Машенька и опер Медведев
Шрифт:
– Так, а...
– разворачивается полкан.
– Где нападавший-то?
– Убежал...
– сжимаю я челюсти. Ой, Маша...
– Когда Миша зашел следом за нами во двор, тот швырнул меня в снег, я упала и заплакала, - воодушевлённо врет Маша.
– Пока Миша поднимал меня, он... убежал!
"Маша... Маша!
– качаю удрученно головой.
– Молчи, чудовище!"
Я бы сначала вырубил его, а потом тебя из сугробов выкапывал!
– В общем, я не успел, товарищ полковник.
–
– А я...
– Лев неуверенно переводит взгляд с меня на Машу и обратно.
– Короче, я тоже... не успел?...
Киваю ему.
– И решил отказаться от преследования, чтобы проверить не ранены ли Мария и Медведев. И не нужна ли помощь...
– Фантастика!
– закатывает глаза Тихонов.
– Сказочная ахинея! Не видел бы вот это всё своими глазами...
– машет на телефон.
– Что ты на них рычишь, Иван?!
– возмущается его жена.
– Ребята спасли твою дочь! Михаил вообще второй раз твою дочь спасает...
– Медведев, вообще, святой опер! У него в паху не жмёт! Не по воде сюда шёл, нет?
Снова прокашливаюсь. Еще как жмёт, после Машенькиных поцелуев. Встречаемся с ней глазами. Маша, поджимая губы, опускает взгляд.
– Ну что ты заладил? Дай лучше операм по звезде, Иван!.. И благодарность! Или как там у вас?!
– По звезде им и так прикрутили, полгода не прошло. Досрочно!
– Ты лучше, Иван, у Никиты поинтересуйся, как девочка одна на улице осталась?
– становится претенциозным голос его жены.
– Ему позвонили... и он уехал... а я осталась, - поясняет Маша.
– А когда заходила...
Тихонов недовольно скрипит зубами.
– Обязательно спрошу. Короче, капитаны - свободны. И - да... Медведев - спасибо. С меня премия.
– Не надо, товарищ полковник, - морщусь я.
– Почему это?
– Ну знакомы же мы с Машей...
– развожу руками.
– Да и нападавшего не задержали. За что премия-то?
– Нда... Свободны. Вернее - работайте дальше.
– Есть...
– в разнобой бормочет мы.
Забирая женщин, закрывает дверь.
Молча садимся с Айдаровым в тачку.
– Что это было?
– хлопает глазами Лев.
– Знакомство с тестем. Третья итерация.
Глава 32 - Батюшка
Прикладываю лоб к холодному стеклу окна. На улице монтируют камеру наружного наблюдения.
Как завороженна я смотрю на место, где мы целовались с Мишей. Веду пальцами по лицу....
Сердце трепыхается, щеки горят. Медведь такой огромный... Ах, мамочка!... Страшно-то как.
Когда Миша смешит, конечно, уже не так страшно. Но все таки...
Но я уже решилась. И всё ему заранее позволила. Оттягивать
Завтра помолвка, и в ночь мы улетаем с Никитой.
Как Мише сказать?
Он ведь не поймёт. Всё с отцом поговорить порывается. Бесстрашный! Но я уже сотню раз пробовала. Это ничего не даст, кроме того, что поездка моя сорвётся, отец опять сляжет с сердцем, а самого Мишу и уволить могут. Папа в гневе так лес рубит, что никакие щепки не считает.
Да и не любит он Медведева.
Да и Никита грозился замучить его своей долбанной прокуратурой.
Нельзя мне Мишу так подставлять. А значит, и про отъезд говорить ему нельзя.
Не простит меня потом Медведь за такое. Поэтому это будет наш первый и последний раз.
Сжав в руках одну из множества мягких игрушек - папа до сих пор исправно дарит их мне на праздники упорно считая ребенком - опять тихо реву.
Слышу, как дверь приоткрывается.
Папа хмуро смотрит на меня, ложась плечом на косяк и скрестив руки.
– Маша...
– М?
– Так напугалась? Эвелина сказала, ты всю ночь проплакала.
– С каких пор Вас батюшка тревожит что со мной?
– язвительно бубню я, шмыгая носом.
Хлопает дверью.
Умывшись, быстро собираюсь. Надо как-то умудриться сбежать. А завтра будь что будет.
Показательно кладу в сумку самые большие тетради, чтобы торчали. Длинную юбку, белую рубашку, очки. На лицо никакой косметики. Волосы собираю в пучок.
Ну вот... ботаник и ботаник. Мышка-норушка. Всё, как любит папа!
Корчу себе в зеркало мордочку. И на что только Медведев тогда позарился?
Закрываю глаза. И плыву в горячем, немного пугающим ощущении от его эмоций. С ним я чувствую себя особенной! Даже без вечерних нарядов.
Тихо спускаюсь с лестницы.
– Нет, ты скажи, Эвелина, - слышу голос отца, - я ведь ради неё всё делаю!
– Ты хороший отец, Иван...
– поддакивает она.
– Неблагодарная... не интересуюсь я ей, видите ли! А чем я тогда с её точки зрения интересуюсь?! Я отец, а не нянька-подружка. Я решаю вопросы безопасности, обеспеченности и перспектив! Разве это не ясно?
– Ты очень внимательный, да. И ты хорошо заботишься о дочери.
– Бестолковая... сессию валит. Это она назло мне, я знаю. Ей плевать, что я с людьми договаривался, чтобы её на это место взяли!
– Ей не плевать, Иван. Не говори так. Она просто...
– Глупая, вздорная девчонка. Если сейчас я не вправлю ей мозги и не устаканю, то через год она превратиться в свою мать. И понесется каким-нибудь автостопом на край света в компании хиппи!
– Нужно немного помягче, Иван. Маша обижена на Никиту, а ты их торопишь.