Машина путает след. Дневник следователя. Последняя встреча. Повести
Шрифт:
Через полчаса Алехин проезжал мимо банка. Востриков еще издали увидел его и, выйдя с Расуловым на дорогу, поднял руку. Машина остановилась, миновав подъезд банка. Алехин высунулся из кабины и недовольно спросил:
— В чем дело?
— Нам нужно попасть в кишлак «Хакикат», — объяснил Востриков.
— В «Хакикат»?
— Да. Это недалеко от станции Узбеково. Алехин указал на кузов:
— Залезайте! Востриков торжествовал:
— Такое бывает только во сне: вышел из банка, увидел машину, остановил и поехал, куда угодно, — говорил
Скорпион и Лещинский сели в машину далеко за городом. Расулов отнесся к этому настороженно: пододвинулся к Вострикову и спрятал портфель за спину. Скорпион перегнулся через кузов и крикнул в кабину Лещинскому:
— Рыбка клюнула!
— Действуй, — пробасил тот.
— Слышал, что сказал атаман? — повернувшись к Расулову, усмехнулся Скорпион.
Расулов уже все понял, Зажав портфель между колен, он приподнялся со скамьи и застучал кулаками по кабине.
Это взбесило Скорпиона. Он ударил Расулова браунингом по голове и рванул к себе портфель с деньгами,
В это время заднее колесо машины попало в яму, и Востриков с Расуловым вылетели из кузова. Скорпион приказал остановить машину, спрыгнул на землю и подбежал к Вострикову.
— Жив? — участливо спросил он.
— Кажется, жив, — простонал тот.
— А я уж думал, что вы оба окачурились. — Скорпион пнул ногой труп Расулова.
— Помоги встать — попросил Востриков.
— Лежи, — усмехнулся Скорпион. — Куда мы тебя денем. ОУР подберет и отправит в больницу. Так и нам спокойней и тебе.
— Да ты что? — вскинул голову Востриков. — Меня же сразу упекут за решетку.
— Не упекут. Будут спрашивать, кто взял деньги, говори: человек со шрамом на щеке. Остальное на твоей совести, Проболтаешься, пристрелю, как собаку!
— …Скорпион — зверь, — закончил рассказ Алехин. — Мы чуть с ним не совершили еще одно убийство. Я говорю о том солдате, который передал диспетчеру номер машины. Он опередил нас, преградил дорогу, и потребовал, чтобы мы вернулись за выпавшими на дороге людьми. Я не успел что-либо ответить. Скорпион вылез из кузова и подошел к нему. «Езжай сейчас же в часть, и не вздумай рта раскрывать, — сказал он. — Ты меня знаешь…» Солдат сразу присмирел и отошел в сторону, а мы поехали дальше.
Майор пододвинул Алехину пепельницу:
— Скорпион больше ничего не сказал Шарипову?
— Нет, — отряхнув пепел с папиросы, устало проговорил Алехин.
Глава 44
ШАРИПОВ НАЗЫВАЕТ ИМЯ УБИЙЦЫ
В полдень Розыкову доложили, что Востриков выздоровел и доставлен из больницы в ДПЗ. Майор решил побеседовать с ним в присутствии Наташи. Он преследовал две цели: заставить Вострикова сознаться в преступлении и показать Наташе его настоящее лицо… Надо сказать, что майор добился своего, применив этот необычный способ беседы.
— Да, я — преступник, — с ожесточением, глядя в глаза Розыкова, несколько раз подряд повторил Востриков. — Я познакомился с Расуловым и обманул его. Я предложил ему сесть в машину Алехина и поехать в кишлак, не дождавшись Батталова. Я вышвырнул его из кузова и убил!..
— Вы убили один? — уточнил Розыков.
— Да!
— Скорпиона исключаете?
— Я никакого Скорпиона не знаю!
— Не знаете человека, которому подготовили записку на имя женщины, искренне верившей в вашу дружбу? — Майор передал Вострикову копию заключения графической экспертизы. — Прочтите, может быть, это немного охладит вас.
Востриков припал глазами к листку бумаги, и лицо его побледнело.
— Почему вы не уехали со Скорпионом, а остались на месте преступления? — продолжал задавать вопросы Розыков. — Не надеялись ли таким образом запутать следы? Или боялись, что перелом ноги разоблачит вас?
Востриков молчал.
— Не хотите говорить, Востриков? В таком случае, послушайте меня. — Розыков выдержал небольшую паузу. — Вы не уехали с места преступления потому, что Скорпион запретил вам это делать. Он забрал деньги, а вам приказал свалить ответственность за убийство на человека со шрамом.
Востриков зябко поежился.
— Конечно, — усмехнулся майор, — стыдно сознаваться в том, что вами командовал Скорпион, человек, не знавший ни совести, ни жалости.
— Н-ничего, мы еще с ним встретимся, — озлобленно проговорил Востриков.
— Мы можем ускорить ваше свидание, — также зло сказал Розыков и потребовал: — Где он сейчас?
— Не знаю.
— Не знаете, или не хотите говорить?
— Не знаю!
— Знаете!!
— Не скажу!..
— Вам сообщили, что он пытался отравить вас? — вдруг спросил майор.
Востриков стиснул зубы — на скулах выступили темные пятна.
— Сообщили…
— Значит?..
— Не скажу!..
Розыков позвонил:
— Уберите его, — сказал он вошедшему дежурному.
— Слушаюсь!
Востриков поднялся, помутневшим взглядом прощупал Розыкова и Наташу, заложил руку за спину и, насвистывая, направился к выходу.
— Стой!
Он остановился:
— В чем дело? Ах, это вы, гражданочка.
Наташа спокойно смотрела на него:
— Боря, подойди ко мне.
Это был ее голос. Той, которую он продолжал любить. Это была просьба, а не приказание, просьба любимого человека, которому можно доверить свои мысли, и он подошел к ней, подошел несмело, как к кровати больного, низко опустив голову.
— Ну, чего тебе? — тихо спросил он.
— Ты говорил, что тебя силой заставили совершить это преступление. Я поверила и защищала. Это было нехорошо, но я защищала. Я думала, что ты человек, а ты…
— Что теперь говорить об этом, — сказал он. — Давай лучше расстанемся по-хорошему, и все.