Маска призрака
Шрифт:
А потом Евангелина ворвалась в усыпальницы храмовников и тогда наконец увидела чародея Риса. Он стоял рядом с одним из больших саркофагов, а статуя, ранее возвышавшаяся на крышке, теперь валялась грудой обломков на полу. В воздухе висело облако пыли и едко пахло дымом. Сам маг с ног до головы был измазан грязью, и… стоп, что там у него на лице? Кровь? Посох в руке чародея сверкал и искрился силой, явно готовый к очередной атаке.
– Ни с места, маг! – выкрикнула Евангелина, взмахнув мечом. – Посмей только ослушаться, и тебе конец!
Вздрогнув от
– Кого я вижу, – проговорил он. – Доброй ночи, сер Евангелина. Что привело тебя в закоулки Ямы?
– Шум, а также пропавший маг.
Рис кивнул, теперь уже посерьезнев:
– Полагаю, это было неизбежно.
Каким-то образом он ухитрялся даже под слоем грязи оставаться привлекательным. Должно быть, дело в глазах – теплых, карих, как у ее отца. Будь они другого цвета, Рис – чернобородый, с резкими чертами лица – выглядел бы мрачно и даже зловеще. Оттого и не удавалось понять, каков он на самом деле. То, как он держался в разговоре с Лордом-Искателем, свидетельствовало о храбрости… или о безрассудстве.
Евангелина решительно двинулась к нему:
– Изволь-ка объяснить, что ты здесь делаешь!
На долю секунды ей почудилось, что Рис и впрямь готов подчиниться этому требованию. Во всяком случае, видно было, что он, сосредоточенно хмурясь, размышляет над такой возможностью… однако в итоге маг покачал головой:
– Ты мне все равно не поверишь.
– Не поверю? – Евангелина рискнула шагнуть ближе – так, что острие меча едва не касалось груди мага.
Рис скосил глаза на клинок, но не шелохнулся. Стало быть, он не полезет в драку. Отлично.
– А что, по-твоему, я должна подумать? Вначале Лорд-Искатель допрашивал тебя, а потом ты тайком ускользнул сюда… зачем? Чтобы разрушить усыпальницу? Выместить зло на беззащитном камне?
– Это не совсем так.
– Ты с кем-то сражался. С кем?
Говоря это, Евангелина зорко следила за магом. Она заметила, как он украдкой глянул на темный угол в дальнем конце усыпальницы. Она тоже посмотрела туда, но увидела только каменные плиты, пятна сажи да клочья дыма. Рис определенно метал заклинания… но в кого?
– Ты видишь кого-нибудь, с кем я мог бы сражаться? – уклончиво, вопросом на вопрос ответил маг.
Евангелина помедлила. Вполне возможно, что неведомый противник Риса уже скрылся. Она вошла сюда через единственный вход, но в усыпальнице наверняка могло обнаружиться с десяток тайных выходов. И все же… что-то здесь было не так.
– Нет, не вижу. – Евангелина опустила меч – ненамного, самую малость. – Однако это не ответ.
Чародей ничего не сказал, лишь рассеянно потер лицо. На щеке его под слоем грязи наверняка скрывалась рана, и он, когда опустил руку, с искренним недоумением уставился на окровавленную ладонь.
– Итак, – проговорил он легкомысленным тоном, словно они вели светскую беседу где-нибудь в коридорах башни, – как ты теперь намерена поступить?
– Ты не оставил мне выбора. Придется подержать тебя в камере, покуда я не разберусь с этим делом.
– В камере? Вот уж не знаю…
Евангелина не дала ему договорить. Она прянула вперед и, развернув в прыжке меч, ударила мага рукоятью в затылок. Застигнутый врасплох, Рис мгновенно обмяк и повалился на пол, словно мешок с картошкой. Посох его погас, и теперь усыпальницу освещало только алое сияние филактерии.
Стоя над Рисом и не опуская меча, Евангелина пристально оглядела усыпальницу. Здесь должно было найтись нечто подозрительное… но она увидела лишь струйку дыма, тянувшуюся над поверженной статуей, да густое облако пыли. В остальном было тихо и недвижно.
«Дыхание Создателя! Что же ты здесь делал, маг?»
Чу! Вроде бы краем глаза она уловила какое-то движение? Евангелина крепче стиснула меч и крадучись, бесшумным шагом двинулась в дальний угол усыпальницы. Она тщательно осмотрела все зазоры между саркофагами, обыскала все темные местечки – не затаился ли там кто.
Пусто.
Храмовница зябко поежилась. Слишком много здесь статуй, изображений людей, которые умерли так давно, что имена их стерлись даже с эпитафий. И слишком много в последнее время велось разговоров о призраках. От этих мыслей по спине пробежал холодок… а Евангелина этого терпеть не могла. Со страхом не повоюешь.
Она вернулась к Рису, который так и валялся без сознания. Сунув меч в ножны, Евангелина не без труда взвалила мага на плечо и побрела к выходу. Она шла и чувствовала, как волосы на затылке встают дыбом.
И не могла отделаться от ощущения, что за ней следят.
Глава 5
Рис очнулся в темноте, не имея ни малейшего понятия, где находится.
Первым, что он ощутил, была невыносимая боль, от которой раскалывалась голова. Затем нахлынула паника, и лишь позднее он вспомнил угрозу Евангелины. Руки его были скованы. В ноздри бил едкий запах пота. Он в темницах башни, и ему не оставили даже одеяла, чтобы согреться.
Рис провалялся так, казалось, целую вечность, дрожа от холода и борясь с тошнотой. Иногда он задремывал, но тут же просыпался. К тому времени, когда наконец явилась Евангелина, Рис едва не свихнулся. Он был почти уверен, что торчит в камере уже месяц с лишним, и немало изумился, когда храмовница сухо сообщила, что на самом деле миновал от силы день.
За этим сообщением последовал допрос. Что делал Рис на подземных ярусах? Как он туда попал? Кто его сообщники? Словом, те же вопросы, которые Евангелина задавала в усыпальнице, вот только сейчас ему выдавалась и впрямь последняя возможность ответить. Рис упорно молчал: время говорить правду прошло. Даже если бы он хоть в малой степени надеялся, что храмовники ему поверят, – а он и не надеялся вовсе, – такую невероятную историю они сочли бы только ложью, состряпанной во имя спасения собственной шкуры.