Мародеры
Шрифт:
– Всё тихо, - сказал Глеб.
Падавший из приоткрытой двери разноцветный свет пропал. Биотехник заглянул внутрь. Девушка убрала мозг обратно в сумку, и уже стояла у двери, с сумкой на плече.
– Я понесу, - сразу сказала она. – А ты дорогу разведывай. Я тут теперь и шагу ступить боюсь.
– Не бойся. Тут уже безопасно.
– Тебе, конечно, виднее, - согласилась Кира, выскальзывая наружу. – Но мой учитель всегда повторял, что Зона – это место, где ничего не является тем, чем кажется.
Глеб усмехнулся.
–
Кира огляделась по сторонам.
– Мрачновато тут как-то, - сказала она. – А твоя мастерская далеко?
– Не моя, она у нас общая, - поправил Глеб. – А что, хочешь заглянуть?
– Ну, если никто не против, то мне было бы интересно.
Глеб пожал плечами. В принципе, запрета на посещение разборочных цехов не было ни для кого. Туда даже никтов допускали, а эти бедолаги котировались подчас даже ниже людей, хотя, по правде говоря, особо от них не отличались. Тоже тырили мусор по самым окраинам, и точно так же, как и сталкеры, весьма вольно трактовали значение слова «мусор».
Как говорил Глебу один знакомый никт: «если я могу это унести и мне за это не попадет, значит, это мусор». В прошлом году он попытался стащить какое-то особенно ценное оборудование, но был пойман и разобран на органы. С его букетом болезней процедура имела смысл исключительно в назидание прочим. Прочие, конечно, испугались, но никты и так жили в постоянном страхе, поэтому пошло ли назидание на пользу, осталось тайной. А попросту разогнать всех тоже нельзя. Рабочих рук, а тем более в комплекте с холодной головой, в цехах вечно не хватало, там кое-где даже люди к делу пристраивались.
У Киры, кстати, были для этого все данные. Петрович, конечно, будет поначалу ворчать, пока девушка не освоит все базовые операции, но потом вполне могла бы и прижиться. Да и оставлять ее здесь Глебу совсем не хотелось. Пока военные не настреляются, лучше бы ей держаться подальше от границы, а то попадет кому-нибудь под горячую руку, и опять же окажется в разборочных цехах, но уже не как рабочий, а как материал.
– Ладно, пойдем, - сказал Глеб, и уже на ходу добавил: - Только без спросу там ничего не трогай.
– Да ладно тебе, я на чужое не зарюсь, - немного даже обиженно заявила Кира.
– Между прочим, тоже не с пустыми руками иду. Вот, смотри, я батарейку нашла. Заряженную.
Глеб повернул голову, и похолодел. В руке девушка держала контурную гранату. Заряженную, тут она не ошиблась. Физическую часть гранаты составляли два тонких медных диска, застывших в двадцати сантиметрах друг напротив друга, и пустота между ними. Псионическую – низкоуровневое поле, которое и удерживало диски в их положении. В самой середине этой пустоты сияла яркая синяя звезда. С поправкой на влияние поля, заряд был где-то под максимум четвертого уровня.
Такие гранаты пачками сбрасывали на окопавшегося противника, и те разносили позиции в клочья.
– Ну-ка, дай сюда! – вскинулся Глеб.
Девушка тотчас отдернула руку.
– Нет уж! У тебя свой хабар, у меня – свой. Но можем поменяться.
Верхний диск при этом чуть провернулся относительно нижнего.
– Замри! Взорвется!
Кира моментально застыла. Нижний диск начал проворачиваться в другую сторону. Глеб поймал его в последний момент. Его чуткие уши уловили тихий щелчок где-то на самой границе реальности, но за мгновение до этого руки уже зафиксировали диски в нужной позиции.
У гранаты мозги отсутствовали как класс, поэтому достаточно было вывести контур из равновесия, как тотчас следовал взрыв. Если, конечно, кто-то не успевал поймать новое равновесное состояние. В бою это делали боевые псионики. На расстоянии. Техникам, которые разбирали прибывший с поля боя хлам, нередко приходилось делать это руками, полагаясь на интуицию и свой неразвитый дар псионика. Давать витам полноценное образование считалось экономически нецелесообразным.
В этот раз интуиция не подвела.
– Я с вами если не помру, так постарею, - фыркнул Герман.
– Всё? – тихо, одними губами спросила Кира.
Глеб замкнул крошечные фиксаторы, плававшие по краям дисков, и медленно кивнул.
– Ага. И больше не пугай меня так.
– Обещать не буду, но постараюсь, - улыбнулась Кира.
Улыбка моментально превратила ее из воинственной мышки в домашнюю. Мимо неслышно скользнула крупная летучая мышь, и лицо девушки тотчас вновь обрело сосредоточенно-насупленное выражение.
– Не бойся, - сказал Глеб.
– Им просто интересно.
Тем не менее, он и сам огляделся по сторонам. Летучая мышь обязательно растреплет, что видела, по всему сектору, не особо задаваясь вопросом – свои его слушают или чужие? Для этих летунов все свои. Вряд ли, конечно, кто-то стал бы тратить силы на простого ремонтника да еще за пределами поля боя, но это был один из тех случаев, когда хотелось бы иметь стопроцентную уверенность. У Глеба таковой не было.
– Туда, - сказал он, указывая направление рукой.
Они направились дальше по тропинке. Девушка, как и обещала, прикрывала сзади, воинственно поглядывая по сторонам и наставляя на поникшие кусты пистолет. Те боязливо жались друг к дружке. Глеб больше поглядывал в сторону дороги.
В подземку человека бы вряд ли пустили. Никтов точно не пускали, и даже зомби – только с сопровождающим. Стало быть, придется им ловить попутку. Петрович говорил, что тут грузовые топтуны часто бегали. Хотя вдоль реки сейчас бегать небезопасно, поэтому сильно на них рассчитывать тоже не приходилось.