Машина мышления. Заставь себя думать
Шрифт:
Впрочем и тот же пример, и сама мысль могут ведь и не «приходить»: «Мне в голову ничего не идёт!»
Ну казалось бы — ну придумай что-нибудь, раз такое дело! А «оно не придумывается».
И именно так — не «я не придумаю», а «оно не придумывается».
То есть должно вроде бы «само собой» придумываться — «по щучьему веленью, по моему хотенью»… Ан нет! Сижу, пыжусь, пыжусь, а никакого проку!
Но вдруг — раз! — по прошествии 23 минут (это в среднем, если верить исследованиям Глории Марк) пошла мысль…11
Ну
Или вот, испытывая выраженный стресс, допустим, из-за какого-то конфликта или тягостного переживания, мы, например, чистосердечно признаёмся: «Я не могу отогнать от себя эту мысль!», «Я просто не могу перестать об этом думать!», «Эти мысли сводят меня с ума!»
Но чьи это мысли, простите? И почему бы не думать о том, о чём и в самом деле хочешь думать? Ну, при условии, конечно, если ты сам управляешь этим процессом…
Тогда, по идее, проблем возникнуть не должно. Но они возникают, причём доводя людей до психиатрических клиник и суицидов.
Так что трудно на самом деле не заметить, что мы не управляем своим мыслительным процессом, что он идёт в нас независимо от нас, сам по себе.
Но почему же мы отказываемся думать, что дело обстоит именно таким образом? То есть сами расписываемся в этом, а затем утверждаем обратное.
Всё дело в той самой контринтуитивности. Уж так мы устроены — считаем, что у всякого события есть причина, а если это событие происходит в нас, то мы и есть причина этого события.
Более того, если мы и впрямь начнём думать, что наши мысли нам не принадлежат, это будет свидетельствовать о тяжёлом психическом расстройстве!
То есть допускать эту ошибку — приписывать себе, своей личности (а не своему мозгу) собственные мысли — это нормально! Хотя и неправильно.
ПРИЧИНА И СЛЕДСТВИЕ
Тут мне на ум, вы удивитесь, приходит замечательный пример!
Дело было в далёком 1827 году. Признанный ботаник, хранитель ботанического отделения Британского музея, почётный член Лондонского королевского общества, получивший, кстати, только что и звание почётного члена Петербургской академии наук, Роберт Броун (точнее — Браун) смотрел в окуляр микроскопа и недоумевал…
Он в очередной раз собрал пыльцу со своих растений и, как в прежние разы, с чрезвычайной аккуратностью разместил её в капельке жидкости на предметном стекле своего микроскопа. Всё, что называется, по инструкции, но наваждение не улетучивалось.
Вот уже битый час в ярко освещённом поле прибора частицы пыльцы продолжали безудержно двигаться — туда-сюда, одни быстрее, другие медленнее!
А какие траектории! Одни частицы беспорядочно меняли направление, словно бы бросаясь из стороны в сторону, другие — степенные, размеренные — медленно дрейфовали в жидкости.
«Они что, живые?!» — именно такой была первая реакция Роберта Броуна на обнаруженный им эффект «броуновского движения».
Но только Броуна озарила эта счастливая мысль
Очевидно, что глина — неживая материя, она мертва. Что если провернуть тот же трюк и посмотреть на поведение частиц глины под микроскопом?
Если они не будут двигаться на предметном стекле — а как ещё может быть? — то никто не сможет усомниться в том, что Броун сделал выдающееся открытие.
Ну, дальнейшую историю вы все, я полагаю, знаете: частицы глины так же бесновались в капле жидкости, как и частицы пыльцы.
«Броуновское тело» двигалось не потому, что имело свою «волю», и не потому, что оно было «живо», а как раз наоборот.
В чём действительная причина движения его «тела», Броун так и не узнал, а само его открытие в скором времени практически забылось.
Славу Роберту Броуну вернул Альберт Эйнштейн. Именно в его статье 1905 года была сформулирована молекулярно-кинетическая теория, позволяющая количественно описать феномен броуновского движения12.
«Броуновское тело» лишь кажется живым, потому что живым нам кажется всё, что движется вопреки действию гравитации и прочих видимых нами сил.
Однако мы же можем и не видеть действующие силы, как в случае с пыльцой Броуна.
Беспорядочное движение микроскопических броуновских частиц обусловлено, как теперь всем хорошо известно, тепловым движением молекул жидкости или газа, в среде которых они находятся (рис. 6).
Рис. 6. Воздействие невидимых глазу под микроскопом частиц среды на броуновское тело.
Траектория движения броуновского тела под этими воздействиями.
Мы не видим эти молекулы, не видим эти атомы, мы видим лишь следствие их движения, которое механически передаётся «броуновскому телу». И у нас возникает иллюзия, что «тело» Броуна движется само по себе.
Ничего не напоминает эта аналогия? Да, очень даже.
И в самом деле, мы не видим тех «сил», которые орудуют в нашем мозге. Мы видим лишь их следствие — движение собственной мысли. Возникает ли она спонтанно, сама по себе? Потому что мы взяли и создали, удумали её?
Нет, конечно. Контролируем ли этот процесс?..
Тут опять не будет однозначного ответа. Точнее, он есть, но его опять-таки сложно понять — слишком специфичен этот «контроль». Поэтому давайте я снова вернусь к той же метафоре.
Сколь бы примитивным ни казался феномен «броуновского движения» — вроде бы в школе его изучают, и что ещё о нём думать? — в реальной жизни всё куда сложнее.