Марксизм: китайский путь – китаизация, модернизация и популяризация марксизма: научно-философские очерки

Тао Дэлинь

Нужно разграничить популяризацию и примитивизацию. Этодва принципиально разных понятия. Требование популяризации состоит в том, чтобы сделать формулировку теории простой для понимания без ущерба для первоначального смысла. Примитивизация жеможет превратить теорию только в пошлость, в фальшивый марксизм. Примитивизированные идеи могут быть «понятны» или даже«интересны», но они искажают теорию и никак не могут считатьсямарксистскими. Конечно, в целях популяризации часто приходитсяв качестве подспорья использовать какие-то образы, метафоры, идиомы, рассказы и даже сленговые словечки, что неизбежно в какой-томере снижает формальную строгость аргументации, но «суть» теориидолжна оставаться неизменной. «Искажение» в форме опошления недопустимо даже для достижения простоты восприятия.

Популяризация также имеет разные уровни и формы. Ее следует дифференцировать по характеристикам разных объектов. При этому популяризации нет предела совершенству. С развитием общественного уровня и изменением потребностей людей объект, объем и содержание популяризации также должны измениться, чтобы продолжать идти в ногу со временем. Огромную роль в прошлом сыграла «Философия масс» товарища Ай Сыци. Сегодня нам еще предстоит до концаизучить преимущества и основную идею этой книги, но мы не можемскопировать из нее все, поскольку с течением времени состав и потребности общества изменились.

Нам необходимо тщательно составить популярные материалы для чтения в разных формах и стилях,чтобы удовлетворить потребности нынешнего общества, опираясь насуществующую ситуацию.

2.4 ЯЗЫК ПОПУЛЯРИЗАЦИИ

Язык является носителем теории, а теория может быть выражена и распространена только посредством языка. Чтобы осуществить популяризацию марксизма в Китае, надо приложить немало усилий для объяснения марксизма на понятном обществу языке – китайском. Некоторые считают, что марксизм – это продукт западной культуры, западного мышления и формулировки несут в себе тот язык, на котором зародилась теория. Язык оригинала настолько отличаетсяот китайского, что выражение марксизма на китайском языке неизбежно будет искажено. Я думаю, что это утверждение имеет своиоснования. Это факт, что исторический фон и культурные традицииЗапада отличаются от китайских; образ мышления и языковые средства выразительности также различны. Очень ценны результаты исследований многих специалистов в этой области. Но делать вывод, чтона китайском языке невозможно говорить по-марксистски, также нестоит. Если теория может быть выражена только на одном языке, токультурные обмены и диалоги между разными этническими группаминевозможны, а могут быть лишь чередой взаимных непониманий. Этоявно не соответствует тому факту, что культура существовала тысячелетиями. Что еще более важно, говорить о марксизме на китайскомязыке не только можно, но и необходимо, иначе марксизм не сможетприжиться в Китае. Я хотел бы позаимствовать здесь замечание Гегеля. Он прекрасно сказал об этом в письме к Дж. Г. Воссу: «Лютер перевел на немецкий язык Библию, Вы же – Гомера; это величайший дар,который может быть преподнесен народу. Ведь народ до тех пор остается варварским и не может рассматривать как свою действительнуюсобственность те превосходные вещи, которые он познает, пока он непознакомится с ними на своем собственном языке»; «скажу Вам о своем намерении заставить философию заговорить по-немецки. Если это мне удастся, станет бесконечно более трудным придавать плоским суждениям видимость глубоких мыслей» 88 . Как глубоко и точно пишетГегель! Он недвусмысленно заявил, что будет «учить философию говорить по-немецки» именно для того, чтобы германизировать и популяризировать в Германии те теории, которые возникли за ее пределами. Он полагал, что только таким путем можно было бы сделатьэти «лучшие достижения» достоянием Германии, иначе они не тольконе прижились в стране, но и навсегда остались бы «варварскими». Ядумаю, что это высказывание Гегеля можно отнести не только к философии, но и ко всем общественно-историческим теориям, в том числеи к марксизму. Гегель может «научить философию говорить по-немецки», почему мы не можем научить марксизм говорить по-китайски?После того, как буддизм проник в Китай из династии Восточная Хань,возникло огромное множество философских школ, разве они все неговорили по-китайски? Разве суть буддизма изменилась, когда он «заговорил» по-китайски? Буддизм научился «говорить» по-китайски, такпочему же не сможет марксизм? На самом деле причина, по котороймарксизм может стать ценным достоянием китайской нации, заключается именно в том, что китайские марксисты «учат марксизм говоритьпо-китайски» и «позволяют марксизму говорить по-китайски», то естькитаизируют марксизм. Синонизация марксизма есть также работа попопуляризации и модернизации марксизма. Это как раз и есть ответственность, возложенная на китайских марксистов.

88

Мяо Литянь. Сто писем Гегеля. Шанхайское народное издательство, 1981. С. 202.

Конечно, язык не статичен, он изменяется и развивается, поэтомусовременный китайский язык отличается не только от древнего классического китайского, но и от разговорного языка периода «Движения 4 мая», и от языка, в ранних китайских марксистских работах. Этонормальное явление. Кроме того, в процессе его развития были заимствованы некоторые иностранные слова и выражения, что не тольконеизбежно, но и является одним из способов обогащения и развитияязыка. На самом деле, уже была проделана большая работа и достигнуты серьезные результаты. Однако в любом языке есть относительно постоянные элементы, сформировавшиеся в течение длительногопериода времени, которые не могут быть изменены. Если язык изменить до неузнаваемости, то это будет уже не этот язык, и люди этойнации не смогут его понять. Возьмем в качестве примера китайский.При всем уважении некоторые диссертации можно назвать иностранными, но написанными китайскими иероглифами, поскольку они непонятны жителям Китая. Не только я замечаю эту проблему, но и другие деятели часто жалуются на взаимное непонимание. Что касаетсянеологизмов, которые звучат как загадки, то это и сейчас довольнораспространенное явление. Это своего рода заразная болезнь, котораяимеет большую тенденцию к распространению. Несколько лет назадя уже обращал свое внимание на этот факт 89 , после чего столкнулсяс насмешками, и опубликовав множество статей на эту тему, не встретил должного понимания и успеха. Кажется, что эта проблема волнуетлюдей еще с древних времен. Су Ши написал Се Миньши письмо, в котором критиковал Ян Сюн за то, что он «прикрываясь сложными речами, так поверхностно описывал проблему». По его мнению, истина ЯнСюна не так уж и загадочна, «если это правда, то все об этом узнают».Действительно ли Ян Сюн страдал этой «болезнью», давайте отложимэти размышления, но то, что сказал Су Ши, совершенно верно. Онтакже цитировал слова Конфуция: «достаточно выразить смысл». Онсказал: «Когда смысл выражен и понят, то текст непобедим». Некоторые люди, похоже, думают, что чем сложнее и непонятнее слова, тембольшее знание за ними стоит. Это огромное заблуждение. На самомделе, наоборот, меньше всего усилий требуется для написания чего-то«непонятного, но поверхностного», и труднее всего объяснить глубокие и сложные истины точным, живым и доступным языком. Недавно я прочитал статью г-на Юй Гуанчжуна, который писал о Тайване,критикуя в своей речи «прозападных китайцев», и я чувствовал то жесамое. Например, он сказал: «Он единственный сын своего отца и матери». В этой формулировке явно чувствуется западное влияние. Хотяпредложение и построено грамматически верно, лучше было бы написать «он единственный сын». Предложение «Его мышление оченьдальновидно» больше соответствует логике китайского

языка, чем«Он очень дальновиден». Мао Цзэдун всегда придавал большое значение вопросу стиля письма. Он сконцентрировал свое внимание настиле изложения, стиле образования и стиле партийной работы, которые стали основными темами содержания кампании «Упорядочение стиля», направленной на борьбу с шаблонными схемами в партиии увлечением иностранщиной в литературе. Она также заостряла внимание на пагубности неправильного литературного стиля. Я полагаю,что эти проблемы остаются актуальными и по сей день.

89

Январь 1984 г., эссе «О популяризации марксистской философии: чтение трех писем товарища Ли Да Мао

Цзэдуну» // Тао Дэлинь. Собрание сочинений. Издательство Уханьского университета, 2007. С. 270.

ПОДГОТОВКА СТАТЬИ ОБ АДАПТАЦИИКЛАССИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ МАРКСИЗМАЛЕНИНИЗМА К ХАРАКТЕРНЫМНАЦИОНАЛЬНЫМ ОСОБЕННОСТЯМ КИТАЯ,МОДЕРНИЗАЦИИ И ПОПУЛЯРИЗАЦИИ

90

Корреспондент: Мы знаем, что в 1961 году, когда председательМао Цзэдун попросил товарища Ли Да составить учебник по марксистской философии, то Ли Да назначил вас основным автором. Вкачестве старшего профессора социальных наук на протяжении всейсвоей жизни вы вносили значительный академический вклад в изучение китаизации марксизма. По случаю вашего 80-летия я хотел бывыразить вам свое глубокое уважение от имени нашего вестника «Общественные науки Китая» и его читателей. Прежде всего, расскажитенам о своем опыте и подходе к обучению последних шестидесяти летвашей академической карьеры.

Тао Дэлинь: Я чувствую себя довольно посредственным исследователем, который взялся измерять бескрайнее море философии припомощи тыквы-горлянки, и мой вклад не так уж и велик. Сейчас, с годами, я чувствую себя просто ребенком-невежей. Однако я не жалею.Я глубоко убежден в следующем:

В высшей степени абстрактный характер философии заставляетлюдей чувствовать, что она далека от практической жизни. Китайскаятрадиционная философия также подвергалась критике со стороны некоторых западных философов за ее «чрезмерное» внимание к деламжитейским. На самом деле корень философии – это жизнь практическая. Философы в своих рассуждениях могут достичь заоблачныхдалей, но в конечном счете все они привязаны к нашей бренной земле.Именно потребности практической жизни движут постановкой и решением философских проблем. Маркс сказал во введении к «К критике гегелевской философии права»: «Теория осуществляется в каждомнароде всегда лишь постольку, поскольку она является осуществлением его потребностей». Десятилетия опыта убедили меня в том, чтофилософия действительно была перемещена некоторыми философами с «земли» на «небо», и наша задача вернуть ее обратно с «неба» на«землю». Философия не замкнутое само на себе духовное движение,не жертва на алтаре разума, а учение о жизни, о человечестве, устремленном к самопознанию; и это солнце, которое, возвышаясь на небе, освещает реальность. Философия тесно связана с судьбами человечества, взлетами и падениями наций, благами и несчастьями людей.Философия особенно важна для нации, она не только возвышает, нои формирует национальный дух. Нация без философского мышления – это нация без души и хребта; нация, которая не может оставить великий след в истории цивилизации. «Назначить совесть для Неба и Земли, чтобы обеспечить жизнь и богатство для людей, чтобыпродолжить утерянные учения мудрецов прошлого, чтобы установитьмир для всех будущих поколений», – такова традиционная китайскаяфилософия. Как ни одно философское учение не может установить«мир для всех будущих поколений», так и сама философия не обходится без таких намерений. Лелея эти мечты в наших сердцах, можно любить философию. Любовь к единству мудрости, поиска истиныи заботы о стране и народе – это сфера, которой должны заниматьсяфилософы.

Философия – это общее идейное достояние человечества, которое не имеет национальных границ, однако она не может существовать без национальных особенностей. Философия, не соответствующая национальным особенностям, не может прижиться в этой нации.Марксистская философия также должна сочетаться с национальнымиособенностями Китая, то есть добиться китаизации, чтобы стать философией самой китайской нации. Мы должны «научить философиюговорить по-китайски». Именно потому, что мы более 80 лет посвятили себя обучению марксистской философии китайскому языку, обогатили и развили марксистскую философию новым содержанием, сформировали китайскую марксистскую философию, она смогла статьфилософией китайского народа и сыграла огромную роль в великомделе национального спасения и возрождения Китая.

Стиль образования и стиль письма очень важны. Стиль образования должен стремиться к единству новаторства и поиска истины. Философия не позитивная наука. Чтобы ясно проанализировать проблему и продвинуть теорию хоть на небольшой шаг, проводится большая умственная работа. Многие великие философы всю свою жизнь отвечали лишь на несколько философских вопросов. Мудро рассуждать о пустом очень легко. Я думаю, что нецелесообразно быть загадочным, притворяться глубоким, копировать из других источников или выдумывать что-то самому, чтобы освещать какую-то тему, в которой я даже не разбираюсь, и только запутывать читателя еще сильнее. Стиль письма также должен быть ясным и понятным. Конечно, у индивидуумов должны быть свои стили, и заставить всех выражать свои мысли одинаково невозможно, не говоря уже о том, что и язык тоже развивается, а незыблемого шаблона письма и вовсе не существует. Но китайский язык все-таки имеет свою уникальную традицию, которую нельзя игнорировать. Написание статей на китайском языке должно по-прежнему быть в той стилистике, которая привычна китайской аудитории.

Марксистская философия может стоять на вершине мышления именно потому, что она вбирает в себя все лучшие достижения человеческой цивилизации и объединяет их. Но для сохранения этогостатуса важно ее развитие в будущем. Следует придерживаться четкой траектории, но главное – это не уходить в крайности, чтобы невозникало ограниченности. Марксистская философия отнюдь не отклоняется от развития мировой цивилизации, а скорее должна восприниматься, как плоды на дереве человеческого познания. Будьтетолерантны к разнообразию, толерантность – это добродетель. Кактрадиционная китайская философия, так и иностранные философиипрошлого и настоящего должны быть проанализированы и освоены,а не слепо отвергнуты без должного изучения.

Философия и любые другие знания взаимно переплетаются, ноне являются взаимозаменяемыми или универсальными. Философиядолжна выполнять свою функцию и занимать свою нишу, а не стоятьво главе угла, подменяя собой какие-либо понятия или же возмущаться из-за безразличия к собственному предмету. Философская природаобречена на то, чтобы постоянно находиться в тени, и неизбежно подтверждать поговорку «хорошая, мысля приходит опосля». Но толькосуществуя, она может возглавить социальные перемены, чтобы, заметив их, первой заблаговременно «дать совет для решения дела», основываясь на прошлом опыте. В противном случае от нее нет никакоготолка.