнул.
Дальше мы долго просматривали записи с камер видеонаблюдения всего завода. Утомительное занятие. От однообразия картинок я даже задремал.
Меня разбудил голос Марго:
— По-моему, очевидно, что, если на записях не зафиксирован момент закладки бомбы, значит, его удалили.
Она говорила это себе, размышляя вслух. Но я всё равно ответил:
— А сделать это мог только один человек.
— Или с его ведома, — кивнула девушка. Либо Митрофанченко сам подкорректировал файлы, либо дал кому-то коды доступа. Надо допросить его, когда появится.
— С пристрастием.
Девушка бросила на меня быстрый взгляд.
— Как прикажете, Ваше Сиятельство.
Ну, да, будто ты стала бы церемониться с подозреваемым, не будь меня поблизости.
— У нас принято добывать информацию, — сказала вдруг Марго, словно прочитав мои мысли. — А как именно, никого не волнует.
— Мы тут не в бирюльки играем, — согласился я. — На кону безопасность империи.
И моя репутация, само собой.
В этот момент дверь открылась, и вошёл Капустин с четырьмя папками-скоросшивателями в руках и чёрной плоской коробкой размером с книгу. Всё это он положил на стол, а затем вставил коробку в разъём системы воспроизведения.
— Это кремниевый накопитель, — пояснил он, заметив мой вопросительный взгляд. — На основе искусственного ДНК. Может хранить практически беспредельный объём данных.