Маршал Советского Союза
Шрифт:
– Поясните.
– Выдворение германских войск из Рейнской области потребует частичной мобилизации. По приблизительным расчетам ИНО, она обойдется Франции в сумму порядка тридцати миллионов франков в сутки. То есть примерно около восьми миллионов рублей. В условиях прогрессирующего бюджетного дефицита и общего роста социальной напряженности, Париж не рискнул. Да и в принципе не мог решиться на этот шаг. Товарищ Слуцкий считает, что Франция из-за прогрессирующего финансового кризиса сейчас практически не готова к войне.
– Значит, провокация Гитлера не была авантюрой?
– Да. Хороший стратегический расчет. Франция, по его мнению, это колосс на глиняных ногах. Кроме того, в ней растет влияние различных социалистических и коммунистических сил, которые не настроены на войну.
– Тогда почему «Бонапарт»
– Нет. В случае, если они этого не сделают, то не получится создать решительного перевеса у одной из сторон конфликта, из-за чего возникнет соблазн попробовать свои силы или у германского блока, или у нас. И в Европе может начаться новая полномасштабная война, в которую они будут безусловно втянуты. Учитывая прогрессирующий экономический кризис, который сильно ударил по экономикам практически всех европейских государств, и рост социальной напряженности, это может привести к социалистическим революциям. Они этого боятся и постараются предотвратить такое развитие ситуации, даже пойдя на уступки Германии, в том числе и весьма серьезные. Мы считаем, что мнение «Бонапарта» о том, что Великобритания и Франция выступят против Германии только в случае непосредственной угрозы завоевания, более чем правдоподобно. До возникновения данной угрозы Лондон с Парижем будут на стороне Берлина, стараясь отсрочить начало крупномасштабной войны.
– К предположениям «Бонапарта» добавились ваши? Или у вас имеются факты?
– По словам товарища Слуцкого, он для подобных выводов использует экономический анализ, для чего привлек нескольких компетентных специалистов. Произвольная проверка полученных данных по каналам резидентуры в целом эти выводы подтвердила.
– И что этот способ смог пояснить по Польше?
– Вооруженные силы Польши не способны в одиночку противостоять РККА. Экономика пребывает в том же кризисе, что и в остальной Европе. В одиночку они никогда не решатся напасть на Советский Союз. В то же время никто никогда не даст им никаких серьезных гарантий, так как в этом случае они смогут легко вывести шаткую систему из равновесия. Товарищ Слуцкий считает, что если мы сами на Польшу не нападем, они не решатся это сделать самостоятельно. То есть несколько лет относительного спокойствия на западной границе у нас есть.
– Несколько лет… – задумчиво произнес Сталин. – А почему только на западной границе?
– На востоке нарастают японские провокации. Очевидно, что они прощупывают нашу оборону, смотрят на реакции. Начальник ИНО считает, что через год, может быть два, вероятна серия пограничных военных конфликтов в духе конфликта двадцать девятого года [18] или масштабнее…
– Интересная картина вырисовывается, – с плохо скрываемой грустью в голосе произнес Сталин. – А как ведет себя сам «Бонапарт»?
18
Имеется в виду военный конфликт на КВЖД между советско-китайскими войсками и японскими.
– Развил бурную деятельность по наркомату, который из-за него вот уже месяц стоит на ушах. Но военные, хоть и ворчат, но в целом довольны.
– Что за деятельность? – спокойно и невыразительно спросил Сталин.
– Наркомат под его фактическим руководством разрабатывает комплексную военную доктрину. За месяц работы его комиссии при наркомате сделано очень много. Сейчас сформировали рабочие группы по переработке боевых уставов РККА [19] . Товарищ Ворошилов жалуется, что покоя в его наркомате нет совершенно, хотя работой «Бонапарта» он в целом доволен.
19
С помощью этих рабочих групп Тухачевский-Агарков попытался внедрить боевые уставы, выработанные в ходе Великой Отечественной войны, с учетом замечаний и дополнений, сделанных после ее завершения.
– Вот как? И почему же?
– Основная причина, по нашему мнению, заключается в том, что объект
Сталин едва не поморщился, вспоминая о том, как Клим рассказывал ему о нескольких встречах с Тухачевскими во время семейных прогулок в парке Сокольники: «Вот зараза, слишком быстро этот мутный «Лазарь» вживается в чуждое ему окружение. Уже сумел подобрать ключи к Климу, которого еще полгода назад изводил тотальной критикой. Пока это идет на пользу делу, но лиха беда начало».
– Вы считаете, что «Бонапарт» стал другим человеком, действительно изменившись, или все это притворство?
– Однозначно сказать сложно. Если это и притворство, то очень качественное. Он избавился от своей любовницы, навел порядок в делах, выправил отношения с женой, избавился от предметов роскоши…
– От предметов роскоши? – удивился Сталин.
– Да. Он обратился к товарищу Ворошилову с личной просьбой и передал в пользу государства имущества на сто семьдесят пять тысяч рублей. Сказал, что маршалу Советского Союза жить в роскоши непозволительно и непростительно. В квартире вся обстановка приведена в состояние сурового спартанского минимализма. Уже три раза отказывался от нового автомобиля, положенного ему как маршалу, и продолжает ездить на ГАЗ-А. В общем, преобразился объект в плане быта кардинально.
– Кого кроме Клима он пытается расположить к себе? – вернулся Сталин к подспудно волновавшему его вопросу.
– Никого. Есть обращения в НКВД и в Наркомат тяжелой промышленности, но все они носят рабочий характер. Как и другие контакты.
– И что он запрашивал в НКВД?
– В основном разнообразные справки по людям. Мы обобщили и пришли к выводу, что он интересовался прежде всего учеными, конструкторами, изобретателями. Во вторую очередь – военными специалистами и командирами самых разных толков. Кроме того, объект запросил у товарища Слуцкого обширный отчет по состоянию экономики в США, Германии, Франции и Великобритании, прося выяснить и уточнить детали, связанные с номенклатурой и стоимостью производимой продукции, способам организации производства, допускам, расходам станко-часов и человеко-часов, отходам и так далее.
– Вы подготовили этот отчет?
– Да. Три дня назад передали объекту. Правда, параллельно он запросил аналогичный отчет по Наркомату тяжелой промышленности. Его подготовили и передали нам, – Берия замялся.
– Считаете, что этот отчет может быть попыткой разведывательной деятельности?
– Вполне возможно. Поэтому мы пока не спешим его передавать.
– Ждете разрешения?
– Да.
– Вы проанализировали эти отчеты?
– Если им верить, то ситуация в области промышленности получается очень неожиданной. Лично я был убежден в том, что у Советского Союза очень слабая промышленность, но… увидев эти документы, я пришел к выводу, что наша промышленность не слаба, она, скорее, безалаберна и не квалифицированна. Ни у одной ведущей мировой державы нет такого количества практически не обученных ничему рабочих. Ситуация носит катастрофический характер. Мы можем производить в несколько раз больше продукции, чем сейчас. Точнее, мы ее и производим, только вот она уходит в брак на том или ином этапе. Например, из ста семидесяти шести рублей, что мы отпускаем на закупку винтовки образца 1930 года, на ее производство уходит примерно треть. Все остальное идет на компенсацию брака. Но винтовка – это еще простое производство. По мере усложнения образца растет и доля в его закупочной цене компенсационных затрат на брак. В Германии куда более сложная в производстве винтовка Маузера стоит восемьдесят восемь рублей. И в эту сумму включена и компенсация брака, и более высокие зарплаты рабочим, и амортизации по средствам производства, и более дорогое сырье.