Маша и её медведи
Шрифт:
– Её могли и украсть, - не согласился я, отчаянно не желая принимать такое положение вещей.
– В конце концов, невеста она ресурсная, красивая, старейшины, опять же, долго ломались… - А потом меня неожиданно осенило: - Старейшины! Вот скоты… Это они её похитили!
– Ты уже параноишь, - попытался успокоить Мирослав, а потом глянул на Рада, и тот явно задумался над моими словами.
– О, да вы, блин, серьёзно?
– А как ещё это объяснить?
– присоединился брат, так же как и начавший нервно расхаживать по комнате.
– Не могла же она просто уйти – нам бы или Леший рассказал или
– Я в Совет!
– Последний довод, кажется, и Мира убедил, заставив, наконец, встревожиться не на шутку, и мы с новыми силами возобновили поиски, решив разделиться.
Самое обидное, что всё уже было готово к торжеству, и дом стоял украшенный, как новогодняя ёлка. Все лесные носились с самого утра, помогая с организацией, радостные от того, что три медведя наконец-то обрели своё счастье, и мы сами ненароком подхватили это настроение, совершенно не думая о нашей ведьмочке.
А что если ей навредят?
Что если они планировали это давно, а нам в лицо лгали?
Ур-роды престарелые! Хорошо, что именно Мир туда пошёл – я бы устроил дестрой, а Рад бы добавил, и плевать на то, к чему это приведёт…
Однако уже через час, когда мы с братьями встретились снова, и Мирослав выглядел слегка помятым, я уже не был так уверен, что стоило отправлять на разговор именно его.
– Они хоть живы?
– прочитал мои мысли Радомир, тоже вернувшийся ни с чем.
– Частично, - отрезал младшенький, устало опускаясь на бревно.
– Маши у них, как можете судить, не было.
И мы снова остались ни с чем.
Три мужика потеряли свою невесту и теперь не знают, что делать. Картина, достойная крупной выставки.
– А вы точно по-хорошему осмотрели дом?
– хитро спросил женский голос, и мы как по команде повернулись, чтобы узреть улыбающуюся маму в компании отца и того самого Чернобога, кажется, снизошедшего к нам в образе простого смертного. Интересно, что они делали втроём всё это время в его царстве? Так, стоп… Я не уверен, что хочу знать!
На обнимашки времени не было, поэтому мне не оставалось ничего, кроме как спросить:
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, если темперамент у вас троих, как у вашего отца, - сурово глянув на слегка покрасневшего батю, намекнула она, - значит, Маша скрылась от вас вполне осознанно. И я понимаю девочку, - добавила совсем тихо, наградив фирменным взглядом ещё и довольно лыбящегося мужика, который, походу, стал нашим внезапным отчимом.
Переглянувшись с олухами, мы всем скопом понеслись в дом, едва не снеся собой столы, и как-то сразу поняли, что в погреб-то мы не заглядывали. Да и зачем? Ведь не могла же Конфетка туда добровольно запрятаться?
Оказалось, ещё как могла.
Когда дом позволил отпереть дверь, и мы и увидели спящую девушку, закутавшуюся в одеяло и прижимающую к себе банку с соленьями, поняли, насколько эгоистами были.
– Малышка, что случилось?
– я тут же подлетел к проснувшейся от шума девушке, привлекая её к себе.
– Я просто хотела от вас отдохнуть, вот дом и дал мне выспаться, - пояснила она, хмурясь и ещё не совсем понимая, что от ней хотят.
Выглядела Маша и правда уставшей, но всё одно – банку из рук не отпускала, даже подозрительно стала поглядывать
– Говорил же, что мы её достали, - влез Мир, присаживаясь рядом, а потом и Рад спустился, осторожно прикасаясь к ведьмочке.
– Лично у меня есть только один вопрос. Кроха, ты за нас замуж-то ещё хочешь?
И этот красноречивый взгляд можно было читать вообще как угодно…
Маша
Я никогда не думала, что счастья бывает много, но оказалось, что ещё как бывает.
Нет, это замечательно, что тебя жаждут каждую секунду каждого дня три потрясающих, неутомимых в своей страсти мужчины, только вот я в какой-то момент начала утомляться. Постепенно, день за днём теряла энергию, не в силах объяснить, что происходит, и это привело к тому, к чему, собственно, и привело.
После одного из безумных секс-марафонов, что эта троица мне устроила, я скрылась в избушке, но они меня быстро нашли и кажется, даже не поняли, почему пытаюсь любыми способами отделаться от их общества. До них не доходили мои слова о том, что мне требуется пауза, что я хочу побыть наедине с собой, и всякий раз всё заканчивалось одним и тем же – моей полнейшей капитуляцией. Ну, естественно… Как же иначе?
Я вовсе не хотела использовать магию против них – более того, уже просто не могла, боясь навредить парням, а они, похоже, почувствовали полную свободу и пользовались этой вседозволенностью, доводя меня до исступления. Я даже не знала, что существуют такие позы, но каждый раз мне показывали всё новые и новые уровни мастерства, пока в один момент я не выдержала. Разрываясь между обязанностями ведьмы, беготнёй в Совет и отстаиванием своих позиций в волшебном лесу, я немного исчерпала себя, а оборотни словно и не заметили.
И вот они опять до меня добрались.
И вот Радомир задал главный вопрос.
– А что ты ожидаешь, чтобы я ответила? Вы меня даже не слышите – не удивлюсь, если скажу «нет», вы тоже просто сделаете вид, что резко оглохли, - вздохнула я, обнимая банку.
– Даже выспаться нормально не выходит – утро, день, вечер, ночь… А потом всё по новой. У вас когда-нибудь батарейки садятся, энерджайзеры?
– Блин, ещё чуть-чуть – и серьёзно будет истерика.
– Маш, - руки коснулся Мир, как обычно воздействующий на меня умиротворяюще, - если ты хочешь повременить, никто не будет тебя заставлять. Мы всегда готовы пойти на компромисс, помнишь?
– Да, Машуль, ты прости, - присоединился Радомир.
– мы как с цепи сорвались с тобой… Отменим всё?
– Нет уж, - я резко поднялась, отчего голова немного закружилась, - я что зря платье своей мечты шила? Хочу надеть его, пока ещё могу в него влезть!
Кстати, о мечтах… Они вообще начали исполняться как-то подозрительно быстро. Недавно бывший начальник позвонил, клялся и божился, что не иначе, как бес попутал с моим отстранением, а потом вообще предложил отдельный проект лично под мою ответственность, и я теперь сама себе босс. Родители заявили, что хотят больше времени проводить рядом, намекнув, что не прочь уже понянчить внуков, а я только успевала офигевать от обрушившихся на меня плюшек. Я даже, кажется, снова могла улыбаться искренне.