Маск: Тэйри
Шрифт:
Д'Эвер больше не читал. Подняв глаза, он угрожающе остановил их на лице Джубала: «Что вас сюда привело?»
«Мой дядя сказал вручить это лично вам».
Сьюна зажала рот рукой, чтобы не расхохотаться на весь зал, но отчаянные меры не помогали — сдавленные приступы смеха прорывались сквозь сердоликовые полукольца, украшавшие тонкие пальчики. Миэльтруда опалила Джубала лаконично сверкнувшим взором, потом осуждающе покосилась на Сьюну, наконец справившуюся с припадком веселья. Снова наклонившись к отцу, Миэльтруда произнесла: «Он глинт».
Продолжая в упор смотреть на Джубала, Нэй Д'Эвер отозвался нарочито небрежно: «Глинт вы или нет, вам должно быть известно, что прошения такого рода не приносят,
Джубал сумел неловко поклониться: «Мне поручили передать письмо вам и никому другому, что я и сделал. По-видимому, произошла ошибка — письмо будет уничтожено. Существует, однако, другой вопрос, в отличие от моих личных интересов безотлагательно требующий вашего внимания. О поддержке кандидатуры Рамуса Имфа не может быть речи».
«Неужели?» — спросил Д'Эвер голосом, лишенным всякого выражения.
Миэльтруда скучала невыразимо: «Папа, прогони его. Нам нужно обсудить праздничные приготовления».
«Всего два слова наедине, — упорствовал Джубал, отходя от девушек в угол между стеной ложи и балюстрадой, отгораживавшей ее от зала. — Будьте добры, подойдите сюда».
Нэй Д'Эвер взвесил ситуацию и решил, что пара шагов ничему не повредит. Он приблизился к Джубалу. Девушки наблюдали — Миэльтруда с презрительным отвращением, Сьюна с откровенным изумлением. Наклонившись к собеседнику, Джубал что-то тихо сказал. Нэй Д'Эвер заметно напрягся, лицо его застыло.
«Что такое? Что он говорит? — еле слышно беспокоилась Сьюна. — Колдует над твоим отцом, как строхан! [12] Смотри, у глинта глаза горят!»
«Редкостный наглец».
Из-под купола прозвучал вибрирующий сигнал гонга. Нэй Д'Эвер еще давал Джубалу какие-то указания и даже, судя по всему, был раздосадован необходимостью закончить разговор. Не обращая внимания на энергичные жесты дочери, он вернулся на подиум и занял свое место.
Подруги сидели выпрямившись, неподвижно глядя перед собой. Раньше девушки просто не замечали Джубала — теперь его игнорировали его так, будто он издавал тошнотворный запах.
12
Строхан: мифическое существо, наделенное сверхъестественными чарами, в том числе властью над людьми, неспособными ни в чем ему отказать.
Когда предвозвестник закончил ритуальные восклицания, Рамус Имф снова выступил вперед. Предвозвестник обратился к нему: «Три служителя, благосклонно воздержавшись, не возложили на плечи кандидата тяжелое, возможно непосильное бремя. Окончательный выбор сделает четвертый и старший — Нэй Д’Эвер. Ему, как никому другому, известны преимущества претендента, слово остается за ним. Теперь кандидат может обратиться к старшему служителю с любыми приличествующими случаю замечаниями».
Не забыв отвесить поклон публике, Рамус Имф повернулся к Нэю Д’Эверу. Ничто не омрачало его непринужденную самоуверенность: «Нет необходимости подробно останавливаться на атрибутах совершенного служителя народа. Некоторые из наших трибунов уже олицетворяют те или иные добродетели — предусмотрительность Амбиша непоколебима, Майрус знаменит бережливостью и умеренностью, Ньюптрас столь же известен чувствительностью и разборчивостью. Но только в Нэе ДЗвере все эти элементы совмещаются и получают полное воплощение. Если меня призовут, я надеюсь успешно подражать методам этого благородного руководителя, чтобы его вдохновенное, с моей точки зрения, служение обществу нашло
Нэй ДЗвер ответил негромко, напряженным, но ясным голосом: «Даже при самом благоприятном стечении обстоятельств мне вряд ли удастся приблизиться к той степени совершенства, какую мне приписывает Рамус Имф. Он сам отличается бесспорным благородством происхождения и выдающимися достоинствами — мы не можем позволить себе не найти его талантам плодотворное применение. Длительное, нелегкое размышление побуждает меня заключить, что Рамус Имф сможет лучше всего послужить нам и народу в новой, особой должности чрезвычайного советника — в должности, требующей приложения всех его разносторонних дарований. Если бы я призвал Рамуса Имфа на службу народу, тем самым я ограничил бы сферу его деятельности, лишив его практических возможностей исполнительной власти. Я этого не сделаю.
Рамус Имф гораздо полезнее для нас в качестве доверенного консультанта, с его помощью мы сможем видеть и слышать то, что ускользает от нашего утомленного внимания. Говоря от имени всех служителей народа, я выражаю Рамусу Имфу огромную благодарность за то, что он почтил нас своим присутствием».
Челюсть Рамуса отвисла. Некоторое время после того, как Д’Эвер кончил говорить, он не двигался, потом отвесил требуемый церемониальный поклон, повернулся на каблуках и быстро сошел с возвышения — полы его черного сюртука яростно взметнулись. Предвозвестник обратился к залу с прощальным словом. Великий соборователь благословил присутствующих с балкона.
Миэльтруда и Сьюна обмякли, пораженные происшедшим. Озарив Джубала гневным взглядом, Сьюна пробормотала: «Что такое он сказал твоему отцу?»
Блондинка язвительно предложила: «Почему бы тебе не спросить его самого?»
Поколебавшись, Сьюна все же повернулась к Джубалу: «Ну ладно. Что вы наговорили Нэю Д'Эверу?»
«Объяснил, какого мнения о Рамусе Имфе я придерживаюсь и почему. Господин Д'Эвер предпочел последовать моему совету, — вежливо ответил Джубал. — Покорнейше прошу прощения, дела вынуждают меня удалиться».
Девушки мрачно проводили его глазами. Вскоре к ним присоединился Д’Эвер. Оглядевшись по сторонам, он не нашел Джубала в ложе и поинтересовался: «Куда делся глинт?»
«Ушел. Разве он уже не наделал достаточно вреда? По меньшей мере, из-за него не состоится банкет».
«Он не просил ничего передать? Почему его не задержали? Неважно, завтра его найдут. А теперь, дорогие мои, позвольте строго предупредить вас обеих! — Нэй Д’Эвер поочередно остановил на каждой из насупившихся подруг пристальный взор блестящих серебристых глаз. — Не обсуждайте сегодняшние дела ни с кем, особенно с теми из ваших друзей, кто был так или иначе заинтересован в исходе голосования».
Сьюна огорченно опустила уголки губ — она казалась подавленной, уничтоженной. Миэльтруда отделалась ледяным пожатием плеч и отвернулась: «Я в замешательстве. Не понимаю того, что видела и слышала. А когда я чего-то не понимаю, меня не тянет об этом рассуждать».
«В таком случае, — кивнул Нэй Д’Эвер, — в дополнительных наставлениях нет нужды».
Глава 4
Джубал Дроуд выскочил из Парлария, как из палаты для прокаженных. Сжав зубы и широко раскрыв глаза, он перебежал через сквер и нырнул в лабиринт извилистых улочек, затененных нависающими крышами и балконами. Стоявший в зените громадный полумесяц Ская гнался за ним по узким просветам городских ущелий.