Марсельский дантист
Шрифт:
Прежде чем окунуться в омут с головой девушка выбрала себе так называемый оперативный псевдоним. Теперь её звали Анна Андерсон. Она выбрала это имя неспроста. Анна Андерсон являлась историческим персонажем. Она пыталась выдавать себя за дочь императора Николая Анастасию. То есть пыталась быть той, кем не являлась на самом деле. Молодой человек по фамилии Робертсон, решил пойти по стопам Жана Уолеса и нигде и никогда не произносил своего имени.
Мистер Робертсон и Анна Андерсон прошли чуть ли не все круги ада, но пришёл момент, когда им суждено было пойти своими путями. Несколько лет они не знали друг о друге ровным счётом ничего. Ровно до тех пор, пока
Робертсон вошёл в старый и обветшалый дом. В доме мало что осталось из прошлой жизни. Здесь не было практически никакого напоминания о детстве. Когда то красивый и уютный дом предстал перед ним треснувшими стенами и прогнившими потолками. В доме никого не было. Он знал это. Так же он знал, что Анна неподалеку и следит за ним. Скоро она придёт к нему. Ей просто надо убедиться, что за ним нет хвоста. А пока Робертсон решил подняться на второй этаж и зайти в свою детскую комнату.
На удивление Робертсона, детская комната сохранила весьма достойный вид. Тут даже остались кровати, на которых они раньше спали детьми. А в углу подоконника и вовсе лежал потрепанный белый плюшевый мишка. Когда то это была любимая игрушка Анны. Он взял её в руки и немного стряхнул пыль. В этот момент Робертсон почувствовал чье-то присутствие в комнате. Он резко обернулся. И действительно, Робертсон не обманулся. В проёме двери стояла она. Как всегда с длинными волосами, его любимая сестра. Робертсон хотел было, что то сказать, но Анна сделала знак. Она прижала указательный палец к своим губам, давая понять Робертсону, что бы тот молчал. Она достала из кармана небольшой предмет, похожий на плеер. Анна поставила его на столик, который стоял возле кровати и включила.
— теперь можешь говорить.
— скеллер?
— он самый, братец.
Скеллером называлось компактное устройство защищавшее переговоры от таких подслушивающих устройств как беспроводные микрофоны или диктофоны. Скеллер генерирует белый не фильтруемый шум, который не позволяет подслушивающим устройствам снимать информацию.
— а ты ничуть не изменилась с момента нашей последней встречи.
— ты практически тоже. Седины только немного добавилось.
— с нашим образом жизни, не удивительно.
После этих слов, Робертсон сделал шаг навстречу к Анне и крепко обнял её. В этот миг они уже не являлись агентами специальных служб. В крепких объятиях стояли любящие брат и сестра, которые давно не виделись и очень соскучились друг по другу. В этот момент их окутало теплом, будто пуховым одеялом, которое смогло отогреть их ледяные сердца. Вместе с сердцами растаял и взгляд, который до этого был скован железными цепями шпионский жизни. Но, тем не менее, на теплоту им было отведено совсем немного времени. Находиться в этом месте вдвоём, было слишком опасно для обоих. Но Робертсон не мог сходу начать деловой разговор.
— ты помнишь этого мишку?
Анна взяла игрушку в руки и на мгновение предалась детскому неподдельному ощущению счастья.
— да, я помню. И помню, как он мне достался. Ты выиграл его для меня на аттракционе. Это моя самая любимая игрушка.
Робертсон смотрел в её глаза и ни на секунду не сомневался в том, что она не перешла на сторону террористов.
— кто тебя послал в лапы к Богдану Митяеву?
— с чего ты взял, что меня кто-то послал. Может, я полностью разделяю его взгляды и добровольно примкнула к его ячейке.
— прости сестричка, но ты не сможешь меня обмануть. Кого угодно, только не меня. Они отдавали себе отчёт, что затея послать тебя туда одну, просто безумна?
— возможно, я произвела на них хорошее впечатление своим послужным списком.
— высшее руководство послало?
— да, но не совсем послало. Правильнее будет сказать, попросило. Попросило меня о помощи их близким друзьям.
— кому может понадобиться такая помощь?
— далеко не простым людям.
Робертсон застыл с вопросом в глазах, и Анна не стала долго мучать его своим молчанием.
— агентство «Krean».
— и чем занимается это агентство?
— не поверишь. Тем же, чем и Богдан Митяев.
— то есть прямой конкурент.
— именно. Митяев производит оружие массового уничтожения. И он без контроля. А агентство сотрудничает с разведкой. Поэтому правительству выгодно помочь агентству и устранить Митяева.
— и ты та самая помощь, которую правительство оказало агентству.
— снова в точку братец.
— а зачем Митяеву мексиканец?
— Митяев хочет в кратчайшие сроки произвести большой объем взрывчатки, а у мексиканца есть для этого огромная сеть лабораторий на своей родине.
— и ты передала ему флэшку с данными о взрывчатке?
— да. У меня не было выбора. Не в этот раз.
— но зачем Митяеву столько взрывчатки?
— он уже давно преследует одну и ту же идею, которая не даёт ему спать по ночам.
— значит, я не ошибся. Он хочет взорвать свой любимый город.
Анна слегка улыбнулась. Они прекрасно понимали, что этот город, не может быть любимым для Богдана Митяев. Закрытый военный городок на севере США, где Митяев долгие годы был военнопленным. После секретной вылазки с целью заполучения важных чертежей, он был раскрыт и взят в плен. Правительство России не стало подтверждать факт того, что Богдан Митяев работает на них. Он был брошен на произвол судьбы и оставлен умирать. Богдан прошёл через годы унизительных пыток и страданий, прежде чем по счастливой случайности выбраться оттуда. И теперь им движет месть. Его задача всей оставшейся жизни — стереть город с лица земли, вместе с его населением.
— именно.
— я просто ума не приложу, как он сможет это сделать.
— я пока тоже, но этого никак нельзя допустить. Я предполагаю, что как раз у агентства «Krean», есть свой интерес в этом городе.
— мне интересно, что это за агентство. Я раньше никогда не слышал о нем, что меня очень удивляет. А ты как то контактировать пробовала с их представителями?
— у руля агентства два руководителя. Я контактировала с одним из них.
— уже хорошо. Скажи мне его имя, я попробую пробить по своим каналам.
— наивный. Ты думаешь, я не пыталась. Там все настолько засекречено, что даже у руководителей кодовые имена. Я общалась с человеком с кодовым именем «Критик». А второго, которого я не видела, зовут «Англичанин». Так что не пробьешь ты их. Да оно и не важно, они же на нашей стороне.
— ты и вправду веришь, что есть наша сторона и не наша сторона?
— а ты считаешь по-другому?
— я считаю, что есть заинтересованные стороны. Их необязательно должно быть две. Их в одном деле может быть и пять. Поэтому я предпочитаю знать, с кем работаю.