Маски иллюминатов
Шрифт:
В сонете VIII из «алхимического» цикла он нашел такие строки:
Теперь я сообщил вам все ингредиенты,Из которых состоит эликсир для нашего стыда,И дым уже восходит по спирали,Лопаются пузырьки в тонких струйках пламени.Сэр Джон вспомнил, что «эликсиром стыда» сатанисты называют эликсир бессмертия, который можно найти только в лоне возбужденной женщины. Казалось, все его греховные фантазии снова вернулись к нему, теперь уже в стихотворной форме. Он открыл страницу с предисловием:
«ПолучаяТак написал великий апостол около двух тысяч лет назад; воистину в наши дни, когда Сатана свободно разгуливает по миру, эти слова приобрели ужасное значение даже для тех из нас, кто — слава Господу за Его бесконечную милость — омыт в крови Агнца и свободен от оков смерти и ада.
Нет ни малейшего сомнения в том, что эта ужасная история — истинный Знак нашего времени. Мы приближаемся к своему концу, и все мерзости, о которых пишет апостол, процветают среди нас. Более того, они даже используются для похвальбы и для защиты социализмом, этим призраком Зла.
46
Рим. 1: 27.
Увы, страшная трагедия, случившаяся с несчастным, который написал эти ужасные строки, отнюдь не случайна. Надеюсь, после прочтения этой книги вы поймете, что именно таков логический исход атеизма и свободной любви.
Что ж, по крайней мере, это объясняло, почему преподобный Вири опубликовал и прокомментировал эти безнравственные стихи, хотя по-прежнему было неясно, в достаточной ли мере он понимал то, что осуждал. Конечно, он не мог быть дальше от истины, если считал, что эти стихи имеют хоть какое-то отношение к атеизму.
Сэр Джон решил вернуться к циклу «Алхимик» и внимательно его перечитать, чтобы проверить свою догадку насчет «эликсира стыда». В сонете X он увидел такие строки:
Это вино побеждает любой недуг;Это вино, к которому прибегают великие короли-ангелы.Он почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Если этот эликсир, или вино, было именно тем, о чем он подумал — отвратительными выделениями срамных женских органов, — то ангелы, о которых упоминал поэт, были скорее ангелами ада, чем рая. Далее в том же сонете он прочитал:
Одна лишь его капля воскресила Аттиса из мертвых,Одна лишь его капля — и зашевелился убиенный Осирис,Одна лишь капля — и от молодого Гора бегутТвои призраки, Тифон — это вино мое и ее.Я разделю это вино с тобой, любимая.О боги, даровавшие его! И не сочащимися каплями,А бурными хрустальными струями и рубиновыми ручьямиИз самого источника,От подлинного престола и святилища зари.Итак, в этих стихах описывалось не просто извращение, каким бы ужасным оно ни было, а намеренное использование отвратительных парижских пороков для посвящения в члены секты сатанистов. Сэр Джон бегло просмотрел некоторые примечания преподобного Вири:
Лингам — индуистский бог (!) — орган воспроизведения у мужчины.
Йони — его женский эквивалент. Подумать только, несчастные индусы поклоняются срамным органам! Куда же мы смотрели? Как слабы и недостаточны были усилия наших миссионеров! Надо было отправить к нашим погрязшим в заблуждениях братьям еще больше слуг истинной религии.
Светопреставление — архаическое и неестественное название Судного Дня. Боже, как автор осмелился упомянуть этот великий день, в который он будет навечно проклят? «Верующий в Него не судится, а не верующий уже осужден». [47]
47
Иоан. 3: 18.
Омытые в крови ублюдки — христиане! О Спаситель! Кого Ты пришел спасти?
По-видимому, несчастный священник не имел ни малейшего представления об истинном смысле этих стихов, так как называл их автора атеистом и даже социалистом. Увы, он был слишком наивен, чтобы увидеть выраженную в них контртеологию сатанизма.
Сэр Джон снова внимательно прочитал предисловие, но смог узнать об авторе этих отвратительных стихов только то, что тот умер от какой-то «позорной болезни».
Вири заканчивал предисловие словами:
Возможно, меня осудят за то, что я издаю, пусть и столь небольшим тиражом, эти грязные и богохульные оргии человеческого языка (конечно, это не относится к примечаниям и предисловию), но я преисполнен решимости (и я верю в то, что сам Господь благословил меня на этот труд) раскрыть глаза тех, кто возделывает вместе со мной великий виноградник Господа, на отвратительные факты современного существования.
Сэр Джон открыл еще одно стихотворение. Ему тотчас показалось, что мир закружился, а земля уходит у него из-под ног:
Лола! Лола! Лола! раздается стонИ Лола! Лола! Лола! отвечает эхо,Пока весь мир не закружится в танце,Где черное смешалось с белымИ золотые нити протянулись в ад, звенящий крикомЛола! Лола! Лола!И — Лола! Лола! Лола! отвечают небеса,Сверкая светом сотен бриллиантов.И — Лола! Лола! Лола! звон стоитВсе время в заколдованных ушахИ — Лола! Лола! Лола! вдруг летитМоя душа в те зачарованные сферы,Где Лола жрица и богиня, облатка и вино —О Лола! Лола! Лола!Моя загадочная дева.Неужели? Неужели именно Лола Левин была той любовницей, которая вовлекла этого слабого разумом поэта в порок и сатанизм? Пролистав всю книгу, сэр Джон обнаружил, что имя «Лола» встречается почти в каждом стихотворении. Фамилия «Левин» не упоминалась ни разу, но в последней строке самого первого сонета он увидел латинскую фразу, от которой у него кровь застыла в жилах:
Evoe! Iacche! consummatum est.
Вот оно! Evoe — одно из двух самых тайных имен Бога (которые, как сэр Джон знал, были известны Лоле Левин); Iacche — звательная форма «Иакх», тайного имени Диониса, бога оргий; и, наконец, consummatum est — заключительные слова католической мессы. Однако нет никаких сомнений в том, что этот безумный поэт, описывая дионисийский разгул, извращения и святотатства, мог иметь в виду только черную мессу. Как простодушен был преподобный Вири, вообразив, что в этих стихах говорится только лишь о падении мужчины, который оставил свою жену и погряз в разврате. В действительности же в них описано, шаг за шагом, посвящение в члены секты Панурга — рогатого бога любовного экстаза, которому поклонялись язычники, пока христиане не разоблачили его (Бога Мира сего) как Сатану, врага незримого Истинного Бога, сущего за пределами Сферы Звезд.