Марсианская комната
Шрифт:
– Они что-то сделали с тобой?
Эрик старался говорить спокойно. Удавалось с трудом.
– Нет. Полковник пришел. Белобрысая сказала, частная территория, пусть жестянка проваливает, – Лиза заговорила вдруг низким голосом, удачно подражая речи Полковника, – «Барышня на моем попечении – несовершеннолетняя. Я транслирую происходящее в полицию». Неприятные отпустили. Белобрысая шипела, но Полковник взял меня за руку, увел. Я видела. Неприятный, крупный, удержал белобрысую за плечо.
– И вы улетели?
–
Эрик налил ей содовой, что хранил специально для нее в холодильнике в углу.
– Все позади, милая, все позади. Расскажи мне еще про маску.
2075.09.24. 11.00
Эрик и Лиза столкнулись в коридоре с капитаном. Бриз, испытывавший угрызения совести, за то, что допустил Стайловское «домашнее лечение», задал ей тот же вопрос, что и Эрик ранее: «Как ты себя чувствуешь, девочка?»
И Лиза ответила ему, как маленький робот:
– Я чувствую себя хорошо.
Стайл проводил капитана до выхода и собирался вернуться на совещание. Однако до переговорной ему добраться не удалось, появились новые гости, точнее гостья. В особняк Мо пожаловала Анна Райт. Она сильно изменилась со времен развода. Стройная черноволосая красавица умудрилась испортить себе обмен веществ и теперь весила сто восемьдесят пять килограмм. Передвигалась Анна исключительно на гравикресле. Эту модель создали на заводе, принадлежащем семье Райтов, кресло выдерживало вес до половины тонны и поднималось при этом на метр от любой твердой поверхности. Сиденье кресла постоянно чуть-чуть вибрировало, чтобы седалище клиента не затекало, с полными людьми такое происходит постоянно.
Лиза с первого взгляда окрестила устройство «тазиком», в доме Мо название прижилось. Чопорные Райты от такой вульгарности кривили физиономии.
Госпожа Райт гордо проплыла в «тазике» мимо встретившего ее Стайла. Первым делом она хотела навестить Лизу.
Анна оказалась еще более неумелым родителем, чем ее бывший муж. Она сунула дочке мягкую игрушку – огромного фиолетового слона, ростом почти с Лизу. Слон чудесным образом умещался в багажном отделении кресла. Если дернуть монстра за хобот, слон начинал трубить как настоящий – играла запись, сделанная в Индии «с натуры». Анна не преминула проделать этот трюк при Лизе.
После этого Анна спросила у Лизы надоевшее:
– Как ты себя чувствуешь, девочка?
Никакой маски для разговора с матерью у Лизы припасено не было. На девочку, уже утомленную беседами за утро, напал «повторяшка», как окрестил подобные приступы Эрик Фромм.
Матери Лиза ответила:
– Чувствую.
– У тебя ничего не болит? – спросила Анна.
– Не болит, – отозвалась Лиза.
Анне стало страшно и неуютно, однако она не унималась:
– Ты попала
– Неприятности, – повторила Лиза.
Анну спас бывший муж. Хотя Стайлу-то казалось, что он выручает Лизу. Слишком многие люди требовали внимания девочки с самого утра, и все выпытывали у Лизы какие-то секреты.
Анна заявила, что хочет пообщаться с Эриком.
– Он слишком занят, – соврал Стайл.
– Почему бы мне не поговорить со своим психотерапевтом? – настаивала Анна.
– Он уже давно не твой терапевт.
Тут вмешался сам доктор Фромм. Он успокоил Стайла, похлопав по плечу:
– Не бойся, старик, твоя жена меня не обидит.
Помещение с саркофагом было для Анны такой же комнатой Синей Бороды, что и для Киры. Эрик отвел гостью на верхний этаж, в небольшую кухоньку, которой пользовались лаборанты, изредка помогавшие Гору. Фромм угостил даму кофе, а потом и бренди.
Между угощениями гостья завела разговор.
– Моя девочка попала в переделку?
Эрик медлил с ответом, и Анна продолжила:
– У папы есть уши в полиции. И не только там. Вы же не думали утаить что-то важное.
– Если вы затеяли возню вокруг опеки, то поздно спохватились. Ты сама от нее отказалась много лет назад, и любой суд…
Анна выставила вперед руку, будто отгораживаясь. С мгновенным опозданием Эрик понял, что это был знак примирения. Не слишком-то удобно жестикулировать, сидя в тазике.
– Я просто хочу убедиться, что с девочкой все в порядке.
– Ты сама видела, что она жива и здорова.
– Физически, да. Вы опять совершили привычное маленькое чудо, – Анна протянула Эрику опустевший бокал, и тот вернул его полным. – Но ее психическое состояние...
– И что с ним, по-твоему?
– Ты мне скажи, психоаналитик.
– Сама знаешь, я не стану раскрывать врачебные тайны. Твои я хранил и от прессы, и от папеньки, и от мужа.
– Ну конечно, Стайл прямо-таки извелся, пытаясь у тебя все выпытать, – пустила шпильку Анна.
– Не извелся, факт. Зато Август меня осаждал с редкой настойчивостью. И не только он. Чертов Каро так и вился надо мной.
– При чем тут Каро? Я – мать, имею право знать, что за демоны живут у нее в голове.
– Ее демоны под защитой врачебной тайны.
– Ты мне должен, – вкрадчиво сказала Анна.
– За что же? – искренне удивился Эрик.
– Ты предал меня десять лет назад. Как психолог, как доктор, как друг. Просто бросил в тот момент, когда мне было особенно тяжело.
– Я был не слишком хорошим психотерапевтом и уж вовсе тебе не помог, я-то знаю.
– Ну и что? Ты был мне нужен, но ушел к Стайлу. Ты – мой должник, Эрик. И ты не сможешь отказать матери, которая заботится о здоровье дочери. Да, у меня не вышло стать хорошей мамой. И все равно я волнуюсь.