Марш через джунгли
Шрифт:
— Они уже должны были нас обнаружить, — сказал капитан Делани. — Почему они сбрасывают скорость?
— Возможно, они все-таки намереваются высадить свою морскую пехоту? — спросил капеллан, наклоняясь к тактическому дисплею.
При этом он почти коснулся капитана, и Делани поморщился, ощутив кислый запах давно не стиранной рясы. К стирке истинно верующие прибегали крайне редко, поскольку она тоже требовала неоправданного расхода ресурсов. А уж вредоносные химические вещества типа дезодорантов и вовсе находились под запретом.
— Вероятно, да, — размышлял Делани. — Но они все
В этот момент изображение на экране изменилось, и капитан улыбнулся:
— Ага! Теперь ясно, до какой степени повреждены их сенсоры. Они легли на новый курс.
— Приготовиться к запуску! Пятиминутная готовность! — прогрохотал громкоговоритель.
Роджер пребывал в приятном удивлении от разговора с сержантом Чжином. Как ни странно, кореец прекрасно разбирался в последних веяниях мужской моды, и после краткого променада по отсеку (в лучших традициях вечеринок на открытом воздухе, которые очень любила императрица) принц решил отвести душу в приятной беседе. В любом случае Чжин был более предпочтительным собеседником, чем очаровательная сержант Дэпро. Внутреннее чувство подсказывало принцу, что в нынешних обстоятельствах проявлять личную «заинтересованность» в одном из своих телохранителей — не самая блестящая идея. Она и в другой ситуации никого бы не вдохновила, капризно подумал он.
— Лучше бы вам снова надеть броню, сэр, — посоветовал Чжин, деликатно указывая на Роджеров скафандр. — Это займет много времени.
— Верно. Поговорим позже, сержант.
Роджер, уже приноровившийся к ходьбе по транцу, легко вспрыгнул на брус и двинулся вперед, не без изящества лавируя между опорными стойками.
— Сплошной выпендреж, — пробормотал Джулиан, укладывая рюкзак на колени.
Основной вес принимал на себя скафандр, так что из-за тяжести морпехи неудобств не испытывали, но сидеть долго, почти не меняя позы, было утомительно.
Принц в своих блужданиях по отсеку разбудил его и стал задавать какие-то дурацкие вопросы. Спросонок сержант отвечал не слишком приветливо, но этот хлыщ даже не обратил внимания. Теперь Джулиану никак не удавалось снова уснуть.
— Не думаю, что он выпендривается, — ехидно ответила Дэпро. — По-моему, он просто торопится.
Джулиан округлил брови. Поскольку Дэпро сидела прямо напротив, ему представилась великолепная возможность поддразнить ее. Не воспользоваться выпавшим шансом Джулиан не мог — это противоречило бы его принципам.
Ха, ты, кажется, завидуешь — он отрастил шевелюру получше, чем у тебя.
Она покосилась в сторону поспешно раздевавшегося принца.
— Какая лапочка, — промурлыкала она. У Джулиана отвалилась челюсть.
— Он что, тебе нравится? Ты втюрилась в принца? Она резко повернула голову и вперила взгляд в визави.
— Чушь какая. Конечно же нет.
Джулиан собирался дразнить ее и дальше, но внезапно его осенило: начальство нипочем не позволит служащему Особого полка увлечься человеком, принадлежащим к императорской семье. Он быстро оглянулся. Вокруг все спали; у немногих бодрствующих уши были прикрыты наушниками. Слава богу, его выходку никто не заметил. Джулиан перегнулся вперед — насколько позволяли вещи, сложенные на коленях.
— Нимаш, ты рехнулась, да? — вкрадчиво прошептал он. — Тебя же на клочки порвут, если что.
— Так ведь ничего и не происходит, — почти спокойно сказала она, поглаживая кончиками пальцев защитное покрытие рюкзака. В неактивном состоянии ткань становилась серой, как сейчас. — Ровным счетом ничего.
— Вот лучше бы так оно и было, — свирепо зашипел Джулиан. — Но я почему-то в это не верю.
— Я справлюсь, — сказала сержант, устраиваясь поудобнее. — Расслабься. Я уже большая девочка.
— Ни минуты в этом не сомневался! Очень большая. Он откинулся в кресле и с хрустом свел лопатки. Ну и узелок завязался, подумалось ему.
Сидевший по другую сторону транца Поэртена ухитрился не выдать охвативший его приступ хохота, прикрыв его притворным кашлем. Как бы в полусне он отвернулся и снова закашлялся.
«Дэпро и принц! — повторял он про себя. — Ну, язви тя, и парочка!»
— Что вас так рассмешило, сэр? — спросил коммандер Талькотт.
Старпом вернулся на мостик после обхода корабля. Новости он принес неутешительные. Четыре из восьми ракетных пусковых «Деглопера» были серьезно повреждены, в предстоящем бою их следовало вообще исключить из схемы ведения огня. Прежде чем погибнуть, вражеский крейсер нанес корпусу множество глубоких ран — несмотря на хромстеновую броню. Несколько пробоин легли в опасной близости от артиллерийских погребов. Конечно, боеголовки ядерной накачки не должны были сдетонировать в случае близкого взрыва, а вот ракетные двигатели могли и не устоять... и тогда кораблю конец.
Одно утешало: фазовый двигатель не получил ни одного нового повреждения. Теперь он находился даже в лучшем состоянии, чем перед первым сражением, так что в предстоящих маневрах капитан мог рассчитывать на несколько лишних дней ускорения и на выигрыш времени и мощности. В бою с первым крейсером они потеряли половину пусковых и израсходовали половину запаса ракет, так что силы транспорта и второго крейсера примерно уравнялись.
За исключением одного обстоятельства: верткий крейсер превосходил их в маневренности, как муха арбуз.
— Да мне вспомнился этот парень, в честь которого назвали наш корабль, — сказал Красницкий, мрачно ухмыльнувшись. — Интересно, задавался он когда-нибудь вопросом: «А какого черта я во все это ввязался?»
С помощью внешних камер Роджер следил, как раскрываются гигантские створки причального отсека. Вот расцепились причальные захваты, и катера начали дрейфовать вперед, в безупречную черноту космоса. Отсоединившись от корабля, они оказались за пределами поля искусственного тяготения, создаваемого «Деглопером», и перешли в свободное падение.
— Я забыл спросить, ваше высочество, — тактично поинтересовался Панэ, — как вы переносите невесомость?
Ему хотелось избежать намеков на первый вечер пребывания принца на борту, когда Элеоноре О'Кейси пришлось выкручиваться из неловкого положения и подбирать «недомоганию» его высочества первое попавшееся объяснение.
— Я немного играю в гандбол при нулевом тяготении, — несколько невпопад ответил Роджер, увлекшийся изображением на экране: их корабль медленно уплывал все дальше, постепенно исчезая в черноте. — То есть я хотел сказать, в невесомости я себя чувствую вполне нормально. — Он вдруг злорадно ухмыльнулся. — А вот Элеонора...