Маска майя

Марторель Хуан

Его звали Белый Нетопырь, [10] он был халач виник, верховный жрец города Караколя.

Он смотрел на приближающихся людей весьма неодобрительно. Однако, хоть они еще находились далеко, он подсчитал, что их было около сорока человек, и вскоре увидел, как другие горожане, встревоженные шумом, начали выходить из своих домов и присоединяться к шествию. Он перестал хмуриться, поняв, что должна быть какая-то причина, оправдывавшая подобное поведение, и стал пристально вглядываться в тех, кто возглавлял процессию.

10

Белый нетопырь — cak mcoo’mcна языке майя. Апостроф

в словах майя указывает на то, что при произношении в этом месте нужно делать паузу.

Один из них нес в руках нечто похожее на мешок среднего размера, а шедший рядом с ним прижимал к груди маленького ребенка.

Халач виникпонял, что эта группа искала именно его, и, скрестив руки, выпрямился перед дверью своего жилища. Шум голосов превратился почти в шепот, когда его заметили, а затем воцарилась полная тишина.

Наконец они остановились на почтительном расстоянии, в то время как два человека, возглавлявших шествие, сделали шаг вперед.

— Халач виник, — сказал тот, кто нес ребенка, склонив голову в знак уважения, — четверо погибли сегодня на северной дороге, ведущей к Шунантуничу и Наранхо, недалеко от нашего города. Мы не опознали ни одного из них. Мы оставили их там до принятия тобой решения, поскольку их смерть произошла при странных обстоятельствах и, возможно, при вмешательстве богов. — Он кивнул в сторону своего товарища. — Возле них мы нашли этот мешок… и этого ребенка. Как видишь, он ранен и его рана продолжает кровоточить, но, я думаю, он не умрет.

Говоривший оторвал ребенка от груди и показал его мудрецу. Тот осматривал его несколько секунд, не произнося ни слова. Он прикинул, что мальчику было около двух лет, и его удивило то, что ребенок не плакал. Особое внимание привлекала та напряженность, с которой малыш смотрел ему в глаза, а также зрелость этого детского лица. В остальном он был похож на любого другого ребенка такого же возраста: с черными прямыми волосами, смуглой кожей и большими темными глазами; орлиный нос, характерный для его расы, только начинал формироваться. На правой ноге, в верхней части бедра, у малыша была татуировка, изображавшая соединенные между собой солнце с расходящимися лучами и луну, уменьшившуюся на четверть.

Шаман подошел, чтобы вблизи осмотреть рану, и снова слегка нахмурился. Не потому, что порез выглядел серьезным, хотя он был глубоким и продолжал кровоточить, а потому, что в нем он заметил нечто очень странное и в то же время знакомое. Кровь, пульсирующая в ране, была одновременно светлой и темной, как будто два разных оттенка хотели смешаться, чтобы стать одним. Пальцы мудреца прошлись, против его воли, по шраму на его собственной левой руке, и в это мгновение живые, яркие образы возникли в его памяти.

С большим усилием он оторвал взгляд от ребенка и обратился к стоящему перед ним человеку:

— Расскажи мне, что знаешь.

Пока тот описывал сцену, которую они застали, другой, державший мешок, высыпал его содержимое перед верховным жрецом. Там находилось то, что обычно брали с собой в путешествие через джунгли, а еще — кожаная сумка, которую тоже открыли. Когда то, что было внутри, рассыпалось по земле, у наблюдавших, которых становилось все больше и больше, вырвались возгласы удивления. В сумке было столько семян какао, что любой из присутствовавших мог считать себя богачом.

Даже рассказчик замолк — его удивленный взгляд был прикован к этому богатству. Наконец он заставил себя закончить — …и, халач виник, я не настолько уверен, чтобы утверждать определенно, но, кажется, женщина и один из мужчин были убиты двумя другими, а последних прикончил большой зверь, наверное, ягуар, хотя мы не обнаружили его следов.

Жрец оценил услышанное, а затем кивнул. Он доброжелательно обратился к тем, кто возглавлял группу:

— Несмотря на характер этих дней, вы сделали то, что полагается. Я оповещу королевского распорядителя, чтобы он занялся трупами и расследованием. Вы можете сопроводить его. — На губах жреца появилась улыбка. — Я должен поблагодарить вас. Что касается ребенка, — жрец стал снова искать мальчика глазами, — он ранен, и его нужно лечить. Оставьте его мне, я позабочусь о нем.

4

Город майя

Караколь, 626 год н. э.

Белый Нетопырь наблюдал за четырьмя молодыми людьми, работавшими в открытом дворе на свежем воздухе. Отсутствие крыши было необходимо для того, чтобы пары, исходящие из котлов, стоящих на огне, могли подниматься прямо в небо. В тот день молодые люди учились готовить отвар, успокаивающий мышечные и ревматические боли, и были полностью сосредоточены на своем занятии. Белый Нетопырь спокойно изучал их, зная, что они не обращают на него внимания; его брови слегка нахмурились, пока он думал о каждом из них.

Эти четверо были его учениками, и один из них должен был занять место верховного жреца Караколя, когда его не станет. Халач виникбыл уже близок к концу своего жизненного цикла [11] и, хотя у него не было проблем со здоровьем, знал, что немногие переживают этот возраст.

Одного из четырех звали Чальмек. Он приходился жрецу племянником, сыном его сестры Дождевой Тучи, и Белый Нетопырь смотрел на него с любовью. В нем не было ничего вызывающего: он ничем не выделялся внешне, а по характеру был спокойным и вежливым; он всегда выполнял то, о чем его просили. Его манера поведения никогда не привлекала внимания, но Чальмек всегда оставался верен своим принципам и своим близким. Шаман занимался его обучением с самого раннего возраста, лепя его характер. Он старался сделать из него то, что он хотел бы видеть в своем сыне, которого у него не было. Хотя временами он задавался вопросом: не впитал ли он сам при этом характер своего племянника, превращая его в мрачный слепок с самого себя?

11

Два календаря майя, астрономический, или хааб, состоявший из 365 дней, и ритуальный, или цольк’ин, включавший 260 дней, совпадали через 52 солнечных года (минимальный общий множитель для обоих чисел). Этот период времени считался циклом жизни человека.

«Он еще молод, — подумал жрец, — и время сделает из него того, кем он должен стать».

Рядом с ним, помешивая содержимое котла и добавляя к нему какие-то белые порошки, находился второй ученик. Его звали Черный Свет, [12] и шаман еще раз подумал, что это имя ему прекрасно подходит, как будто бы сами боги подобрали его. Его ум был блестящим и быстрым, как сияние, излучаемое богом Солнца, но в то же время он мог быть темным и замкнутым, как сверхъестественные существа, которые жили, как им заблагорассудится, в королевстве ночи.

12

Бокс Сасна языке майя.

У Черного Света были блестящие, как гагат, волосы, оливковая кожа и глубоко посаженные глаза, не выражавшие никаких эмоций. Четвертому сыну Большого Скорпиона, [13] короля Наранхо, в это время исполнилось девятнадцать лет.

Он приехал в Караколь пятнадцатилетним подростком, официально — для обучения у Белого Нетопыря, чья слава перешла границы его собственного государства. Однако на самом деле он был заложником, взятым Караколем, чтобы гарантировать себе доброе расположение Наранхо. Оба королевства враждовали с незапамятных времен, но в торговых делах они нуждались друг в друге, а потому на практике применяли обычай майя обмениваться заложниками. Поэтому сын К’ана II, короля Караколя, вот уже четыре года жил при дворе Большого Скорпиона, якобы изучая астрономию у звездочетов. [14]

13

Чак Дсек (Большой Скорпион), король Наранхо с 610 года н. э.

14

Эк’ Пульяк(Звездочет) или Ах К’иноб(Господин Дней) — обращение майя к астрономам.