Марсианские хроники
Шрифт:
Люстиг сел. Они уже не сопротивлялись ужасной, ошеломляющей мысли, которая пронизала их. Лежащие на коленях руки судорожно дергались.
– Разве я за этим летел?
– заговорил капитан.
– Мне страшно, понимаете, страшно! Неужели такое возможно в действительности? Эйнштейна сюда бы сейчас…
– Кто в этом городе поверит нам?
– отозвался Хинкстон.
– Ох, в опасную игру мы ввязались!.. Это же время, четвертое измерение. Не лучше ли нам вернуться на ракету и лететь домой, а?
– Нет. Сначала заглянем хотя бы еще в один дом.
Они миновали три дома и остановились перед маленьким белым коттеджем, который приютился под могучим дубом.
– Я привык во всем добираться до смысла, - сказал командир.
– А пока что, сдается мне, мы еще не раскусили орешек. Допустим, Хинкстон, верно ваше предположение, что космические путешествия начались давным-давно. И через много лет прилетевшие сюда земляне стали тосковать по Земле. Сперва эта тоска не выходила за рамки легкого невроза, потом развился настоящий психоз, который грозил перейти в безумие. Что вы как психиатр предложили бы в таком случае?
Хинкстон подумал.
– Что ж, наверно, я бы стал понемногу перестраивать марсианскую цивилизацию так, чтобы она с каждым днем все больше напоминала земную. Если бы существовал способ воссоздать земные растения, дороги, озера, даже океан, я бы это сделал. Затем средствами массового гипноза я внушил бы всему населению вот такого городка, будто здесь и в самом деле Земля, а никакой не Марс.
– Отлично, Хинкстон. Мне кажется, мы напали на верный след. Женщина, которую мы видели в том доме, просто думает, что живет на Земле, вот и все. Это сохраняет ей рассудок. Она и все прочие жители этого города - объекты величайшего миграционного и гипнотического эксперимента, какой вам когда-либо придется наблюдать.
– В самую точку, капитан!
– воскликнул Люстиг.
– Без промаха!
– добавил Хинкстон.
– Добро.
– Капитан вздохнул.
– Дело как будто прояснилось, и на душе легче. Хоть какая-то логика появилась. А то от всей этой болтовни о путешествиях взад и вперед во времени меня только мутит. Если же мое предположение правильно… - Он улыбнулся.
– Что же, тогда нас, похоже, ожидает немалая популярность среди местных жителей!
– Вы уверены?
– сказал Люстиг.
– Как-никак, эти люди своего рода пилигримы, они намеренно покинули Землю. Может, они вовсе не будут нам рады. Может, даже попытаются изгнать нас, а то и убить.
– Наше оружие получше. Ну, пошли, зайдем в следующий дом.
Но не успели они пересечь газон, как Люстиг вдруг замер на месте, устремив взгляд в дальний конец тихой дремлющей улицы.
– Капитан, - произнес он.
– В чем дело, Люстиг?
– Капитан… Нет, вы только… Что я вижу!
По щекам Люстига катились слезы. Растопыренные пальцы поднятых рук дрожали, лицо выражало удивление, радость, сомнение. Казалось, еще немного, и он потеряет разум от счастья. Продолжая глядеть в ту же точку, он вдруг сорвался с места и побежал, споткнулся, упал, поднялся на ноги и опять побежал, крича:
– Эй, послушайте!
– Остановите его!
– Капитан пустился вдогонку.
Люстиг бежал изо всех сил, крича на бегу. Достигнув середины тенистой улицы, он свернул во двор и одним прыжком очутился на террасе большого зеленого дома, крышу которого венчал железный петух. Когда Хинкстон и капитан догнали Люстига, он барабанил в дверь, продолжая громко кричать. Все трое дышали тяжело, со свистом, обессиленные бешеной гонкой в разреженной марсианской атмосфере.
– Бабушка, дедушка!
– звал Люстиг.
Двое стариков появились на пороге.
– Дэвид!
– ахнули старческие голоса. И они бросились к нему и засуетились вокруг него, обнимая, хлопая по спине.
– Дэвид, о, Дэвид, сколько лет прошло!.. Как же ты вырос, мальчуган, какой большой стал! Дэвид, мальчик, как ты поживаешь?
– Бабушка, дедушка!
– всхлипывал Дэвид Люстиг.
– Вы чудесно, чудесно выглядите!
Он разглядывал своих стариков, отодвинув от себя, вертел их кругом, целовал, обнимал, плакал и снова разглядывал, смахивая слезы с глаз. Солнце сияло в небе, дул ветерок, зеленела трава, дверь была отворена настежь.
– Входи же, входи мальчуган. Тебя ждет чай со льда, свежий, пей вволю!
– Я с друзьями.
– Люстиг обернулся и, смеясь, нетерпеливым жестом подозвал капитана и Хинкстона.
– Капитан, идите же.
– Здравствуйте, - приветствовали их старики.
– Пожалуйста, входите. Друзья Дэвида - наши друзья. Не стесняйтесь!
В гостиной старого дома было прохладно; в одном углу размеренно тикали, поблескивая бронзой, высокие дедовские часы. Мягкие подушки на широких кушетках, книги вдоль стен, толстый ковер с пышным цветочным узором, а в руках - запотевшие стаканы ледяного чая, от которого такой приятный холодок на пересохшем языке.
– Пейте на здоровье.
– Бабушкин стакан звякнул о ее фарфоровые зубы.
– И давно вы здесь живете, бабушка?
– спросил Люстиг.
– С тех пор как умерли, - с ехидцей ответила она.
– С тех пор как… что?
– Капитан Блэк поставил свой стакан.
– Ну да, - кивнул Люстиг.
– Они уже тридцать лет как умерли.
– А вы сидите как ни в чем не бывало!
– воскликнул капитан.
– Полно, сударь!
– Старушка лукаво подмигнула.
– Кто вы такой, чтобы судить о таких делах? Мы здесь, и все тут. Что такое жизнь, коли на то пошло? Кому нужны эти "почему" и "зачем"? Мы снова живы, вот и все, что нам известно, и никаких вопросов мы не задаем. Если хотите, это вторая попытка.
– Она, ковыляя, подошла к капитану и протянула ему свою тонкую, сухую руку.
– Потрогайте.
Капитан потрогал.
– Ну как, настоящая?
Он кивнул.
– Так чего же вам еще надо?
– торжествующе произнесла она.
– К чему вопросы?
– Понимаете, - ответил капитан, - мы просто не представляли себе, что обнаружим на Марсе такое.
– А теперь обнаружили. Смею думать, на каждой планете найдется немало такого, что покажет вам, сколь неисповедимы пути господни.
– Так что же, здесь - царство небесное?
– спросил Хинкстон.
– Вздор, ничего подобного. Здесь такой же мир, и нам предоставлена вторая попытка. Почему? Об этом нам никто не сказал. Но ведь и на Земле никто не объяснил нам, почему мы там очутились. На той Земле. С которой прилетели вы. И откуда нам знать, что до нее не было еще одной?