Маскарад
Шрифт:
Сказав это, он исчез, в прямом смысле. Просто растворился в ночи.
***
Сестры не спали. Как можно было спать в такую ночь! На улицах творился сущий кошмар, крики раненный и убиваемых доносились до помещений монастыря даже через его толстые стены. Но и без этого сестрам ордена святого Каберника было не до сна. В их обители, как и в соборе, укрывались обыватели Кралова, сюда же приносили пострадавших рыцарей Иоанна. Так что почти с самого захода солнца сестры врачевали раны, меняли повязки, успокаивали детей, потерявших
И лишь в одном помещении было тихо и спокойно. Это была небольшая молельня, где сестры отдыхали от забот, предаваясь общению с Господом. Там-то сейчас и стояла на коленях сестра Анна, возносившая молчаливую молитву Господу и о спасении всех, кто находился сейчас за стенами монастыря, и особенно одного рыцаря Замкового братства. И будто бы в ответ на ее молитвы распахнулось окно, разлетевшись дождем цветных осколков, но на подоконнике стоял не Кристоф, а отвратный монстр в одеждах халинца с ятаганом в руке.
Он легко спрыгнул на пол, походя плюнув в сторону символов Веры, двинулся к сестре Анне, в ужасе замершей перед алтарем. За ним в молельню запрыгнул еще один вампир - а в том, что это именно вампиры, сестра Анна не сомневалась, - за ним еще один. Третий оказался последним.
– Это именно она, - прошипел первый, указывая на сестру Анну, - сучка того ублюдка, что убил Азиду.
– Да, - поддержал заскочивший последним, - заберем ее и сделаем гулем. Пусть-ка после этого попляшет!
– Вам ее не получить!
Дверь, ведущая в молельню, хлопнула о стену - и в комнату ворвался сэр Кристоф Ромуальд собственной персоной.
Ноги сами принесли меня к женскому монастырю, а, быть может, сам Господь направил туда мои стопы. И как раз вовремя! Я увидел только спины троих вампиров, скрывшиеся в монастырском саду. Следовать за ними я не стал, а в надежде опередить бросился к входу и, растолкав людей, собравшихся в общем зале, бросился к молельне, ибо только ее окно выходило в сад с той стороны. Не станут же вампиры забираться в пристройку, где, навряд ли, есть хоть кто-нибудь достойный их внимания.
Я ударом ноги открыл дверь и ворвался в молельню. Вовремя! Вампиры как раз двинулись к монашке, замершей перед алтарем. Это была сестра Анна!
Я рванулся к ним, выкрикнув:
– Вам ее не получить!
Первому я опустил на шлем одну из последних склянок со святой водой. Она окатила голову и плечи вампира, взвывшего от боли. Я пронзил его сердце и тут же встал между остальными двумя и сестрой Анной, которая словно превратилась в камень, замерев перед алтарем. Защищаться было глупо, они просто обойдут меня с двух сторон, поэтому я, как и тогда, на улице, атаковал. Использовав силу противника, я свел его клинок по своему, подсек опорную ногу - враг был не слишком умелым бойцом - и ткнул его снизу вверх, так что он сам насадил себя на мой клинок. Третий, увидев, что сталось с тем, кто обходил меня справа, прыгнул, целя ятаганом мне в корпус.
Я вспомнил, что кроме огня, святой воды и серебра вампиры еще бояться любых святых символов Веры. Это было словно наитие. Я схватил с алтаря небольшой крестик, стоящий на нем, и, парировав могучий удар вражьего ятагана, едва не вывернувшего меч из моей руки, прижал крестик ко лбу вампира. Он взвыл куда громче тех, кого я поливал святой водой или жег головнями, по лицу его, исказившемуся в невыносимой муке, словно зазмеились какие-то трещины, он заживо распадался, истлевал, как и положено покойнику. Через несколько мгновений глаза вампира погасли и на пол рухнул уже скелет в плаще из праха.
Я опустился на колени перед сестрой Анной, схватил ее за плечи.
– Анна, - крикнул я ей, тряся за плечи, - Анечка, что с тобой?!
– Я и сам не заметил, что позабыл об обращении "сестра" и даже перешел на местное уменьшительно-ласкательное - "Анечка", что в отношении монашки было не то, что бестактностью - просто верхом неприличия. В той же Иберии за подобное можно и в застенок угодить.
– Что с тобой, Анечка?! Они ничего не сделали с тобой?!
– Благородный сэр, - услышал я гневный женский голос, - что себе позволяете? Врываться в монастырь в такое время, да еще и приставать к сестре с такими неприличными вещами. И это за то, что мы вылечили вас? Такова-то благодарность рыцарей Замка?!
Я обернулся, на пороге молельни стояла крупная женщина, по всему видно аббатиса, которою я никогда не видел, но понять, кто она не составляло труда. Объяснять ей, что к чему было некогда, да и не пожелает она понимать меня, ведь никаких доказательств моих слов нет. Тела вампиров обратились в прах, который развеял ветер, а сестра Анна все еще пребывала в прострации и ничего сказать в мою защиту не могла.
Ничего не сказав, я вышел, причем не через дверь, где путь мне преграждала аббатиса, а прямо через окно, хрустнув цветными осколками стекла, усыпавшими пол.
– Если он, и вправду, так хорош как ты говоришь, - произнесла Екатерина Мудрая, глядя на свое дитя, - то он может пригодиться клану Бруджа. Нам нужны воины против распоясавшихся чимисков.
– Госпожа, - со всем почтением ответил тот, - этот смертный не только сражается с чимисками на улицах города. По некоторым сведения, именно он спровоцировал этот небывалый рейд чимисков, проникнув в их убежище в заброшенном руднике и убив Азиду.
– Официально чимиски из Вышеграда ничего не подтвердили и не опровергли слухов относительно смерти Азиды, - пожала плечами Екатерина.
– Вы им верите, госпожа?
– позволил себе усмехнуться ее потомок.
– Ты сам знаешь, что нет, - понять улыбается ли метресса за своей вечной плотной вуалью, закрывающей нижнюю часть лица, было просто невозможно.
– Однако у меня нет причин не верить твоим словам. Ты всегда умел выбирать осведомителей. Я сама займусь этим смертным.
– Но на улицах полно чимисков, - неуверенно произнес молодой вампир.
– Ты считаешь, что я не сумею справиться с распоясавшимися чимисками?